Ржевский. Том 2 - Семён Афанасьев
— Кому что, а лысому расчёска, говорю! У тебя магобанк работает? — Наджиб поворачивается к близнецу.
— Ты себе туфли выбрала? — спрашиваю у неё я, припомнив своё обещание.
— Да, вон две коробки, — Мадина указывает взглядом на специальный столик перед кассой.
Её взгляд загорается непонятным интересом.
— Пойдёмте, — решительно подхватываю их свёртки из рук.
Не должны такие девчонки таскать даже бумажные пакеты. Пусть налегке шагают.
Мадина Наджиб, дублёр-двойник Её Высочества Далии аль-Футаим.
Хорошо, что мыслей профессионального менталиста не видит никто в принципе: ей сейчас было стыдно перед самой собой, причём не первый раз за последний час.
Поначалу она решила, что опекун специально затеял встречу с этой Альхарир на улице, чтобы технично обойти вопросы оплаты женской одежды на кассе.
С одной стороны, он вообще не обязан, да. Плюс выбранные ею и принцессой наряды никак не обещали быть бюджетными.
Можно сказать, покупки двух принцесс, поправила она себя. Давайте называть вещи своими именами.
Если не цепляться за бумажки и буквы закона, по сути именно так. У Эмирата теперь две принцессы по факту (на то и институт дублёра-двойника), хотя лишь одна — по документам.
Но бьют, как говорит поговорка родного языка Ржевского, не по метрике, а по морде. Если девчонок две, то и нарядов тоже будет на двоих.
А Ржевские на мели.
С другой же стороны, по обычаям Залива, если мужчина шёл с ними в молл, то и платит за всё тоже он.
А опекун очень технично затеял переговоры с невестой деда!
— Фуф, хорошо, что нашёл вас, — он в итоге вытер пот со лба, сгребая их пакеты со специального столика и направляясь на кассу.
— Погоди, не лезь. — Она придержала за локоть Далию.
Та попыталась тоже проследовать к кассе, попутно расчехляя браслет с доступом к банковским счетам.
Кассирша, не глядя на покупателей, назвала сумму.
Ржевский непонятно чему хихикнул, жизнерадостно сунул руку в карман и достал этот свой допотопный кожаный мешочек с золотом.
Впрочем, смотрелось органично и глаз не резало. Фамилия древняя, дворяне традиционные, с золотой монетой ходят многие из них.
В Эмирате тоже.
Опекун, время от времени косясь на чек, принялся метать вдоль стойки золотые монеты:
— Вот! — остановился он на второй сотне. — Правильно по курсу посчитал?
— Вообще-то да, но вы же при таком обмене теряете, — теперь продавец подняла на него озадаченный взгляд. — Вам же лучше вначале сконвертировать нормально, потом к нам прийти. Может, я пока отложу это всё, а вы сходите, нормально поменяетесь?
Самое смешное, она действительно заботилась о покупателе — Мадина на автомате скользнула в её сознание до второго слоя.
— Мать, какого хрена? — зашипела тем временем дикой коброй в ухо Далия. — Ты ж сама говорила, у него денег нет и он траву из-под ног грызёт?
— Огурец это был… Молчи.
— Да не буду я молчать! Ты меня знаешь! Чего он за меня платит, если сам беден?!
— Кажется, обычаи этих их гусаров с нашими где-то совпадают. Не даст он нам платить, чувствую, — тихо ответила менталистка подруге.
— Ты сквозь его ментальные блоки наконец пробилась? — заинтересовалась было новая владелица трона Эмирата.
— Нет, по лицу вижу.
— А какой дисконт на курсе? — осведомился тем временем Ржевский, извлекая свой древний блокнот с непонятными иероглифами. — Если как надо поменяться?
— Секунду.
Продавец поместила одну из монет в магический анализатор:
— Золото старое, хорошее, заявленная проба совпадает. Процентов двадцать пять сэкономите.
