Искра - Сара Бет Дерст
«Прости, Пиксит. Не всё сразу, хорошо?» Тихоням приходится тщательно выбирать свои битвы, иначе ни одну из них не выиграть. И мама по-своему права. Её родные точно не полюбят Пиксита, если он случайно подожжёт дом. «Может, когда ты научишься лучше контролировать искры, они разрешат тебе спать в моей комнате».
Вслух же она сказала:
– Э-эм, мама? Папа?
Мама махнула в её сторону ложкой с яблочным пюре.
– Мы поговорим после того, как прибудет вечерняя почта. – Ей наконец удалось усадить Беона, и теперь она пыталась накормить его, пока тот не предпринял триста сорок седьмую попытку сбежать.
Мина посмотрела на письмо, потом на занятых близнецами родителей. Перевела взгляд на Пиксита, на его полные надежды и абсолютного доверия сияющие глаза.
Её решимость укрепилась. Обсуждать было нечего. «Мне не нужно им ничего говорить, – осенило её, – мои слова не понадобятся». С письмом было не поспорить. Она уже выиграла эту битву, родители просто ещё этого не знали. «С завтрашнего дня нас больше никто не разлучит», – пообещала она Пикситу.
Счастливый, он забил искрящим хвостом по очагу.
Мина положила письмо на стол, где родители его бы точно увидели, и побежала к себе собирать вещи. Раз родные не желали её слушать, пусть письмо скажет всё за неё.
На лестнице она столкнулась с Гатоном, несущим обёрнутые пледами осколки скорлупы.
– Без яйца твоя комната выглядит так непривычно, – сказал он.
– О. Спасибо. – Она не просила его прибирать, собираясь сделать это сама – ведь только она наблюдала рождение зверя. Но никто не спросил её мнения на этот счёт.
«А я ничего не сказала. Они думают, что знают меня и чего я хочу, но это не так. Я хочу быть стражем молнии. Пусть даже я об этом не задумывалась до встречи с Пикситом».
– Вот вернёшься с учёбы, и всё здесь предстанет в совершенно ином свете, – весело продолжил Гатон. – После того как повидаешь мир, дом покажется таким маленьким.
Мина оглянулась на кухню. Письма они пока не увидели.
«Увидят, – заверил Пиксит. – Но твоего младшего брата только что стошнило. Думаю, он нарочно. Ему очень не нравится яблочное пюре».
– Эй, Мина, ты только не бойся, ладно? – сказал Гатон, неправильно поняв её молчание. – Я знаю, каково это – тебе кажется, что ты не готова к переменам. Я тоже так себя чувствовал.
Она ничего такого не чувствовала. Но ей было приятно, что он пытался её поддержать.
– Спасибо, Гатон.
Он пошёл дальше вниз, а она метнулась к себе.
Без скорлупы и гнезда из пледов её спальня выглядела странно пустой. Яйцо Пиксита пролежало здесь так долго, что теперь, когда его не стало, сами очертания комнаты, казалось, искривились. «Гатон прав. Я будто в чужой комнате. Она изменилась. Всё изменилось. Кроме меня».
Мина чувствовала себя прежней, не считая одного важного факта: ей больше не нужно ждать. Пиксит вылупился! И не важно, что думают родители, Мина твёрдо знала, что они со зверем принадлежат друг другу.
Она нашла в шкафу сумку и задумалась над тем, что необходимо взять с собой в Школу Молнии «Митрис»: жаль, в письме нет указаний на этот счёт. Поэтому она положила основное: одежду, расчёску, альбом для рисования, в котором ещё оставались пустые страницы. И хороших карандашей.
По доносящимся из-под половиц звукам она точно определила момент, когда мама и папа обнаружили письмо. За этим немедленно – и ожидаемо – последовали крики. Мина пожалела, что не сказала Пикситу остаться снаружи. Но не спускаться же самой туда!
«Пиксит, ты в порядке?»
«А ты в порядке, Мина? Твои мысли опять смешались».
«Я и чувствую себя какой-то перемешанной, как салат». Столько всего произошло за такой короткий срок. Она не знала, то ли ей радоваться, то ли беспокоиться, то ли бояться.
Мина осмотрела комнату: ничего не забыла? Зубную щётку она уберёт утром, перед тем как отправиться к пристани. «Может, к тому моменту мама и папа успеют смириться с мыслью, что я стану стражем молнии».
Рано или поздно им придётся понять, что у них нет выбора. Закон чётко гласит: грозовые стражи и их звери служат Алоррии, как того требуют обстоятельства, пока их силы не иссякнут. Принимая яйцо, ты автоматически соглашался на это. И эта служба считается огромной честью. Если бы не грозовые стражи и их звери, Алоррия была бы такой же, как мир за горами, – дикой и опасной.
За последнее столетие благодаря контролю над погодой Алоррия стала самой мирной, процветающей, безопасной, счастливой страной в мире. Все это знали, как и то, что стражи обязаны помогать поддерживать это величие.
Но даже будь у Мины выбор, она бы всё равно не колебалась ни секунды. Она любила свой дом, семью, их ферму, но внутри её сейчас звучал тихий голосок, и если к нему прислушаться, можно было разобрать настойчивое «Это моя судьба!». Глядя на собранную сумку, она сказала себе, что у неё всё получится. Её мечты сбудутся.
Скорлупа треснула.
Началось новое приключение.
Глава четвёртая
Мина сидела рядом с папой на повозке. Он держал поводья, хотя лошадям было достаточно одной команды «вперёд». Все дороги Алоррии были прямыми, даже те, что проходили по холмам. Вот насчёт гор Мина не была уверена. «Надеюсь, я увижу горы из Школы!»
Пиксит просунул голову между ней и папой. «Я и отсюда их вижу. У тебя всё в порядке с глазами?» Он тоже ехал в повозке, лёжа рядом с морковью и луком.
Алоррия с востока омывалась океаном, а с севера, юга и запада её окаймляли горные хребты, защищающие страну от внешнего мира и видимые из любой её точки. Их пики серо-белыми тенями пронзали голубое небо. Мина рисовала их много раз, но как далёкие зубья. «Чтобы ты вблизи понял, что я имела в виду».
Он захихикал у неё в голове, а потом спросил: «Мина, будет очень плохо, если я съем весь лук?»
«Будет нехорошо. Мне же ехать с твоим дыханием».
Ответом ей стала тишина, и она обернулась. Пиксит, изображая невинность, пихнул себе за спину пустой мешок из-под лука и сел на него. Мина подавила смех.
– Если ты не захочешь быть стражем молнии, ты всегда можешь вернуться домой, – сказал папа.
– Папа… – Она об этом даже не думала – это её судьба!
– Если, приехав туда, ты решишь, что это не твоё… Просто знай, что мы любим
