Танец с чашами. Исход Благодати - О. Зеленжар
– Тааауууииик! Тааауууииик! – затянул Пена зов охотящихся за сельдью касаток.
Другие визгливо подхватили его, приманивая добычу.
– Уиуиуиииик! – вторил Ондатра, разбавляя протяжные скрипы собратьев.
– Тааауууииик! – вновь крикнул Пена и поднял кулак правой руки. Спустя несколько мгновений из него показался один из пальцев, и косяк рассредоточился, продолжая петь обманную песню.
Серая тень впереди начала стремительно увеличиваться. Сердце в груди Ондатры затрепетало. Это был очень опасный момент охоты. Следовало подманить Извечного как можно ближе к судну, отделить от семьи и при этом не попасться к нему в пасть. Здесь все решала скорость.
Из тени и марева исполин воплотился в огромную остроконечную пасть с гребнем торчащих во все стороны иглообразных зубов, самые маленькие из которых были размером с ладонь взрослого охотника. Массивная спина топорщилась огромными остроконечными чешуйками, вспарывающими водную толщу. Огромные передние и задние плавники монстра могли поспорить в размерах с небольшим корабликом. Этот Извечный был еще молодым.
Громадная серая тень, внезапно изменив траекторию, устремилась к поверхности, прямо к силуэтам группы с пузырями. Неожиданно. Пена мгновенно сорвался с места, обгоняя остроконечную пасть. Поколебавшись, Ондатра устремился за ним, опередив остальной косяк. Копье Пены вошло в светлую кожу нижней челюсти Извечного. Облачко красного марева ярко полыхнуло в серых красках. Повторив за Пеной, Ондатра тоже кинул копье, сделав прокол у кончика носа, чересчур ослабил веревку и замешкался, сматывая ее на руку.
– Уууурррр! – утробно простонал Извечный, раскрыв зубастую пасть.
У Ондатры перехватило дыхание, он едва увернулся от нескольких рядов огромных игл. Веревка лопнула, зацепившись за зубы, копье медленно пошло на дно. Ондатра устремился за ним, на пару корпусов обогнав подводного исполина. Есть, ухватил. Быстро обернувшись, Ондатра увидел пасть Извечного прямо позади себя, готовую сомкнуться в любой момент. «Быстрей!» – приказал молодой охотник, и красный зверь мгновенно обжег мышцы всего тела. «Я вода, я вода». Молодой охотник стрелой проскочил меж зубов. Ах, больно! Один из них успел-таки чиркнуть по руке, соль мгновенно опалила рану. Ондатра ушел от пасти и поднырнул под передние плавники. Извечный потерял его из виду.
Дело сделано, отвлеченный от поверхности монстр теперь был занят косяком соплеменников, что кружили вокруг его морды, заманивая ближе к кораблю. Сделав пару вдохов, Ондатра вернулся к громадине, едва не пожравшей его. Обошлось.
Резко дернув головой, Извечный зацепил одну из приманок. Миг – и маленькое тело исчезло между зубов, прыснуло кровавое облако. Ондатра злобно оскалился, в последний момент остановив руку, готовую вонзить копье в огромный глаз. Нельзя, еще рано. Копье чиркнуло вдоль головы, привлекая внимание громады. Ондатра вновь ушел от зубов, чувствуя, как резвится его красный зверь, как забавляется этой опасной игрой, да и что с него взять? Он безумен и хаотичен, как бушующее море. «Я – всего лишь вода», – думал Ондатра, раз за разом уходя от ужасающей пасти.
Сквозь серую толщу пронеслись сигналы с корабля. Звук громче и чище, значит, судно уже близко. Раздался долгожданный клич «Посторонись», и приманки прыснули в разные стороны.
