Евгений Щепетнов - Демон

– Снаряжение в порядке держишь, – переведя дыхание, делано равнодушно заметил Демон.

– Мало ли как жизнь повернется, – так же равнодушно ответила Сара, подтягивая ремень наголенника. – Да и вообще, район непростой, народа лихого хватает, пусть лучше топор всегда будет наготове.

– А муж знает?

– Знает, – кивнула, бесстрастно прикидывая вес топора в руке. – Давно уже в деле не была. Забыла, как эта штука в ладонях лежит. Ну что, драконир, полетаем?

– Полетаем, – Демон ухмыльнулся и медленно вытянул меч из ножен, – открывай тихо, они за дверью, я слышу.

– Слышишь?! – Сара непритворно удивилась. – Тогда у тебя слух лучше, чем у собаки. Я – так ничего не слышу.

– Я по-другому слышу, не как обычные люди, – коротко пояснил Демон. – Они разговаривают, как драконы, мысленно. Ну все, пора танцевать.

– Танцевать? Я никогда не танцевала! – Сара грустно усмехнулась и тут же посерьезнела: – Мы что, тянем время? Или мне кажется?

– Кажется, – Демон вдруг подмигнул. – А все-таки есть на этой земле хорошие люди, а?

– А ты сомневался? – тоже подмигнула Сара. – Когда-то я тоже думала, что все твари и справедливости нет. А сейчас… сейчас думаю, что не все твари. Только через одного.

– Через одного… – бесстрастно повторил Демон. – Пошли!

Сара медленно отодвинула засов, Демон выждал еще пару секунд, достал из ножен кинжал и, ударом ноги распахнув дверь, прыжком выскочил наружу!

Гарм прятался на козырьке над входом. Он был быстр, очень быстр! Но недостаточно быстр, чтобы успеть перекусить шею мутанту.

Когти зверя прочертили плечо человека, вспоров одежду, но это стоило гарму жизни – меч Демона напрочь отсек ему голову.

Второй гарм напал одновременно с третьим, подкрепив нападение ментальным ударом. Демон пошатнулся, слегка затормозившись после нахлынувшей дурноты, но всего на полсекунды – один гарм напоролся на кинжал, пронзивший ему череп, другому меч угодил в шею, не наповал, но так, что кровь хлынула ручьем, и зверь завизжал, клацая в воздухе зубами.

Сзади послышался шум, густой женский голос яростно матерился, исторгая такие ругательства, которые сделали бы честь портовому грузчику. Демон мгновенно обернулся и побежал туда, где ревела, как буря, Сара, или, скорее, не Сара, а Зерга, на Сару это окровавленное, воющее, хрипящее существо никак не было похоже.

Вокруг женщины лежали два гарма, разрубленные почти пополам, один вцепился ей в наплечник, всем весом пригибая к земле, двое припали на передние лапы, готовясь к прыжку.

Сара уцепилась правой рукой за загривок висящего на ней зверя и с такой силой рванула его от себя, что ремни, крепящие наплечник, не выдержали, и он оторвался, отлетел вместе с гармом. Сброшенный гарм врезался в прыгнувшего, свиваясь с ним в визжащий клубок, но второй впился зубами в руку, держащую секиру.

Перекусить не успел. Cекущий удар меча, с потягом, разрубил гарма на две части. Два других наконец расцепились и напали одновременно, чтобы тут же умереть с разрубленными черепами.

– Они безумные какие-то! – хрипя, выдохнула Сара. – Лезут на верную смерть! Это что, бешенство? Они больные?

– Больные, – мрачно бросил Демон, оглядываясь по сторонам. – Дурными идеями больные. Они считают людей слабыми, неспособными сопротивляться. Пойдем докажем им, что это совсем не так!

