Стефан Корджи - Ночные клинки
Из караульни с воплями выбегала стража. Точнее сказать, это была не стража, а скорее приказчики, ведавшие приемом утренних караванов; но мечи и шлемы были на всех. То ли дань традиции, то ли кто-то из Ночных Клинков не мыслил ворот без живых, а не чародейских охранников…
Лиджена не обратила на них никакого внимания. Что они могут ей сделать, эти суетящиеся людишки? Помешать? Вот уж нет! Ее теперь не остановит никто. Она доберется до Конана… доберется до Конана… а потом все сразу станет замечательно и хорошо.
Один из караульных замахнулся на Лиджену мечом. Не поворачивая головы, девушка вырвала оружие и, подхватив несчастного стража за шиворот и пояс, одним ударом о колено сломала ему позвоночник. Отшвырнув обмякшее тело и даже не обернувшись, Лиджена миновала надвратную арку. Позади нее раздался грохот — камни свода, не выдержав столкновения враждующих заклятий, рушились вниз, на головы оторопевшим дозорным.
Лиджена миновала небольшой внутренний дворик и распахнула резную дверь собственно дворца Ночных Клинков. Здесь уже царил настоящий переполох.
— Что это? Кто это? Великий Косарь Смерти, защити нас!
— Пелий! Это девчонка Пелия!
— Нелека сюда!
— Смотрите, на нее не действует чародейство!..
— Тихо все! — внезапно проревел гнусавый голос, в котором Конан без труда бы узнал своего былого собеседника с очень милым именем Исторгающий Сердца. — Нелек Кахал! Останови свою куклу! Если это сделаю я своей силой, от дворца не останется камня на камне!.. — раздался целый хор жалобных воплей и причитаний.
Не обращая ни на что внимания, Лиджена спокойно шла по роскошно убранным коридорам, лестницам и анфиладам. Никто не дерзал заступить ей путь; а голос Великого Исторгающего все гремел и гремел под лепными потолками, точно яростный гром во время весенней грозы.
— Нелек Кахал!.. Немедленно сюда! Немедленно!..
Ему внезапно ответил другой голос, голос мага Пелия, запыхавшегося от быстрого бега.
— Согласно повелению, я готовил…
— Все приказы отменяются! — проревел Исторгающий. — Немедленно останови своего гомункулуса!
— Да-да, я незамедлительно… — и Пелий, отряхивая одеяние, внезапно шагнул навстречу Лиджене из какого-то завешенного портьерами угла.
— Повинуйся! — тягуче, нараспев завыл чародей, делая какие-то пасы руками. Лиджена, не замедляя шага, шла прямо на него. Ее остановившиеся глаза смотрели прямо в лицо Кахалу — однако девушка не чувствовала больше ни страха перед ним, ни его власти. Маг перестарался. Он слишком хорошо выполнил задание своего хозяина. Он заставил Лиджену думать только о Конане и, тем самым, своими руками закрыл для себя дорогу к ее сознанию. Он накачивал ее силами, и теперь применить к проклятой девчонке одно из Уничтожающих Заклятий (что действуют, как известно, лишь на небольшом расстоянии!) означало поднять на воздух весь замок со всеми его обитателями. Любое превращение, любая трансформация Лиджены привели бы к высвобождению колоссальной магической энергии — что грозило всеобщим концом. У Пелия оставался только один выход — вновь взять Лиджену под свой контроль.
И он пытался. Он честно пытался — однако по лицу его бежали струи пота, его корчило от боли, и он прижимал ладонь к затянутой, но до конца не зажившей ране, нанесенной ему Конаном в тот день, когда был разбит Камень-Хранитель, за которым столь долго и столь неудачно охотился Орден Ночных Клинков…
Пелий терял силы. Отступая перед Лидженой, перед своим собственным творением, он вновь и вновь произносил Слова Силы, Управляющие Заклятья, накладывал чары Повиновения и Послушания — все напрасно. Лиджена едва видела его. Конан! Конан! Конан! — звучало в ее сознании…
В отчаянии маг выхватил из-за пояса кинжал и, трижды плюнув на лезвие, попытался полоснуть девушку им по горлу. Лиджена внезапно приостановилась. Эта вещь в руках какого-то смутно знакомого человека была отчего-то опасна. На лезвии дымился смертельный для нее, Лиджены, яд…
Ответный удар последовал мгновенно. Выбив кинжал из рук мага, Лиджена со всей силы швырнула вопящего Пелия головой о стену. Не помогло никакое магической искусство. Череп волшебника разлетелся вдребезги, словно переспелая дыня. Оставив на драпировке громадное кровавое пятно, безголовое тело сползло вниз, оставшись лежать неподвижно. С такой раной не смог бы справиться даже самый сильный чародей…
И тут вновь по роскошным покоям дворца пронесся яростный визг Исторгающего.
— Проклятый глупец!.. Братья, спешите все немедля вниз — нам надо успеть провести обряд и почерпнуть силы у нашего бога! Тогда мы остановим чудовище…
Лиджена шла все дальше и дальше.
* * *Конан в недоумении глядел на опрометью врывающихся в зал членов Ордена. Развевались мантии, руки были в ужасе воздеты, рты разорваны криками ужаса. Целые толпы их бросились к рамам, на которых были распяты беспомощные пленники. Заскрипели железные колеса. Рамы поползли к огню.
В то же время другие жрецы младших рангов начали мрачное, торжественное песнопение, обещая своему богу много-много жертв, много-много сладкой и теплой крови зарезанных на его алтаре — если он даст им сейчас нужную силу.
Конана толкали сильнее всех. Он обогнал рамы своих товарищей по несчастью; огонь начинал жестоко обжигать.
И в этот миг пение прервалось. В зал вошла Лиджена.
Конан опешил едва ли не сильнее всех. А эта-то откуда здесь взялась?
С губ девушки сорвался торжествующий крик. Так мог бы, наверное, завывать голодный дух на давно забытом всеми кладбище; в голосе Лиджены не осталось ничего человеческого.
— Остановите ее! — надрывался Великий Исторгающий.
Всё было напрасно. Волна жрецов накатилась было на Лиджену — и в тот же миг в разные стороны полетели изувеченные тела. Без рук, без ног, без голов, разорванные пополам…
Лиджена прошла сквозь беснующуюся, обезумевшую от крови толпу как коса над травами. Прошла — и остановилась перед Конаном, глядя ему прямо в глаза.
— Я нашла тебя, Конан. Это хорошо. Теперь ты умрешь, — произнесли бледные губы на забрызганном кровью лице.
Киммериец не успел ответить. Руки Лиджены одним рывком разорвали цепи, притягивавшие северянина к раме. На краткий миг Конан освободился… и, видя смерть в безумных глазах жертвы колдуна, использовал этот миг, как только мог.
Никто из Ночных Клинков не озаботился поднять оружие киммерийца, так и оставшееся валяться на месте его первой схватки. Доли секунды хватило варвару, чтобы выхватить меч из ножен. В следующий миг серебряный шар эфеса врезался Лиджене в висок. Конан не умел шутить, когда речь шла о его жизни и смерти.
