Гарри Гаррисон - Возвращение в мир смерти
— зевнула Мета еще раз.
— Ты не все помнишь, — поправил Язон. — Первая остановка на Крейзике. Мы обещали помочь, а долг, как известно, платежом красен.
Кинней, возрадовавшись, быстро организовал пиррянам коридор, и небольшая команда, всего из семи человек, посетила несчастного старика. В команду эту включили, конечно, и Миди. Ей, как главному специалисту по киборгам, отводилась ведущая роль в программе помощи. Для юного дарования задача оказалась просто пустяковой. Во-первых, Миди сразу поняла, чьи уши торчат за изобретением женщин-птиц. Конечно, это было очередное детище Кобальта-Кадмия, почерк узнавался, что называется, на раз и безошибочно. А Кинней просто слишком долго прожил на этом свете. Память уже отказывала ему иногда и даже подбрасывала ложные убеждения. Где там было старику придумать, а тем более изготовить подобных птичек! Использовать
— да. Ну так и используй, дедушка. Программа исправлена раз и навсегда. Теперь пташки и в супермаркет за едой сгоняют, и покушать дадут спокойно. Предлагали деду лететь вместе с ними, но тот, конечно, отказался. Триста лет одиночества формируют определенные вкусы и пристрастия, которые потом переделывать поздно.
— Буду готовиться к войне с Йотом, — заявил Кинней на прощание.
И вот снова золотистая чернота звездного неба и никакого тебе кривопространства — законов физики все-таки никто пока не отменял. И надо лететь себе спокойненько на пятой космической скорости, а до Иолка еще далеко. Раны залечили, выводы из происшедшего сделали, планы обсудили, и теперь каждый развлекался как умел. Язон, например, копался в архивах, а, скажем, Арчи вернулся к своим старым научным программам. И еще вместе со Стэном и группой инженеров пытались они разобраться в устройстве необычного звездолета «Овен». Химический анализ материала обечайки провели, а вот понять технологию изготовления оказалось не по зубам. Электрические цепи и топливные магистрали отследить удалось весьма детально. Но большая часть самых сложных систем, похоже, испорчена была необратимо эгрисянскими варварами. Арчи очень грустил по этому поводу, но окончательно не унывал. А главное — с нетерпением ждал помощи Айзона на Иолке.
И вот однажды за завтраком физик с Юктиса спросил у Язона:
— А как ты думаешь, я могу понравиться Миди?
Язон даже жевать перестал от удивления. Потом приложил ладонь ко лбу юктисианца и заботливо произнес:
— Ты, наверно, перезанимался вчера своей наукой?
— Да ну тебя! — обиделся Арчи. — Я же серьезно.
Сидящая рядом Мета не умолчала:
— А если серьезно, то Миди нравится только один единственный человек. И вкусы у нас с нею трагическим образом совпадают. Я бы ее еще на Крейзике высадила, да как-то негуманно это. Пусть уж летит вместе со всей компанией до Иолка, но там!..
— А вот и не права ты, дорогая, — проговорил Язон с загадочной улыбкой.
— В чем не права? — вскинулась Мета, и даже пистолет прыгнул на секунду ей в ладонь.
— Я наконец этой ночью вышел с Бервиком на связь. Он мне много интересного рассказал. Но об остальном позже, а сейчас вот что: параллельно с нами на Эгриси работали агенты Специального Корпуса. Обижаться не на что — нормальная подстраховка, минимизация жертв. Очень чисто они, кстати, поработали. Так вот, царская дочка Миди так беззаветно полюбила меня исключительно под действием особого направленного излучения. У Корпуса давно уже состоит на вооружении такое средство.
Мета от возмущения на какое-то время лишилась дара речи, а потом выпалила с жаром, размахивая над столом рукою с пистолетом:
— Ох, уж доберусь я когда-нибудь до этого Бервика!
Реакция Арчи была совершенно другой.
— Слушай, Язон! — молодой физик хитро и както робко улыбался. — А нельзя ли у господина Риверда Бервика попросить этот излучатель на денекдругой?
Арчи, конечно, шутил, но во всякой шутке…
Язон ответил вполне серьезно:
— Попросить, разумеется, можно, но неужто тебе в самом деле хочется? И между прочим, действие «лучей любви» весьма ограничено. Лютую ненависть в пылкую страсть они не превращают. Так что подумай, Арчи! Даю тебе карт-бланш, а дальше — сам, как все мужчины, во все века.
Язон поднялся из-за стола, но Мета остановила его:
— Постой, я не понимаю, как эта штука может действовать, если…
— Мета, дорогая, — перебил Язон. — Ты — первая женщина планеты Пирр, познавшая на собственном опыте, что такое любовь. Арчи — совершенно уникальный ученый, способный понять все на свете. Обсудите этот вопрос без меня. А я пошел в библиотеку.
Язон не зря просиживал целыми днями у компьютера. За сутки до предполагаемого приземления на Иолке он вдруг докопался до такого, что влетел как ошпаренный в кают-компанию, где мирно беседовали Мета, Керк, Арчи и Миди, и объявил:
— Сейчас я хочу говорить со всеми сразу. Объяви общий сбор, Керк! Скоро в кают-компании сделалось шумно. Кто-то вспоминал напряженные дискуссии в этом же помещении, когда они болтались на орбите Солвица и Язона не было с ними; кто-то шутил: «Ну вот мы и снова в отеле „Лидо“. Нас не подслушивают, господа?» Другие просто не понимали, что произошло и мысленно готовились к новой битве. А впрочем, пиррянин к сражению готов всегда. Язон это и раньше знал, и теперь видел отчетливо.
Их затянувшемуся походу в центр Галактики конца видно не было, поэтому терпеливые и в общем-то нелюбопытные по натуре пирряне воздерживались пока от вопросов типа: что же произошло на Эгриси? кто такие боги? кому нужны киборги? и какое все это имеет отношение к планете Пирр? И хорошо, что воздерживались. На добрую половину перечисленных вопросов Язон еще и сам не знал ответа. Но он вдруг вспомнил, что помогло ему однажды. Много лет назад на планете Счастье, перечитывая очерки истории старушки Земли, он нашел верное решение сложнейшей проблемы.
В древних летописях встречалось много познавательно-поучительного и просто любопытного, а Язон с давних пор считал для себя историю этаким своеобразным хобби. Вот и теперь решил совместить приятное с полезным и поискать аналогий в прошлом.
Названия планет, колонизированных бывшими землянами, названия городов, рек, морей и всего прочего редко являли собою примеры выдающегося словотворчества, чаще всего топонимы черпались из географических атласов самой Земли. Из каких стран происходили родом первопоселенцы, такие имена и давались новым мирам.
Так что зацепок всегда находилось хоть отбавляй. Словом «Эгриси», например, именовалась когда-то значительная по площади область древней страны с общим названием Сакартвело и говорили там на языке карту ли, необычайно хорошо сохранившемся именно в виде теперешнего эгрисянского. Другой информации в этом направлении поиска Язон не обнаружил, ветвь оказалась тупиковой, и он двинулся дальше.