Кобра клана Шенгай - Марина Сергеевна Комарова
Всё воспринималось с немой безысходностью. Надо — значит, надо. Сату злилась. На меня, на учителя и, не будет неправдой, если сказать, что на саму себя. Ведь, в конце концов, навалять дурёхе Аске можно было где-то в более тихом месте.
А так получается прокол. Да ещё какой. Однозначными победительницами она с подругами не вышла. По какому-то странному стечению обстоятельств ей оказали сопротивление.
Жаль только, я пока так и не разобралась, могла ли Аска постоять за себя или нет. Тут нужно время. Беда, что неясно, сколько у меня его есть в принципе.
Утро начиналось с разминки. Мы выходили на площадку перед школой и работали вместе с учителем Аю, которая показывала чудеса гибкости и выносливости человеческого тела. Потом завтракали в столовой и отправлялись на занятия. История, география, математика, каллиграфия, менталистика (в которой я безнадёжно тупила) и техника рёку. Два последних предмета были новыми и непонятными. Но пока меня проносило. Удавалось молчать и не высовываться, а учителя пока что давали только теорию.
Выяснилось, что рёку — некая внутренняя сила, при помощи которой можно управлять разными физическими процессами, прикладывая только ментальные усилия. Тогда Плетунья сказала об этом, но я далеко не всё поняла. А потом начиналась беда номер два — менталистика. Которая учила, как собрать мысли в кучу и поверить, что можно, например, возвести силой мысли невидимую стену, через которую никто не пройдёт.
Получалась какая-то магия, с которой я ближе книг и фильмов в прошлой жизни не сталкивалась. Что интересно, я прекрасно понимала из прошлой жизни, что такое фильм, но вот своё имя и личность… никак.
Не давала покоя мысль, что я вспомню всё это ровно в тот момент, когда будет угодно Плетунье. А Плетунья явно себе на уме. Да к тому же я не забыла, как мне велели принести голову цуми. Интуиция подсказывала, что это было сказано не ради красного словца, поэтому надо шевелить мозгами.
После занятий был обед, передышка и возможность позаниматься ещё, а потом нас с Сату ждал склад. Работа не была феерически тяжёлой. Просто монотонной и выматывающей. Но для меня ещё и интригующей. Например, когда один ящик буквально рассыпался в моих руках и оттуда грудой высыпались обожжённые глиняные таблички с иероглифами.
— Нас послали убирать, а не сорить, Аска, — насмешливо заметила Сату.
Но… когда подошла ближе, то нахмурилась, разом позабыв о том, что язвила.
Иероглиф на каждой табличке мягко сиял лиловым светом. Мы присели, внимательно изучая свою находку.
Я взяла ближайшую табличку, покрутила в руках. Провела указательным пальцем по резким чертам — кожу немного закололо.
— Не лезь, — прошипела Сату, выдохнув через нос. — Откуда мы знаем, что это? Я даже сюда чувствую, что они под завязку наполнены рёку.
Я прислушалась к собственным ощущениям. Странно, ничего такого не ощущаю. Интуиция не вопит, желания отшвырнуть эти вещицы подальше нет. Наоборот, тянет рассмотреть получше. А ещё странное ощущение, что рисунок шрамов на моей руке, оставленный от кумихимо Плетуньи, дрогнул и шевельнулся.
Я тут же натянула рукав кэйкоги. Если Сату что-то заметит — вопросов не оберешься.
— Ну, рёку, — произнесла я, чтобы хоть как-то разбить окутавшую всё напряжённую тишину. — И что?
Сату посмотрела на меня как на идиотку. Смотри-смотри, главное, не забудь показать, какая ты умная.
— Ты и правда больная на всю голову, — плюнула она. — Этим пользуются оммёдзи и колдуны, когда призывают духов. И чем темнее цвет сияния иероглифов, тем злее дух. К этим штукам лучше не прикасаться без проведения специального ритуала. Иначе можно потом никогда не стать прежним человеком.
Ну, это для меня не новость. Не исключено, что до похода к Плетунье Аска уже куда-то совала нос. То бишь, напугать ежа голой зад… в смысле, магическими штучками уже не выйдет.
Я покосилась на таблички. Ну… могло быть и хуже. Не чёрный и не фиолетовый всё же.
— Допустим, — не стала отрицать я. — Но тогда скажи на милость, что эти вещицы делают тут, на складе школы Годзэн?
У Сату не было ответа. К тому же хоть она и говорила, что их не стоит трогать, сама явно разрывалась между желанием потрогать табличку и попыткой остаться в стороне.
Мой вопрос, судя по её выражению лица, попал в цель.
Надо будет ещё разобраться, кто такие эти оммёдзи и чем занимаются. Сату вот явно верит в их силу. Духи… кто его знает… Боги существуют, цуми эти тоже. Следовательно, и духов может быть понапичкано на каждом углу. Не то чтобы меня радовала эта логическая цепочка, но, во всяком случае, картина мира прояснялась. Кроме людей, в Тайоганори живёт полным-полно всякой пакости. И разобрать, какая полезная, а какую стоит уничтожать, не приближаясь, так просто не выйдет.
Внезапно из тёмного угла раздалось рычание. Тлеющими углями вспыхнули чьи-то глаза, и воздух наполнился запахом горелой плоти.
Мы с Сату мгновенно подобрались. Проскочила слабая надежда, что появившаяся тварь передумает вылезать, и мы успеем сделать ноги. При этом я прекрасно понимала, что тут надо либо пулей выскакивать в дверь, либо замереть. Если мы с Сату рванём одновременно, то, скорее всего, столкнемся у выхода и потеряем драгоценные минуты.
— Ты кого вызвала, дура? — шепнула Сату, не отводя взгляда от того, что пряталось в темноте.
— От дуры слышу, — не осталась я в долгу. — Или думаешь, оно мне потихоньку представилось?
Сату поджала губы. Видимо, призывала на мою голову все кары небесные. Цуми с ними, с карами! Сейчас важно всё сделать правильно.
Мой лоб покрылся испариной. Итак… мы не знаем, какого оно размера, что умеет и с какой целью вылезло. Чем его бить в случае агрессии — неведомо тоже. Короче, в нашем милом уравнении имеется дофига неизвестных, и как их состыковать вместе и найти какое-нибудь решение, мне пока непонятно.
Сату бросила взгляд в сторону двери. То ли не блистала храбростью, то ли таки имела мозги, понимая, что лучше удрать и заручиться поддержкой, чем бесславно подставиться.
— Если что… отпрыгиваем в разные стороны, — прошептала я, быстро оценивая, на какие ящики можно взобраться, если тварь кинется.
— Очень умно. Цуми…
На последнем слове тварь взревела, будто услышав, что о ней заговорили, и бросилась на нас. Я загребла таблички в горсть и вскочила на лавку, Сату рванула к ящикам.
Цуми выскочил. Длиной до трёх метров, с красноватой кожей, окутанной клочьями черного тумана. Весь покрытый шипами и наростами, он имел
