Свет, ставший ядом - Елена Инспирати
Человек начал отдаляться. На языке вертелось имя Волкер, но я так и не решалась окликнуть неизвестного. Вдруг я ошиблась и своими словами только навлекла бы ненужные подозрения на старого друга.
Шаги прекратились, и только тогда я нашла в себе силы как можно скорее вернуться домой.
Глава 34
Новый год всегда был моим любимым праздником. Ведь в этот день в воздухе витала волшебная атмосфера, и даже снег искрился как-то по-особенному. Но сейчас меня тошнило от радостных лиц прохожих, от бегающих по площадкам детей и от сообщений с трогательными поздравлениями. Дэйв полностью разделял мой настрой: этот Новый год он не хотел отмечать. Но он еще не знал, что я приготовила на ночь.
В этот день он работал с утра и должен был к обеду приехать сразу в дом моих родителей, где будет и его семья. Я встала, как только за Дэйвом захлопнулась входная дверь. Мне необходимо было прибраться, поставить стол и приготовить множество блюд. Сегодня ночью я ожидала гостей.
Бумажка от незнакомца была исписана подробным графиком дежурств. Безопасные дни были выделены зеленым, тогда Брайен мог ступать на территорию светлых, желтый цвет – я могла идти к темным, красный – ночь, когда мы не должны показываться. Копию графика я передала Брайену.
Он, конечно, был шокирован тем, что у меня появился таинственный охранник. Да и вообще это все казалось ему ненадежным. Брайен пытался заставить меня обдумать доверие к этому незнакомцу, но я была упрямее осла. Если бы этот человек хотел мне зла, давно бы нанес свой удар. Но каждый раз он лишь помогал. И тогда стрельба прекратилась, как только появилась я. Да и держать так долго от правительства втайне мои похождения мог только тот, кто действительно переживал обо мне.
В Новогоднюю ночь, как и предполагалось, таинственные стражники брали себе выходной. Все темные согласились прийти ко мне, что меня удивило. Даже не понадобилась приманка в виде всеми любимой Джой.
Именно по этому поводу я пахала на кухне несколько часов, перед тем как прийти в родительский дом. За столом уже все собрались, кроме Дэйва, который должен был вот-вот подъехать. Первым делом из уважения я поздоровалась с родителями Дэйва, а потом уже помчалась обнимать маму, папу и Алекса. У всех было просто замечательное настроение, я и сама, кажется, начала вновь чувствовать эту таинственную, праздничную магию.
Допросы в мою сторону закончились, как только в квартире раздался звонок. Мама мягко намекнула мне, что именно я должна встретить своего мужа. И, конечно, я продемонстрировала максимум радости от того, что он наконец приехал. Хотя я действительно хотела его увидеть, чтобы не одной отдуваться.
Дэйв появился на пороге с кучей подарков, которые мы вместе купили накануне и оставили в машине.
– Привет, дорогая, – произнес он, улыбнувшись, после чего поцеловал меня в щеку. – Моя мама косится на нас, подыграй, – уже шепотом сказал он.
– Любимый! Хорошо, что ты пришел! – проворковала я. – Скорее снимай верхнюю одежду и проходи к столу, ты, должно быть, устал и проголодался.
Дэйв отвернулся в сторону и кое-как сдержался, чтобы не рассмеяться. А я продолжила смотреть на него, как до безумия влюбленная девчонка.
– Ты будь аккуратнее, а то я ведь поверю, что ты переживаешь.
– Ты у меня такой милый, – съязвила я, беря его под руку.
Когда мы повернулись лицом в сторону комнаты, все присутствующие сразу начали громко обсуждать какие-то спонтанные темы и делать вид, будто не пытались хоть краем глаза увидеть происходящее в прихожей.
Дэйв, как и полагалось любящему сыну и уважающему своих тещу и тестя человеку, продемонстрировал всю свою доброжелательность, когда здоровался. При желании Дэйв мог быть невероятно обаятельным.
В суматохе и потоке благодарностей за врученные подарки я не заметила, как Дэйв подошел ко мне. Он вручил мне небольшую коробочку с милым бантиком. И я вылупилась на него, застыла, только ресницами и хлопала.
– Что ты на меня так смотришь? Открывай. С Новым годом, любимая.
Когда он обнял меня, я ожила и вновь смогла шевелиться. Дэйв сел на свое место, а несколько пар глаз с нескрываемым любопытством посмотрели на меня.
Я быстро развернула упаковку и сперва наткнулась на записку. Развернула ее и начала читать про себя.
«Это в знак нашего примирения. И не мог же я оставить свою жену без подарка, семья меня бы прибила. Не забудь славно отыграть на потеху нашим постоянным зрителям. Ты теперь тоже должна мне подарок. И лучше скажи Брайену, что это тебе родители подарили, я пока еще жить хочу».
Я коротко посмеялась, когда прочитала последнюю строчку.
В бархатной коробке оказались красивые небольшие сережки в виде капель с камнем в центре. На солнце они играли разными цветами и создавали крошечные блики на моем лице.
Первым делом от переизбытка эмоций я обняла Дэйва со спины. Он, вероятно, не ждал такой бурной реакции, поэтому был ошеломлен. После я побежала к зеркалу и сразу примерила это чудо. Я долго любовалась и не могла перестать улыбаться, но спустя какое-то время мне стало стыдно, что я совсем ничего не подготовила для него. Пусть я не зарабатывала, пусть в светлом мире было нормой, что женщины полностью зависели от мужчин и не могли купить им или детям, например, подарки, я чувствовала себя дискомфортно и хотела как-то это исправить.
Время летело быстро за нескончаемыми разговорами. Я слышала, как пару раз кто-то намекал на очень сильное желание поскорее понянчить внуков. В эти мгновения мы с Дэйвом переглядывались и покачивали головой. Даже не знала, как они смогут жить, если у нас так и не будет детей.
И тут я первый раз задумалась о том, что никогда не стану мамой. Если сейчас материнство не особо привлекало меня, то все равно однажды настанет момент, когда я захочу родить ребенка. И что тогда делать?
От размышлений меня отвлек Алекс, который настойчиво просил отлучиться с ним.
– Что-то не так? – спросила я, когда мы зашли в мою комнату. Как оказалось, я совсем отвыкла от этих стен, от кровати. Все здесь казалось таким пустым, пусть и чувствовалось что-то родное.
– Мама ведет себя очень странно. Я волнуюсь.
Увидев обеспокоенность Алекса, я сразу села рядом с ним на кровати.
– Расскажи подробнее.
– Она очень сильно переживает о тебе, будто с тобой может что-то случиться. Один раз
