Очень живучая тварь - Ам Аль Гамма
Блондинистая фифа, не скрывая презрительный взгляд, продефилировала мимо. Мы несколько секунд смотрели друга на друга: я со злостью и обидой, она с усмешкой и презрением. Но вот дамочке, видимо, надоело. Задрав нос, отвернулась, без оглядки зашагала вперед. Как-то это не вежливо. Я к такому не привык.
Обратил внимание, что все эти незнакомцы вокруг меня выглядят иначе. Все как под копирку: стройные, спортивные, уверенные в себе. Одеты в синюю униформу: штаны свободного кроя, просторная рубашка, грубая веревка у пояса. Одежда пестрит символами и рисунками. Среди всех прочих выделяется изображение двукрылого человечка. Неизвестные поголовно блондины и у каждого на груди жетон, сродни моему. А ещё надрезана рубаха в области сердца
У неизвестных над головами висят строчки текста:
Летʼсу, воин, 1 ур.
Последователь Улк-Атан
…
Летʼсу, маг, 1 ур.
Последователь Улк-Атан
…
Летʼсу, фантом, 1 ур.
Последователь Улк-Атан
Текст поверх голов, классы, уровни. Всё ещё хочется думать, что происходящее дурной сон. Но я помню пустыню, видел Анубиса, запомнил его слова. Все это более чем реально. Ну, насколько возможно для мертвых, вроде меня. Сопровождаемые яркими всполохами, незнакомцы продолжают прибывать на это скалистое плато. Народ тут же устремляется вперед, ступая босыми ногами по выщербленному камню. Я провожаю хмурым взглядом многочисленные фигуры. На контакт со мной так никто и не пошел. Зато я получил ещё один пинок босой ноги и несколько презрительных «кретин, свали с дороги».
Прошло минут десять, прежде чем людской поток стал угасать. Вспышки возникают все реже. Прошло ещё каких-то полчаса. Теперь я сижу в одиночестве. Сижу и понимаю, что все это время я продолжал принюхиваться. Вот уже почти час я пытаюсь определить, откуда струится этот дурманящий аромат. Где же источник сладкого запаха, как мне его найти? Он так манит меня, зовет, тянет куда-то… вперед! На второй план отошли все вопросы о том, где я нахожусь и что делать. Люди, что ушли далеко вперед, меня больше не тревожат. Та самая прозрачная стена, через которую я сюда попал, меня теперь не особо волнует. Сколопендра, Анубис, пустныя муртвых – к черту их. Важен лишь сладкий дурман.
– Не сходи с тропы, – шелест женского голоса в голове. – Не сходи с тропы, поедатель.
Мотнул головой, прогоняя голос, пошкрябал спину, где ещё не так давно были крылья. Культи снова на месте, но теперь мягкие и плоские. Странно. Действуя инстинктивно, я поцепил на шею свой разломанный надвое медальон, двинулся вперед. Внимательный и осторожный, влекомый манящим запахом, я продвигаюсь вглубь каменного плато. Далеко впереди невероятно плотная стена розового тумана, скрывающая черную громаду чего-то неизвестного. Через несколько минут я уже шагаю, наблюдая сизые потоки непонятной дымки. Аромат, что влечет меня вперед, становится все сильнее. Он идет откуда-то…
– Снизу, – пробормотал, заканчивая собственную мысль.
Оглянувшись по сторонам, припал к земле. Определенно, внизу запах сильнее! Как собака, я припустил вперед в поиске источника. Теперь, дурманящий мой разум аромат, кажется практически осязаемым, материальным. Вот-вот я поймаю его за хвост, просто и ненавязчиво загребу рукой, схвачу зубами!
Совсем скоро я кое-что нашел. Возможно, не совсем то, что искал. Мертвец, блондинка. Заостренное лицо, приятные черты лица, аккуратные брови и тонкие губы. Одна из тех, кто ушел вперед. Определить, что девушка мертва, оказалось несложно. Блондинка лежит ничком и не шевелится. Над ней нет поясняющих строчек текста, красные червяки букв не ползают над её головой. На минутку, меня немного напрягает тот факт, что слова, странным образом появляющиеся над людьми, делают это таким дебильным образом. Неужели нельзя как-то, ну не знаю, просто загореться светящейся табличкой? Что за черви, в непреодолимом порыве ползущие друг к другу? Почему они красные, кривые?
Рассуждая на эту тему, я аккуратно перевернул блондинку. Рядом с телом обнаружилась не видимая до этого момента яма. Круглой формы с гладкими ровными краями. Со дна ямы на меня смотрит самый настоящий череп, уставился зеньками и щелкает зубами. Я вижу струйку белой дымки, выбегающей из этой ожившей головешки. Едва заметный дымок сквозит вверх каждый раз, когда черепушка беззвучно открывает рот. Словно загипнотизированный, я наклонился к черепу. Костяшка удивленно проследила за мной взглядом своих натуральных человеческих глаз. Понятия не имею, как они крепятся в его безжизненных глазницах, но факт. Черепок следит за мной, а открывает-закрывает челюсть. Беззвучно и монотонно: открыл-закрыл, снова открыл. Думается мне, в трезвом уме я бы наложил в штаны, после чего дал деру. Но сейчас? Даже не знаю. Я морально истощен. Как-то всё воспринимается через пласт стены под названием «пофигизм». И эта стена только что придавила меня собой. Нынешняя ситуация, конечно, нервирует и пугает. Но… Короче не знаю.
Я припал к земле, принюхался к дурману сизой дымки, покосился на костяшку. Череп покосился на меня. Жадно вдыхая потоки непонятного дыма, обратил внимание, как красные червяки собрались в слова. Буквы маячат прямо над черепком, подсказывают мне, на что же я такое напоролся:
Несчастный еретик, ур.20
Страж черных врат
– Еретик? – я удивленно повторил надпись вслух. – Страж?
Червяки алых букв расползаются обратно в свои невидимые норы, исчезают. Не знаю почему я решил, что они живут в норах, но эта мысль сидит теперь в моей голове крепко, надежно. Еретик, тем временем, нервно пялится на меня. Интересно, о чем он думает? Гадает, как я до сих пор не окачурился? Признаться, самому интересно. Головешка прекратила щелкать челюстью, поток дымки иссяк.
– Не понял! – я прильнл лицом к замершему черепку, занервничал.
Сладкий аромат теряется где-то под ним. Там, в глубине.
– Что мне с тобой делать? – шарясь руками по гладкой кости, спросил у последнего.
Ответа не последовало, я пожал плечами:
– Без обид, мужик, – посмотрел в удивленные глаза еретика.
Ну, мне почему-то думается, что он удивился. Особенно, когда я присел на корточки, схватил его за челюсть и со всей дури потянул. Единственное, что пришло мне в голову – вырвать головешку из своей норы. Источник сладкого аромата находится под ним, я это знаю. Что случится, когда башка еретика оторвется, неизвестно. Но апатия внутри меня уверенно пожала плечами, махнула рукой, мол «по барабану, тяни, давай». А раз так, надо тянуть. Череп жалобно заскрипел, затрещал и с громким «хрусь» лишился челюсти. Я отлетел назад, смешно вскинув руки, запустил несчастную челюсть под облака. Чертыхнувшись, быстро подобрался, осмотрелся. Костяшка тихо стукнула о плиту позади. Пришлось шустро подскочить и на всякий случай подобрать. Вернулся к черепу, рассматривая оторванную запчасть. Выползли из своих
