Катализатор [СИ] - Василий Горъ
— Судя по всему, вы уже продумали и алгоритм «вроде как лечения», так? — спросил я, когда они замолчали.
— Процентов на семьдесят… — ответила Богиня Войны. — Но для начала хватит и этого. А в течение ближайших нескольких дней я проштудирую кое-какую литературу и создам методику, к которой хрен кто подкопается.
Само собой, включать режим самодура я и не подумал — поблагодарил дам за отличную идею, дал карт-бланш на любые действия в этом направлении и поинтересовался, что потребуется от меня, кроме рекомендаций пройти эту самую диспансеризацию.
— Лично мне нужен ответ на один не очень приятный вопрос! — как-то уж очень резко ответила Рыжова. — Ты тянешь с очередной инициацией аж с середины октября, что, мягко выражаясь, неразумно. Может, вспомнишь о том, что Большая Задница уже не за горами, определишься, на кого потратить эту возможность, и перестанешь спускать время в унитаз? И еще: второй супер-пилот, конечно, нужен, но и он, по сути, будет обычным дуроломом. А Еремеева — умница, каких поискать, и в теории может получить Дар покруче Танькиного!
Претензия была более чем своевременной, поэтому я твердо пообещал, что приму решение в ближайшие часы, а инициацию, как обычно, проведу ночью…
С «ближайшими часами», увы, не сложилось — в семь десять пришлось возвращаться на Изумление, чтобы попрощаться с Бенджамином Морвилем, вспомнившем о необходимости быть в Вашингтоне в районе полудня, ближе к семи отвозить Темирханова в аэропорт
и отправлять в Москву, а в начале десятого заваливаться в спортзал и на протяжении двух часов сгонять эффект «гелиевого шарика». Впрочем, Еремеева, с которой я собирался пообщаться перед тем, как что-то решать, продрала глаза только ближе к полудню. Так что я, получив уведомление о нужном изменении ее сердечного ритма, выждал еще полчаса и отправил на умные часы просьбу заглянуть в мой кабинет.
Светлана Николаевна нарисовалась на пороге от силы минут через пять-семь, преувеличенно весело поздоровалась, плюхнулась в любимое кресло и превратилась в слух. В ее эмофоне и в этот раз обнаружилась затаенная горечь, и я, невесть в который раз мысленно посочувствовав ее утрате, заставил себя задвинуть куда подальше воспоминания о Викторе Викторовиче, заглянул в ее лабиринт «Может быть…» и пришел к выводу, что связь этой женщины с Кланом крепчает день ото дня. Тем не менее, шарахнул по ней «Харизмой» еще раз и, наконец, решился начать непростой разговор:
— Не знаю, заметила ты или нет, но в моей команде есть внутренняя иерархия, основанная на разных уровнях информированности, вовлеченности в планы на будущее и тэдэ. Ты вживалась в самый первый больше месяца, а мы все это время присматривались и делали выводы…
— Ты хочешь повысить мне уровень допуска аж до второго? — язвительно поинтересовалась она, поняла, что срывает плохое настроение на том, кто этого однозначно не заслуживает, и густо покраснела: — Прости, я вчера чуть перебрала с алкоголем, а он не лучшим образом сказался на настроении. Плюс во сне, в который получилось провалиться только под утро, пришлось заново пережить один из самых счастливых дней медового месяца, поэтому сейчас я, скажем так, не в адеквате.
Я предложил перенести этот разговор на другое время, но она отказалась — заявила, что уже взяла себя в руки, и извинилась еще раз. Ее эмофон и правда стал заметно спокойнее, так что я коротко кивнул и спросил, не передумала ли она связывать с нами всю свою жизнь.
В принципе, выделять интонацией самое важное слово последней фразы не было особой необходимости, но я хотел, чтобы Светлана Николаевна как можно быстрее переключилась в рабочий режим, и счел, что этот способ ей поможет. Судя по тому, что нужный вопрос был задан в то же мгновение, не зря:
— Ты хочешь сказать, что следующий уровень вовлеченности напрямую зависит от того, готова ли я жить одними вами или нет?
Я подтвердил и, тем самым, спровоцировал женщину на запредельную откровенность:
— Денис, я от вас не уйду ни за что на свете. Даже в том случае, если когда-нибудь, оклемавшись от смерти мужа, вдруг захочу отношений с другим мужчиной: вы настолько цельные, что я предпочту стать любовницей Горина, Алферова или Батырова поискам «счастья» на стороне. В общем, можешь на меня рассчитывать. Всегда и во всем.
Два последних предложения в комплекте с чрезвычайно насыщенными всплесками эмоций ощущались, как клятва, и это помогло мне отбросить все сомнения:
— Что ж, я тебя услышал. Поэтому готов предложить очень интересный вариант будущего. Но начну с пары… хм… фокусов. Итак, прямо перед тобой, на журнальном столике, лежит кучка камушков. В ней ровно двадцать штук. Возьми их, подбрось в воздух на метр-полтора и проанализируй то, что увидишь…
Она полыхнула любопытством, выполнила эту просьбу и потеряла дар речи, увидев, с какой скоростью я, работая двумя руками, выхватил из воздуха все двадцать камней. Вместо того, чтобы потребовать поделиться сделанными выводами, я развернулся к Еремеевой спиной и предложил «поиграть» с эмоциями, то есть, погрустить, расстроиться, обрадоваться и так далее.
Она, конечно же, попробовала. А после того, как поняла, что я угадываю даже совершенно безумные сочетания взаимоисключающих чувств, склонила голову к плечу и задумчиво хмыкнула:
— Ты ведь у нас такой не один, верно?
Я снова развернулся к ней лицом и утвердительно кивнул:
— Верно: к этому моменту прибавку к скорости реакции и выносливости в комплекте с эмпатией, усиленной регенерацией и… умениями, основанными на персональных склонностях, получило одиннадцать человек, включая меня.
— А чуть подробнее можно?
— Нужно… — уточнил я, настроился на не самую приятную реакцию, и, тяжело вздохнув, рассказал о цивилизации из центра галактики, «неправильных кометах»,
симбионте, «переходном экзамене», пройденном населением Земли, полученных бонусах, бардаке, которым гарантированно закончится их «распаковка», и возможности получить чуть более крутые не через пять-семь лет, а уже сейчас. Само собой, выдал не полную версию, а ту, которой делился с каждым будущим Одаренным. Тем не менее, о повышенной регенерации, появляющейся после мутации, и Дарах, выпавших Лере и Жене, сообщил. А после того, как закончил повествование, задавил чувство вины и постарался ослабить боль, появившуюся в эмоциях Светланы Николаевны. В смысле, показал ей сообщение Афины, полученное в госпитале:
«Мы его не вытянем даже в том случае, если инициация произойдет мгновенно, полученный Дар включит регенерацию на уровне моей нынешней, все поврежденные внутренние органымгновенно