— О. — Глаза Дмитрия расширились вдвое, зрачки тоже. — А где, говорите, такой обменник?
— Так любой из лицензированных ювелирных салонов же, — удивилась кассир, придвигая кучу монет обратно к покупателю. — Если здесь рядом — то хоть Тиффани, хоть Фаберже, хоть Виттон, хоть Самбур. Отложить пока?
— ДА! — аль-Футаим, разумеется, не была бы самой собой, если бы промолчала и не влезла.
Текст она поняла благодаря синхронному переводу менталистки, а слово «да» уже умела уверенно по-русски произносить сама.
— Дим, — принцесса решительно накрыла ладонью рот возмущённо развернувшегося к ней Ржевского. — Я с тобой не ругаюсь на тему того, что ты без спроса платишь за чужого монарха. Поверь, это не просто так, — она твёрдо посмотрела на блондина.
— Хм. Услышал. Говори дальше.
— Ты, в свою очередь, не споришь со мной сейчас и идёшь меняться к ювелирам. Я с тобой, заодно про мою серьгу спросим. — Она перекатилась с пятки на носок, расчётливо качнув сиськами перед носом опекуна. — Давай лучше мы эту курсовую разницу потом в ночном клубе прогуляем?! Я сейчас серьёзно!
— Знаешь, на что давить, — тихо хрюкнула в кулак Наджиб, наблюдая, как глаза попечителя, словно под гипнозом, проследовали за выпуклостями её двойняшки.
— Согласен, — Ржевский усилием воли стряхнул с себя наваждение и поднял взгляд. — Спасибо, — добавил он через секунду с грустным вздохом. — Вы обе классные.
— Я тут! — раздался сбоку голос Норимацу. — О, все в сборе.
Наджиб мысленно выругалась на двух языках. Почему-то появление японки в нужный момент последнее время начинало раздражать.
Глава 5
— А то я волноваться начал, — радостно разулыбался попечитель при виде Шу. — Думал, эти две оторвы тебя где-то уже прикопали потихоньку. ШУЧУ! — он торопливо отпрыгнул на шаг, вовремя заметив опасный блеск в глазах менталистки. — ШУЧУ Я! Такая красота, — он коротко поклонился в адрес всей троицы, — мозги дурманит.
— Не нужно считать других глупее себя и записывать эндогенный процесс в индуктивные, — тихо заметила Мадина, потом повторила по-русски для азиатки.
— Здесь не поняла? — та почему-то приняла фразу на свой счёт и напряглась.
— Я о нём, не о тебе, — менталистка спокойно кивнула в сторону Ржевского. — Когда кое-кому кое-какая физиологическая жидкость кое-откуда в голову бьёт, чужая красота здесь ни при чём. В лучшем случае триггер, говоря медицинской терминологией. Причина-то глубже и в другом месте.
— Обидеть поэта может каждый, — с достоинством подбоченился опекун.
— Могу доказать, — пожала плечами Наджиб. — Ржевский, тебе бы сейчас было всё равно, кого из нас троих трахать? Если б каждая предложила, «пользуйся мной, если хочешь»?
— Эээ. — Блондин замялся.
— Мне будет достаточно одного твоего слова, — нарочито наивно захлопала ресницами Мадина. — Скажи «нет» и вопрос снят.
— СТЕРВА! — попечитель даже покраснел.
— А-а-а-ха-ха-ха-ха, — японка вначале резко задумалась, потом искренне рассмеялась. — Это ты его сейчас троллишь! А в голову ему ударила моча или спе…?
— МОЛЧИ! — заорал блондин ещё громче. — Хоть ты молчи, бога ради! Мы скоро вернёмся! — пообещал он продавщице, разворачиваясь к выходу. — Ждите! Слово Ржевского.
Продавец озадаченно кивнула.
— Вы позвольте в качестве компенсации воспользоваться вашим локтем, как опорой? — скрывая зрачки за полуопущенными ресницами, с улыбкой спросила Норимацу.
