Князь Благовещенский: Князь Благовещенский. Наместник. Пророк - Виталий Сергеевич Останин
Мысль оттолкнулась от последнего слова, и я вспомнил китайского детектива Ло Яо. И фразу посла, что обсидиановые копьеносцы были самыми сильными ванами ближнего боя. Вот бы кто нам не помешал! Интересно, а его возможно привлечь? Не такая уж и глупая идея, между прочим! Посол отзывался о нем как о верном друге. И хотя мне самому обладатель аспекта Ши нравился не очень, отказываться от сильного бойца в данной ситуации было бы глупо.
Не мешкая, я достал телефон и, игнорируя вопросительные взгляды коллег, позвонил послу. Спросил у того, допустимо ли привлечь к силовой операции детектива. Получив его уверения в полной лояльности копьеносца, набрал номер Ло Яо.
– Что-то удалось узнать? – спросил я китайца после обмена приветствиями.
– Есть вероятность встречи объекта за пределами комплекса, но мне неизвестно, где именно. Как раз выясняю.
– Мне известно. Как вы смотрите на то, чтобы войти в команду по захвату?
– Сегодня?
– Да.
– Там будет одаренный?
А он проницательный! Сразу сообразил!
– Да. И очень сильный.
– Вы не возражаете, если я сейчас приеду в посольство? Обсудим детали при встрече.
– Ждем вас, ван Ло.
Дальше пришлось давать пояснения команде, кому я звонил. Маньчжуры, только услышав о том, что наемник относится к роду обсидиановых копьеносцев, не раздумывая согласились.
– Они чем-то похожи на берсерков, – пояснила Яньлинь. – Только используют не чужую энергию, а свою собственную. И только Ши. Бойцы ближнего боя, очень сильные. Сильнее меня.
Слышать такую характеристику от девушки ростом мне по плечо и с телосложением балерины было забавно. Точнее, было бы забавно, если бы я не видел, как княжеский берс Мишико ломал грудные клетки людям голыми руками и отбивал сталь рукой. А Яньлинь ведь посильнее будет.
Еще около часа мы, периодически переругиваясь, шлифовали детали плана. Кто где встанет, как действует, если события развиваются штатно, и как – если все полетит к чертям. В общем, все по Суворову – каждый солдат должен знать свой маневр. Немного злил Тедань, взявший манеру спорить с каждым моим словом. И добро бы что-то предлагал, упрямец раскосый! Нет! Просто спорил: это не так, а здесь не этак! Один раз даже пришлось пригрозить ему полным отстранением от операции, если он и дальше будет вести себя подобным образом. Помогло.
В итоге дислокация сложилась следующим образом. Мы с Глебом наблюдаем за встречей из соседнего бутона, а семейство Обой вместе с Ло Яо устраиваются по соседству с номером 2788. Не слишком близко, но и не далеко: Алмаз забронировал номер 2781. Держим связь и подгадываем момент. Если я посчитаю риск неоправданным, даем злодеям уйти.
– Что ты понимаешь под неоправданным риском? – все-таки не смог промолчать Тедань.
– Хотя бы то, что в номере с Арцебашевым может оказаться еще один сильный маг. С одним мы, положим, сможем справиться, а вот с двумя – не факт.
Маньчжур фыркнул, как недовольная лошадь, но больше ничего говорить не стал. И на том спасибо!
Глава 8. «Белый лотос»
– Я тебе говорил, что это он! – шепнул Самойлов.
– Все-все! Признаю! Согласись, в такое очень сложно было поверить! – отозвался я также на пределе слышимости и вновь приложил к глазам бинокль.
Усиленный эфирной линзой, которая ко всему прочему еще и рассеивала внимание, он давал очень приличное увеличение. Настолько, что можно было читать по губам у людей в здании напротив. Если бы я умел это делать, конечно. Но, к счастью, этого и не нужно было. Глеб активировал какой-то джеймсбондовский приборчик, на который для меня Евсеев поскупился, и мы слышали каждое произнесенное в комнате слово.
В ярко освещенной комнате на двадцать седьмом этаже фешенебельного отеля «Байлянь» находились четверо мужчин. Двое сидели к нам спинами, третий и четвертый – боком. И вот только что последний вскочил на ноги и повернулся лицом к собеседникам. Соответственно, и к окну, и к нам, наблюдавшим за встречей из окна здания напротив.
Здоровенный мужик, плохо умещающийся в синем деловом костюме: ему очень мешала развитая мускулатура. Короткий ежик почти полностью седых волос, жесткое лицо воина и неуместно выглядящие на нем очки с прозрачными стеклами. Арцебашев Михайло Генрихович. Бывший воевода Благовещенского княжества и один из руководителей благовещенского же филиала потрошителей.
«Вот мы и встретились! В Гуанчжоу! Кто бы мог подумать? – мелькнуло у меня в голове. – Что ты, интересно, тут делаешь?»
Хотя я и был предупрежден о его возможном появлении, все равно был изрядно удивлен. По моему мнению, экс-воевода после раскрытия должен был выйти из бизнеса и осесть где-нибудь. А он, напротив, всплыл в компании старого своего подельника. Чудны дела твои, Господи!
– Мы привлекаем к себе ненужное внимание! – пробасил Михайло Генрихович. – Ради чего? Эксперимент прошел удачно, какой смысл в дополнительных опытах? Пора сворачиваться и уезжать из Гуанчжоу!
Вот как? Так вы уже и отсюда сбегать собрались? Это мы вовремя зашли! Не надо уезжать из Гуанчжоу!
Строил Арцебашев Топляка и сидящего рядом с ним китайца в темно-синей пижаме. Беглый потрошитель недовольно морщился, но при этом безо всякого страха перед громадным магом. Китаец же хранил на лице выражение познавшего истину буддиста.
– Михайло Генрихович, ну к чему эта ваша экспрессия? – Голос Топляка я слышал впервые. Глубокий, с бархатистыми нотками светского льва и бесконечно уверенного в себе человека. Он был мужчиной среднего роста с широкой грудью и оформившимся животиком. Густые каштановые волосы и седеющая борода делали его похожим на пожилого русского помещика века восемнадцатого. – Мы ведь просто избавляемся от неудачных образцов! Скажите, по-вашему будет лучше, если мы оставим их здесь без возможности контроля поведения?
– Сколько еще у вас осталось этих образцов? – снизил тон Арцебашев.
– Трое, – ответил вместо Топляка человек, до сих пор сидевший к нам боком и сейчас частично скрытый массивной фигурой экс-воеводы. – Всего трое. И я бы их растянул на пару недель, иначе мы точно привлечем ненужное нам внимание.
– Как угодно! – Вскинутые вверх руки и выражение лица «да делайте что хотите!» совершенно не подходили гороподобному одаренному. – Лично я беру качественные образцы и уезжаю из империи завтра!
– Перестаньте изображать из себя lancia spezzata[8], синьор Арцебашев, – проговорил четвертый. – Вы такой же участник проекта, как и все остальные. Вы согласились с этим, не забывайте.
Тут мои боты дали сбой – часть фразы я не понял, а именно «ланца спеццата». Зато сообразил, что произнесена она была на итальянском: помогло именование воеводы синьором. Да и с недавних пор на итальянскую речь у меня стойка, как у охотничьего пса.
Голоса говоривший не повысил, но от его слов дохнуло могильным холодом и очень отчетливой, ощущаемой даже через аппаратуру, опасностью. Проняло и здоровяка – плечи экс-воеводы поникли, и он, кажется, стал поменьше ростом.
– Ничего такого я и не
