Жрец со щитом – царь на щите - Эра Думер
– Мне нет оправдания, это так, – согласилась Кирка. Она тяжелее задышала и отбросила с плеча вьющуюся прядь. – Я не прошу прощения, потому как это обесценит мой грех, опустит на уровень шалости на почве страсти – а я совершила проступок и понесу наказание после смерти.
Они помолчали, изучая друг друга по обе стороны грани магического символа. И Кирка, и Плиний – потомки богов, они были равны, а их умы, как амбиции и страсти, безграничны.
– Знаешь, приворот не срабатывает на людей, чьё сердце переполнено безграничной любовью, – промолвила Кирка с улыбкой змеи. – Так ли ты был честен с Канентой?
– А Антоний Туций Квинт знает, что его благоверная сбегает в рощу, чтобы вызвать бывшего любовника? – Он принял условия её игры и теперь вымерял шагами магическую границу – ночная синь концентрировалась вокруг чёрно-бело-красного силуэта. – Не пытайся туманить мой разум, Кирка. На меня не действуют штучки отвергнутой ведьмы.
– Тогда зачем ты притворяешься, что тебя сдерживает магический круг? – спросила она, внезапно охрипнув. – Один из секретов Пика?
– Отнюдь. – Он перешагнул настил из веток и потеснил Кирку, но она не двинулась с места. – Это один из секретов Плиния.
– Птицы, что жаждет быть пойманной? – спросила Кирка, бесстрашно сократив расстояние – она прижалась к Плинию всем телом и сладострастно улыбнулась, когда ощутила твёрдость его намерений. Кирка потянулась к его губам и шепнула в них: – Я ещё думаю о тебе.
Она выкинула волшебную палочку и дерзко прижалась своими губами к его. Плиний отдался порыву на миг, жмурясь, как от солнца, но в конце концов разорвал поцелуй и выплюнул:
– Ты мне отвратительна.
– Я знаю.
В бурном порыве Плиний подхватил Кирку под бёдра и прибил спиной к ближайшему дереву. Причёска Кирки рассыпалась: волосы, одежды и тело в его руках превращались в искушённых змей, словно у Горгоны, и сама Кирка источала экстатический яд, которым напивался Плиний. Он не мог противиться чарам, которыми владела Кирка, и ему в глубине души совершенно этого не хотелось.
Он бился в неё, как волны Тирренского моря – в борта «Царицы Дидоны». Омывал, лаская, но лишь на миг, чтобы обрушиться следующим валом, выше и больше предыдущего. Так же сильно, как Плиний ненавидел Кирку, он брал её и отдавался взамен.
Выдохшись, они смотрели на звёзды. Кирка лежала в разворошенном, как гнездо после нападения хищника, магическом символе, неспособном сдержать божество уровня Пика. Плиний укрывал её крылом, ни о чём не думая. Он ел виноград, подбрасывая ягоды и ловя их ртом.
– Это будет нашим секретом, – сказала Кирка, облизнувшись, точно кошка, вспомнившая утреннюю крынку со сметаной. – Секрет Кирки и Плиния.
– Птицы и змеи, что жаждали поймать друг друга. – Плиний хмыкнул. – Поэтично. Надо записать, иначе забуду.
– Высеки на моём могильном камне, – улыбнулась Кирка.
– К тому времени наверняка запамятую.
– Оно скоро наступит. Я потому и пришла к тебе, Пик, бог пророчеств.
Кисть винограда зависла над раскрытыми губами. Плиний медленно повернул голову на Кирку, вздёрнув брови. Он спросил с расстановкой, будто проверял её:
– Откуда ты знаешь, что умрёшь? Пророчество?
Она кивнула и укуталась в перья. Глядя перед собой, словно полевые цветы выстраивались в строки, прочла:
– «За то, что ты вмешалась в проклятие сына и названого сына своего, Кирка Туций, будешь ты убита силами леса – три раза прокричит Каладрий, и ты отправишься в Орк».
– Больше похоже на угрозу, нежели на предсказание. – Плиний отложил виноград, вытер ладони о перья и взял Кирку за руки. Они сели друг к другу лицом и прикрыли очи. – Посмотрим… О-о-о, нет-нет! – Плиний отдёрнул руки, словно обжёгся. Тяжело дыша, обвёл её лицо в воздухе: – Ты перешла дорогу влиятельному существу, ведьмочка. Пророчество правдивое, ты действительно скоро умрёшь. И во что же ты ввязалась?..
Кирка потёрла кончиками пальцев шею, глядя на то, как покачиваются на ветру бутоны первоцветов. Она поморщила нос в улыбке:
– Я думала, сработает.
Плиний склонил голову в любопытстве.
– Видишь ли, пташка, у змей свои секреты. – Кирка повела плечом и, подавив улыбку, поникла. Она промолчала и, собравшись с силами, поведала: – Ливий, мой сын, и Луциан, сын моей покойной подруги, которого я вскармливала, не упоминались в пророчестве поимённо. В нём лишь звучали статусы: «вакхант» и «Царь священнодействий».
– И ты решила… – Плиний перекрестил пальцы.
– Да, я договорилась с Антонием и Луцием – отцом Луциана, – чтобы они били челом и молили царя Нуму поменять их жреческие должности. Тогда Ливий унаследует сан верховного, а Луциан – жреца Бахуса… – Её очи остановились напротив, сузились. – Чему ты смеёшься?
– Пророчества дальновидны, глупая Кирка, – ответил Плиний, стерев слезу. – Они предвидят всякий твой шаг. К тому же, поменяв юнцов местами, от проклятия ты их не избавишь.
Тут уже захохотала Кирка:
– Это и не входило в мои планы! – Она забралась пальцами в рыжие волосы Плиния, где они переходили в перья, и села к нему на колени. Она приблизилась и сказала: – Одна фокейская прорицательница – кажется, её звали Клелия – предрекла, что мой сын должен украсть анкил. Тогда запустится череда событий, что приведёт к финалу: тот, кто проклял сыновей, расплатится.
– Украсть Священный щит Марса? – Его руки скользнули по взмокшей спине Кирки. – Хочешь, чтобы у Ливия открылся доступ к реликвиям?
Кирка перебирала тёплый пух, чувствуя себя умиротворённо.
– Я сделала всё, что смогла. Пусть тот, кто может, сделает лучше.
– Едва ли кто, кроме тебя, осмелится бросать вызов богам, способным на столь мощные проклятия. – Плиний не скрыл, что заинтересовался сущностью, столь усердно расчищавшей дорожку Луциана и Ливия от препятствий. Кто-то хотел, чтобы игра велась по его правилам. – Что ж, ты получила по заслугам.
– Я не в том положении, чтобы спорить, милая пташка. – Кирка поцеловала Плиния и, отстранившись, заговорила, часто дыша от волнения: – Я дурно обошлась с тобой, но я пришла молить тебя о помощи, ибо нахожусь в бедственном положении. У меня нет друзей, кроме тебя. Прошу, заклинаю, если встретишь моих мальчиков, помоги им. Они дурные, как и все юноши, но им предстоит тяжёлый путь. Только тебе я могу доверять.
Кирка захотела ещё