– Пойдем… – Сара положила секиру на плечо и упруго зашагала по улице вверх, к центру города. Кольчуга ее была залита кровью, там, где сомкнулись зубы гарма, звенья слегка разошлись, и скорее всего под ними рука была повреждена. Еще бы чуть-чуть…

Впрочем, в бою «чуть-чуть» не бывает, победа или есть, или ее нет. А уж какой ценой – это после посчитают!

Они шли туда, где звенело стекло, кричали люди и выли гармы. Шли, перешагивая через разодранные трупы мужчин, женщин, детей.

Гармы каким-то образом пробирались в дома – может, запрыгивали в плохо укрепленные окна, может, сумели забраться на крышу, а может, проникали за стены, подкапываясь, или через канализацию, в которой ночные звери ориентировались как у себя дома. Многие дома имели выходы в канализацию прямо из кухни, чтобы сбрасывать мусор, а еще – чтобы в случае необходимости уйти в канализацию от бдительного ока стражи. Теперь это стало их слабым местом.

Часть домов – каменные, крепкие – остались неприкосновенны, люди выглядывали из-за решеток, с ужасом наблюдая за происходящим, из некоторых домов стреляли по гармам из луков и арбалетов, впрочем, без особого успеха. Труп гарма со стрелой в голове, лежащий на мостовой, попался Демону лишь один раз. Разумные звери были слишком быстры для обычного человека, а кроме того, ночная тьма не располагала к прицельной стрельбе.

Демон даже опасался, что какой-нибудь испуганный горожанин стрельнет по нему или по Саре, в темноте приняв их тени за тени зверей, и старался идти посреди улицы, под открытым небом, сияющими звездами.

Первые живые люди попались им на пути, когда прошли три квартала – молодая женщина бежала навстречу, держа в охапке маленькую девочку. Обе были в ночных рубашках, залитых кровью, и женщина, увидев Демона и Сару, вначале отшатнулась, потом бросилась к ним и, указывая пальцем куда-то назад, крикнула срывающимся голосом:

– Там! Там! Скорее! Они! Они пришли! Убивают! Скорее! В доме! Моя семья! Скорее!

Она побежала назад, так и не выпуская из рук девочку, которой было не больше двух лет, и вдруг Демон заметил, что у девочки оторвана рука. Она была мертва, но женщина этого не замечала, уверенная, что все-таки спасла дочь.

У Демона вдруг защемило сердце, и он бросился вперед, обогнав женщину за несколько длинных мягких прыжков. Он бежал как охотящийся гарм – стелющейся рысью, держа ровное дыхание, настороже, оглядывая боковым зрением местность вокруг себя.

Демон выбросил из головы образ убитой девочки, лицо окровавленной, обезумевшей от горя и ужаса женщины. Теперь он был не человек, а Зверь, настоящий Демон, вышедший на охоту, охоту на тех, кто должен умереть от руки посланца богов. От его руки, Демона.

Они подбежали к дому женщины, когда из него уже выскакивали гармы. Они выпрыгнули из дверей, готовые рвать и убивать, и первым на их дороге оказался Демон.

Он был холоден, спокоен, как никогда. Гармы двигались медленно, едва передвигая лапы, и это было правильно – так их легче убить, так легче уклониться от удара когтей и страшных зубов.

Ментальный удар!

Ментальный удар уже почти не действовал на Демона, он мгновенно выстроил вокруг своего мозга толстенную каменную стену, и волна замораживающего холода разбилась о нее, не коснувшись сознания хозяина.

Демон танцевал между гармами, вдруг наводнившими всю улицу. Их собрались здесь десятки, а может быть, и сотни – могучие, черные и белые, самцы и самки. Улица ощетинилась разверстыми пастями, засверкала сахарной белизной смертельных зубов, а Демон рубил, колол, рубил, колол, уворачивался, оставляя в зубах врагов лишь кусочки одежды и капли своей крови, брызгающей из десятков царапин, мелких ран и порезов. Он не видел вокруг себя ничего, кроме рычащих морд, которые нужно разрубить или проколоть насквозь!