Лин Картер - Тонгор. Черный ястреб

Кочевник догадывался, что в джунглях полным-полно враждебных существ. Здесь бродили свирепые гигантские вандары — огромные черные львы. Зачастую они достигали двенадцати локтей в длину и считались опаснее саблезубых тигров Центральной Азии. Здесь же таился ужасный деодас — дракон мира джунглей, который из-за своих трех сердец и двойного мозга был практически бессмертен. И самый жуткий зверь из всех, разгуливавших по древнему миру, тоже обитал именно здесь — колоссальный дварк, названный народом джунглей «Королем Ужасов». Мы, представители машинной цивилизации, обозначали его как Tyrannosaurus Rex и лишь по костям представляем себе, как выглядел самый чудовищный ящер древней эпохи.

Каково же было первым людям, которые видели Короля Ужасов во всем титаническом великолепии его живой мощи?

Стемнело. На крыльях ночи налетела неистовая гроза. Воющие ветры рвали и хлестали высокие деревья, пропитав землю ледяным дождем. Молнии освещали клубящиеся черные тучи страшными вспышками фиолетового огня. В недрах этой грозы ревел, гремел, рокотал гром. Шангот прорубал себе путь сквозь черные ночные джунгли. Его огромный ятаган прокладывал тропу через подлесок. Народ Шангота, вечно скитавшийся огромными караванами по бескрайним равнинам, поклонялся богам грома и молнии, ветра и дождя, облаков, звезд и солнца, и поэтому, продолжая идти, Шангот выкрикивал заклинания, чтобы отвратить горящие копья Бога Грозы Дырма, повелителя грома и ледяных вихрей, и многокрылого Аарзота, повелителя ветра. И все же он продирался вперед, ибо недобитый зверь считался предвестником несчастий и знаком враждебного отношения богов к его роду.

Гроза тем временем поутихла, и, вытянув паутину неярких лучей, засияла в небесах золотая луна древней Лемурии. Шангот пропел руны во славу богини Илланы, Владычицы Луны. Внезапно джунгли перед ним расступились, и то, что открылось изумленному взгляду воина, внушило ему первобытный, суеверный ужас.

Перед Шанготом расстилалось ровное зеркало черного озера, тянувшегося до подножия колоссальных гор, возносивших свои пики до горящих звезд. На востоке небо оставалось ясным, но на западе громоздились облака. И из этой стены курящихся испарений вылетел странный предмет, похожий на серебристого дракона. Он пронесся в свете звезд, словно брошенное кем-то копье, отражая гладкими боками золотой огонь луны. На глазах изумленного Шангота эта удивительная стрела с грохотом врезалась в грудь горы, но за миг до удара о гору из нее выпала какая-то крупинка и стала падать в неподвижное черное зеркало озера.

Крупинка напоминала человеческую фигурку, но падала столь стремительно, что Шангот, славившийся острым зрением, все же усомнился в этом.

Выйдя из джунглей, синекожий воин прошел по мокрым камням и черному песку туда, где ледяные мрачные воды лизаяи осклизлый берег. Ни секунды не колеблясь, кочевник погрузился в мертвенно-холодные объятия горного озера.

Искусство плавания неведомо синекожим великанам, разъезжающим на огромных колесницах по бескрайним равнинам.

Однако принц, не раздумывая, ринулся в воду на поиски упавшего с неба тела. Набрав в могучие легкие побольше воздуха, он постарался как можно дальше проникнуть в черные глубины озера.

Холодная вода обожгла глаза, когда Шангот попытался оглядеться. Подводный мир напоминал замутненное стекло, но воин смутно различил медленно поднимающееся к поверхности светлое тело. «Женщина, — с удивлением понял Шангот. — Она летела на той штуке, что врезалась в черный утес».

Разведя в стороны могучие руки, Шангот устремился к телу, медленно всплывающему из глубины. Он мельком разглядел обнаженные белые руки и ноги, тонкие и обмякшие, и массу черных волос. Странная белая богиня с ночного неба из расы, неведомой его народу. Синекожий воин подобрался ближе.

Ни один смертный не смог бы пережить такого падения!

Удар о воду наверняка выбил бы искру жизни из любого человеческого тела! Однако если женщина и в самом деле богиня из небесных чертогов, то ничто земное не могло причинить вреда ее бессмертной плоти.

Шангот, отчаянно работая руками и ногами, подплыл к незнакомке.

Но тут поднявшееся к поверхности тело королевы Соомии, похищенной жены Тонгора, заметил кое-кто еще.

В черных глубинах горного озера медленно распрямилось странное существо. Оно вытянуло свою хищную голову, увенчанную гребнем. Обострившиеся чувства сообщили воину, что в холодных водах озера скрывается опасность. Рептилия раскрыла зубастую пасть в предвкушении теплого мяса и горячей крови. Виток за витком, чудовище стало подниматься из глубин, подбираясь к добыче.

Это был поа, один из страшных речных драконов Лемурии, весьма крупный представитель этого ужасного вида — почти сотня локтей извивающихся стальных мускулов между шипастым кончиком хвоста и жуткой пастью, которая теперь распахнулась во всю ширь, готовая проглотить безжизненное тело.

Махнув полупрозрачным плавником, поа поднялся на поверхность и, рассекая черные воды, устремился к Соомии.

Что же до Шангота, то речной дракон заметил приближение синекожего воина, но в змеином мозгу, обуреваемом только мыслью о невероятном голоде, не возникло и намека на возможную опасность. Мощная фигура великана-кочевника выглядела незначительной — просто карлик рядом с колоссальным, чудовищным змеем. Второй кусочек мяса — вот что подумал поа о синекожем воине.

ЖЕЗЛ СИЛЫ

Мозг совы и кровь дракона,

Сердце мыши полевой,

Яд змеи, перо вороны,

Шерсть овечки молодой…

Смесь понравится, я знаю,

Тем, кого я призываю…

Шангот ударил поа! Его громадная секира врезалась в змеиную шею чудовища, чья разинутая клыкастая пасть тянулась к телу потерявшей сознание женщины. Обезумевший от голода гигантский речной дракон сначала проигнорировал кочевника.., но когда острый бронзовый клинок вонзился в сверкающую, полупрозрачную шкуру, перерубая канаты мускулов, — поа словно взорвался от ярости!

Он выпрыгнул на поверхность, вспенил темные воды озера, хлеща хвостом из стороны в сторону. Из страшной раны, оставленной секирой Шангота, по блестящей шее чудовища слизью потекла зеленая змеиная кровь, окрашивая тусклую воду мутным маревом. Что же касается кочевника, то он обхватил свободной рукой тело Соомии и приподнял ее голову над черной водой, так, чтоб она могла дышать, если в ней еще осталась хоть какая-то искра жизни.

У Шангота нашелся лишь один миг, чтобы приготовиться к обороне, прежде чем его заметили горящие глаза поа. Когда змеиная голова метнулась к нему, синекожий воин вновь ушел под воду и поднял тяжелый бронзовый топор, готовясь отразить нападение.