Коварный уклонист - Харитон Байконурович Мамбурин
Только и делаю, что теряю.
Через двое суток, как и обещал гоблин со свернутым носом, пришел его товарищ, передавший Крюгеру объёмистый пухлый пакет. В нем находилась мой новый маскировочный наряд, смётанный местными умелицами в рекордно короткие сроки. Шмыгнув носом, я с огромным сожалением расстался со старрхом, положив орочий боевой нож с ножнами на дно своего мешка, а затем принялся одеваться.
Вся одежда была из толстенной прочной кожи, темной, грубой, с зеленоватым отливом, но довольно мягкой подкладкой. Первым делом я натянул штаны с чересчур длинными штанинами. Несмотря на этот недостаток, данный предмет одежды привёл меня в тихий восторг — неимоверно прочные, с укрепленными накладками на колени, с плетеным ременным поясом. Не штаны, а мечта. Следующим были сапоги, надев которые, я понял, что штанины как раз — платформу из склеенных вместе кусков копыт гоблинши забабахали высокую и разлапистую, а голенища доходили мне аж до колен. Сами сапожищи были с высокой шнуровкой, правда, вся эта метросексуальность скрывалась под штанинами, закрывающими ногу до упора. Обычная белая рубаха, жилетка из той же кожи, снабженная как карманами, так и парой наспинных ременных крепежей для чего-нибудь полезного, ну и под венец всего длинный тяжелый плащ, дополненный капюшоном. С накладками на плечи, визуально нехило так меня расширяющими. Под конец? Нет. Венцом всего этого кожного одеждостроения стала шляпа, слегка напоминающая формой те, что носили австралийские бушмены в моем мире и… намордник. Точнее полумаска с тщательно обметанными суровой нитью дыхательными прорезями.
И когда я это всё напялил…
— Ого! — довольно заметил Басх, ходя вокруг меня с видом высокого ценителя моды, — Внушает! И на гнома ты теперь совсем не похож!
— А на кого похож? — злобно прохрипел я, кося враждебным глазом на организатора этого непотребства. Наряд, безусловно, был внешне крут до слёз, проблема была в том, что я находился внутри этой горы толстой кожи, что запросто могла бы переплюнуть по защитным качествам бронежилет. А еще во всей этой тряхомудии было неимоверно душно, жарко и противно! Даже мне!
— Н-на зловещего убийц-цу, — мучительно икнула в конце фразы Стелла, совсем неиллюзорно от меня шарахаясь. Волди согласно мяукнул, но остался сидеть рядом. Видимо, из сочувствия.
— Во! То, что нужно! — еще сильнее разулыбался революционер, — Постой так еще немного, у тебя взгляд всё злее и злее становится. Я почти готов обосраться от страха!
— Тьфу! — выразил я свои чувства, сдирая с лица полумаску. Дышать тут же стало легче. Снятая шляпа позволила ветру овеять потные уши, принося дополнительное блаженство. Про остальное тело думать не хотелось, внутри кожаного гроба была натуральная парилка.
— На первое время пойдет, — деловито добавил Басх, прекращая дурачиться. Его разные глаза сощурились в раздумье, — Давайте выдвигаться. Кастор, нужно, чтобы ты не снимал этот наряд. Всё новое, нужно разносить.
Сделав шаг, я зверски заматерился. Широкие и высокие копытные подошвы были настолько непривычны, что почувствовал себя начинающим акробатом в цирке. Но, с другой стороны, по горячим уверениям Стеллы, которой я доверяю куда больше, чем Басху, меня теперь не отличить от человека. Невысокого, но плотного и относительно широкоплечего. Черт, придётся разнашивать эту мобильную баню. Более того, придётся к ней привыкать. Тренироваться двигаться.
— Ладно, аргументы принял, буду мучиться, — со вздохом признал я, вызывая легкую улыбку у полугоблинши, чтобы тут же её обломать, — Будем вместе страдать, Стелла!
— Это почему?! — тут же возмутилась она, приняв вид встревоженного суслика.
— Потому что лошадей у нас две штуки. Будешь меня нюхать всю дорогу. Кстати, куда направляемся?
— Крейвенхольм, — продолжающий улыбаться Крюгер, заложив руки за спину, наслаждался зрелищем, как я, пыхтя и ругаясь, пытаюсь естественно шагать в этом наряде, — Этот городок мне идеально подойдет для нового начала.
— И что будем делать? — отняв у до сих пор пребывающей в шоке девушки свою старую рубаху, я вытер пропотевшее лицо.
— Захватим в нем власть, конечно же, — с деланным безразличием пожал плечами Михаил Басх, — У меня теперь нет времени на медленную и осторожную раскачку. Нужны люди, связи, ресурсы. Больше всего нужны гонцы. Так что будем рисковать и действовать быстро. Поехали, не будем терять время!
— Фу… М… Кастор, ты уже пахнешь! Кожей и потом! Пусть с тобой Волди едет, а я посижу с мистером Басхом! Можно? Можно?!
— Терпи, терпи. Это еще цветочки…
Глава 3
На подъезде к Крейвенхольму пятеро одетых в одинаковую военную форму людей деловито и с шуточками вешали блондинистую даму пышных форм. Дама, пылая гневом и страхом, брыкалась, мыча сквозь туго примотанную к лицу тряпку, силилась разорвать путы на руках и ногах, судорожно выгибаясь в разные стороны, но её палачей это лишь веселило, а задержки, вызванные тем, что благодаря усилиям дамы её то и дело упускали на траву, воспринимались мужиками даже с легким позитивом. Сама дама была одета в фиолетовое надорванное платье, из-под которого топорщилась кружевами какая-то ночнушка.
Веселье было в самом разгаре, хоть и обещало скоро закончиться — жертву уже подволокли к дереву, на толстой ветке которого болталась петля, и теперь вчетвером хватали за разные части пышного тела, тщась поднять на нужную высоту. Пятый мужик лежал на этой самой ветке, держал в руках петлю, в готовности накинуть её на поднимаемую к нему шею.
— Доброго дня, господа, — спокойным тоном поздоровался с ними Крюгер, едущий на корпус впереди нас, а затем, совершенно не изменившись в голосе, сказал мне через плечо, — Будь добр, убей этих мужчин.
Твою мать!
Выхватить из просторных карманов уже стократно проклятого мной плаща пистолеты, да всадить по пуле в совершенно не ожидавших ничего подобного разумных с расстояния метров в пять-шесть, было сущим пустяком. Куда сложнее было удержать охреневшую от внезапного грохота лошадь, нервические движения которая усугубила заоравшая с перепуга Стелла, вцепившаяся руками мне в бока со всей своей силой юности. Наконец, угомонив женщин и лошадей с помощью мата и поводьев, под возню и стоны слегка придавленной павшим с ветки и вовсю агонизирующим телом одного из вешателей, я зверем посмотрел на невозмутимо наблюдающего за
