Башни Эквеллора - Ирина Ростова
– Как-то так, – задумчиво подтвердил Торрен, печально подперев рукой подбородок. – Может он правда живой, только заколдованный?
– Не слишком на это надейся, – посоветовала Мист. – Значит, как стемнеет, идем тоже на охоту за принцами.
– Надеешься, это ты его того, расколдуешь? – хмыкнул Предейн.
– Нет, надеюсь, что Рах, – спокойно ответила Мист. – Спасибо за ужин, и за помощь спасибо, – она поднялась и поклонилась и хозяйке, и Предейну, и пошла к своему временному обиталищу. Племянница Предейна появилась через несколько минут, лохматая, красная, злая, растрепанная, потирающая сквозь юбки зад. Она обиженно зыркнула на Мист, и со стоном опустилась на свою кровать животом вниз.
– Осерчал отец? – спросила Мист осторожно.
– Ох и осерчал, – вздохнула та. – А за что? Ну, ходили мы с девчатами в ночи на мост…Ну, носили для него еду. Что, кому-то вред причиняли? Нет же. Даже на другую сторону не ходили, а на этой он добрый.
– Добрый?
– Ну, скорее, равнодушный. Вайра даже его потрогала, когда он еду брал. Вайра храбрая у нас.
– А вы не подумали, что он мог и сменить настроение? – вкрадчиво сказала Мист. – Он мог не по реке разделение проводить, а, например, где под определенным наклоном лунный свет падает, или что еще такое.
– Да разве, – пробубнила девушка и снова потерла зад сквозь ткань. – Ох, и всыпал мне тятя! Как я завтра в цех-то пойду?
Мист потерла запястье в задумчивости, потом все таки достала из кармана валяющейся на лежанке куртки один из пузырьков и сказала:
– Поскольку пострадала ты из-за нас, косвенно, я тебя сейчас вылечу, но ты уж отца не расстраивай, делай вид, что тебе больно.
– Правда, вылечишь? – девушка подняла от кровати лохматую голову. – У вас в университете так умеют? Дядя сказал, ты профессорша.
– Вот, потому и умею, – важно ответила Мист, встряхивая Силу в ванной.
– А я тогда тебе скажу, к какому мосту идти, и как его подманить, – пообещала та, поднимаясь на локтях. – Коли не обманешь.
– По рукам, – согласилась Мист, радуясь, что информация была добыта такой скромной ценой – всего-то одна поротая задница.
– И ты веришь, что мы вот так вот запросто подманим Виля на…сласти, – совсем не убежденно повторил в пятый или шестой раз Торрен, осторожно выглядывая из-за каменного парапета со статуей крылатого Вестника, за которым они все втроем притаились.– Он даже не любил сладкое.
– Не важно, что он любил при жизни, – отмахнулась Мист, даже шепотом умудряясь сохранять раздраженный и самоуверенный тон. – Важно, что сейчас он, вероятно, является органическим конструктом, управляемым извне, и поэтому из еды его интересует то, что дает больше всего энергии. А это – сладкое. В конце-концов, любовь большей части людей к сладкому сложилась эволюционно, именно потому, что сладкое обычно более энергоемко, дает больше энергии. Поэтому все дети– сладкоежки, им надо получать много сил от уменьшенных порций еды, больше урвать, чтобы вырасти. А девочки это приняли за такую милую черту, мол, юный лэр – сладкоежка, и даже наложенное на него проклятье ничего с этим сделать не может.
– Если бы мне сразу сказали, что он любит сладкое, я бы, наверное, ни на секунду не поверил, что это Виль, – едва слышно вздохнул Торрен. – Ты, все-таки думаешь, он мертвый?
– В смысле тела или в смысле личности?..Если это он, то тело его живо, ты же видел других сдыхотей – они вполне живы, пока не прикажешь или пока не разрушишь систему. А вот сам наш Виль, – Мист поджала губы. – Ты же слышал его голос в ветре Свифта, или нет?
– Слышал, – буркнул Торрен. – Как не слышать?
– Значит, память Виля унес Домен Ветра, а душа прошла дальше, за пределы всего.
– А мог он, ну, память ветру отдать и вернуться?
– Я смутно себе это представляю, – покачала головой Мист.
– Классические живые мертвецы – это беспокойные души, которые возвращаются из путешествия к Домену Холода в свои мертвые тела. Или не в свои, а какие случаться поблизости, – вставил Эррах. Он был без маски и капюшона и от этого выглядел пугающим белым призраком с черными провалами на месте глаз. – У них нет памяти, нет своей воли, есть только посмертный голод тела, и это довольно отвратительно. Именно таких вернувшихся мы видели у орков. Не думаю, что такой вариант возвращения вашего друга вам понравится хоть немного больше.
– Понравится не очень, – нервно пошутил Торрен.
Мист цыкнула на него, заметив шевеление в одном из проулков и все три приключенца замерли в напряженном ожидании. Темная тень уверенно проскользила по набережной, остановилась у импровизированного алтаря с едой и стала набивать карманы.
Торрен задумчиво потеребил губу.
– Мелковат, – сказал он едва слышно. – Другой?
– Вали его, – ответила Мист. – Ну, или как получится.
Торрен тут же вылетел из своего убежища, одним прыжком подскочил к торопливо собирающему еду кому-то и цапнул его за серый плащ.
Тот заорал благим матом, дернулся, утлая застежка лопнула, и незадачливый ночной тать понесся обратно по набережной, оставив плащ в руках Торрена. Тор в первую секунду недоуменно поглядел на свою добычу, потом на улепетывающего человека, ругнулся, плюнул и поскакал за ним.
– Жратву отдай, нечисть!
Мист бессильно захихикала, прислоняясь к плечу Эрраха, наблюдая за славной погоней. Воришка улепетывал со всей скорости, страх придавал ему крылья и силы, и изо всех карманов у него вываливались леденцы, булочки, пирожки и прочая сладкая снедь, а Торрен несся следом, едва не стелясь по земле, огромный, пугающий, мрачный.
– Кажется, завтра этот город ждут новые легенды, – простонала, смеясь, девушка, заметив робкие движения в нескольких окнах.– У Торрена, как всегда, уйма зрителей. Я даже не хочу снова спрашивать, каким образом мы умудряемся любое серьезное мероприятие превратить в пеплов цирк.
– Смотри, – прервал ее Эррах, кладя руку на предплечье и несильно сжимая. Девушка рассеянно оглянулась туда, куда смотрел ее спутник и замерла в недоверии. Из темного проулка, не оглянувшись ни вправо, ни влево, медленно шагнула более высокая, чем раньше, фигура в сером плаще и, подняв с каменной мостовой грязный леденец, уроненный Торреновой жертвой, положила в рот.
– Управление, – подсказал Эррах, пока Мист пялилась. – Пробуй его отключить!
– Да…точно, – Мист похлопала себя по карманам, а серый человек снова наклонился, снова поднял и съел еще одну грязную конфету.
На Вейлариса он не казался ей особенно похож, хотя тоже тонкий и звонкий – но движения были совсем другими, хоть и знакомыми.
К тому моменту, когда девушка отыскала и достала их самодельное управляющее устройство, серый человек уже вылез на середину мостовой, и в складках плаща стали видны ножны, вздымающие край ткани при наклоне.
Направила, нажала кнопку – и ничего, серый даже не дернулся, никак не отреагировал. Либо он не был