Ни одна сеть неспособна удержать Извечного, но эта толстая петля, сплетенная из нескольких десятков туго скрученных между собой веревок, должна замедлить монстра на несколько мгновений, чтобы ловчие успели вывести пасть из строя. Ондатра различил среди них вооруженного копьем Буревестника. Тот вонзил широкий наконечник в основание головы Извечного, другой соплеменник присоединился к нему, всадив копье с другой стороны. Исполин утробно зарычал. Сможет ли открыть пасть? Извечный выпустил занавеси пузырьков и крови между сомкнутых зубов. Удачно! Пасть парализована, но это не повод расслабляться. Огромные чешуйки на спине встопорщились острыми перьями, и одного из ловчих раскроило пополам. Буревестник успел уйти от страшного белого лезвия, поднырнув под обезвреженную пасть.
Показались стрельцы. Они выбрали удачное время для атаки, зазубренные копья взметнулись сквозь толщу воды, пронзая светлое подбрюшие и увязая в плотном слое жира. Есть всего несколько небольших участков, где копье способно дойти до органов. Меткость – залог успеха.
Дельфин отплыл от группы стрельцов, впустую растрачивающих снаряды. Тихо бормоча себе под нос, он резко кинул копье, и владыка морей зашелся в судорогах, зарокотал и стих. Копье глубоко вошло ему прямо в грудину.
Охотники притихли, переглядываясь между собой, и Ондатра отчетливо слышал в холодной тишине грохот собственного сердца. Ум! Ум! Ум! Спустя несколько ударов Пена щелкнул зубами, и охотники разразились трелями смеха, радости и облегчения. Охота завершена! Группа с поплавками вынырнула, чтобы оповестить корабль. А работы, между тем, было еще много.
Богатая жиром туша хорошо держалась на поверхности, и вся команда принялась разделывать ее вместе с охотниками. Ондатра с братьями примкнул к добровольной бригаде, что отгоняла многочисленных морских хищников. Красный зверь все еще требовал крови, так что Ондатра сполна отыгрался на акулах. Каждая бритвенно острая чешуйка была отделена от огромного тела, очищена от плоти и погружена на корабль. Вот она, желанная людьми морская кость, за которую они готовы сцепиться, словно бешеные крабы. Из нее они делали странные вещи: фигуры, штуки для еды и висюльки для своих самок. Она красива. Хоть и белая, блестела на солнце чешуей рыбы, тонким утренним небом и бледными нерсианскими цветами. Глаз не оторвать.
Когда сняли все чешуйки, вынули из-под кожи великана маленькие белые горошинки. Мастера племени знали, как из такой крохи вырастить белоснежный наконечник копья.
Спустя два дня тушу оставили на съедение морских тварей, взяв с собой только самые ценные части: сердце, печень, мозг, язык, ребра и зубы. Отпели погибших, предавать морскому погребению было почти нечего. На обратном пути до Ильфесы волны ярились, как и предвкушение Ондатры. Он сделал это! Оседлал кровавую волну и удержался на гребне. Большая часть морской кости принадлежала старейшине, но и его доли будет довольно, чтобы предложить выкуп за Итиар. Старик лишится дара речи от жадности, Эсвин – злобно скривит рот, а Итиар будет петь и смеяться.
Под проливным дождем на закате они достигли порта, опередив сезон осенних штормов на несколько недель. Ондатра первым же делом отправился в «Гнездо чайки», позабыв о почестях, что ждут охотников с хорошим уловом. Зайдя в зал, наполненный клубами едкого зловонного дыма, он поискал глазами Итиар. Вместо нее сидела тощая рыжая рыба, издававшая нестройные ритмичные звуки. Это насторожило молодого охотника. Он обошел «Гнездо чайки» и зашел со стороны кухни, до беспамятства напугав несколько местных рыб.
– Ондатра!
Обернувшись, молодой охотник увидел Водолея. Он выглядел потрепанным, одна из толстых бровей рассечена, как и губа, и на смуглой коже виднелись цветные пятнышки.
– Ты драться? – удивленно спросил Ондатра. – Ты победить?
– Увы, нет, – вздохнул малек, – если б победил… – он вдруг замолк. – Ондатра… Итиар…
– Итиар?…
Пальцы Ондатры впились в смуглое плечо малька.
– Десять
