Стратегия одиночки. Книга седьмая - Александр Зайцев
— Вот теперь понял.
— Да и вообще, это первое, что я сковал в этом мире.
— Э? Первый меч?
— Нет, вообще первое. Нанялся помощником к кузнецу и в свободное время выковал этот клинок. И сразу ошибся. — Японец поморщился, словно ему зуб выдирали без наркоза.
— То есть ты хочешь сказать, — не свожу внимательного взгляда с клинка, — это первое, что ты сковал на Айне?
— Ты глухой? Я разве не это только что тебе сказал?
— Слушай… — Моё горло пересохло. — А давай ты не будешь его переплавлять, а подаришь мне?
— Чего?
— Ну, как сувенир.
— Зачем тебе?
— Да, просто… Подари, а, чего тебе стоит?
— Нет.
— Тогда продай.
— Продать брак? Ты за кого меня принимаешь?
Вот сейчас он, кажется, разозлился, стоит, руки на груди сложил, подбородок к потолку задрал.
— Скажем так, я коллекционирую редкие вещи, — вот прямо с этого момента и начал, честное слово! — Ты же всё равно его в переплавку.
— Нет.
Открыв один из потайных кармашков на поясе, достаю две почти невесомые монетки и кладу их на наковальню.
— Ты… — Не договорив, Кейташи поднимает одну из монет, и его лицо меняется… — Это что?
— Мифрил. Чистый. — Улыбаясь невинно, как, неверное, делал это змей искуситель, произношу я.
— Ты ополоумел? — На лице японца читается тщательно скрываемая растерянность. — Это же две сотни золотом, а клинок этот и двадцати серебра не стоит!
— Так значит, мы договорились?
— Да забирай! Как говорил мне отец: «сын, никогда не спорь с сумасшедшими!».
— Тогда по рукам.
— Ты точно не перегрелся? — Тихим голосом уточнил Кейташи.
— Я в норме, просто могу себе позволить купить то, что мне понравилось.
— Кх-м-м-м-м. — Поперхнулся японец от моей непосредственности, но мифриловые монеты убрал и руку мне пожал, подтверждая сделку.
Думаю, если бы я ему предложил обычное золото, даже больше по номиналу, он бы отказал. Гордость бы не позволила Кейташи согласиться, ведь он считал этот клинок своей неудачей. Но вот мимо мифрила пройти просто не смог. Что называется, нашла коса на камень. Гордость столкнулась с профессиональным любопытством и, поджав хвост, отступила. Возможно, я только что выкинул две сотни на ветер. Может быть и так. А может приобрёл то, что ни за какие деньги купить невозможно. Конечно, это всего лишь догадка, но даже за неё я был готов заплатить намного больше!
Надо же, первый клинок, выкованный будущим богом Труда в новом мире. Это может быть, как пустышкой, так и чем-то сравнимым с древними артефактами времён до Падения. Нет, не сейчас, но когда Кейташи взойдёт на Первый Марш Дивино… Да и в качестве наконечника для моего будущего копья необычный танто с полуторной заточкой подойдёт, как нельзя лучше.
Так, стоп. Пока это только предположения и мечты, за которые я выложил две сотни золотом. Но мечты того стоят, даже если это только иллюзии и предположения. Тем более, у меня появилась мысль, как мои предположения можно проверить. Не сейчас, немного позже. К тому же, если даже ошибся, и этот клинок так и останется бракованной железкой, то, передав Кейташи мифрил, я точно ускорил его профессиональное развитие. Так что в любом случае, что называется, в плюсе. Всё равно собирался отдать ему эти монеты, а так и повод образовался. С этими мыслями я завернул клинок в ткань и заткнул его за пояс. С недавних пор к своему рюкзаку доверия у меня всё меньше.
— Раздражаешь. — Гулко произнёс Кейташи, внимательно наблюдая за моими действиями. — Подожди в доме. Я один тут завершу работу, а ты только мешать будешь.
— Как скажешь.
— Иди-иди, не отвлекай!
Закрыв за собой дверь кузницы, я услышал тихое, произнесённое на выдохе:
— Может он себе позволить… Пф-ф-ф-ф…
Возвращаться и пояснять японцу свои мотивы посчитал лишним, пусть думает, что хочет. Поэтому направился к молодой иве, росшей на берегу ручья, и, использовав старый гамбезон в качестве подушки, просто лёг спать в тени юного дерева.
Поспать нормально мне, разумеется, не дали. Не прошло получаса, как я закрыл глаза, и меня разбудил Олдон деликатным покашливанием.
— Мастер завершил работу, — произнёс юный помощник, — и просит вас на примерку.
— Хорошо, сейчас умоюсь и приду. — Сказал я, вставая на ноги и направляясь к ручью.
Ополоснувшись и прогнав сонливость, вернулся к кузнице. Кейташи уже ждал на пороге. Примерили исправленный вариант наплечников, и, несмотря на то, что, как по мне, легли они идеально, японец снова оказался чем-то недоволен. Стащил с меня броню и снова удалился в мастерскую, бормоча себе под нос что-то невнятное.
Выпив целый кувшин морса, заботливо принесённый Олдоном, я попробовал заснуть снова, но только волны сновидений начали уносить меня за собой, как снова услышал требовательное покашливание. Пришлось опять топать к кузнице и ещё раз примерять комплект брони. Не успел я открыть рот и сказать, что мне всё подходит, как Кейташи, постучав кулаком в области моих лопаток, потребовал снять доспех, пояснив, что ему не нравится, как идёт нахлёст пластин на спине.
После четвёртого подобного подхода я вспомнил, почему в Прошлом Цикле предпочёл уйти из его гильдии. Когда Кейташи закусывает удила, то спорить с ним бесполезно, если дело касается работы. В итоге, исправления и мелкие правки растянулись до самого заката. Вечернее солнце уже коснулось кромкой диска горизонта, когда японец наконец-то остался удовлетворён сделанным.
Ещё раз оглядев надетый доспех, цокнул языком. По первому впечатлению, я получил даже больше, чем рассчитывал.
Всё же идея Кейташи по поводу объединения частей доспеха в единое целое была по-своему гениальна. Взять, к примеру, защиту рук. Кованные наплечники надёжно прикрывали не только плечевой сустав, но и, из-за характерной формы, ещё и защищали шею от горизонтальных ударов или от соскользнувшего по стали клинка. Те же наплечники плавно переходили в пластинчатые элементы, которые закрывали внешнюю часть бицепса, заканчиваясь в пяти сантиметрах от локтя. Что же касается подмышек и внутренней части руки, то нашитое прямо на гамбезон кольчужное полотно надёжно прикрывало эту слабую зону. Или взять тот же капюшон с кольчужными вставками в области шеи.
