Ник Перумов - Молли Блэкуотер. Сталь, пар и магия
– Так они за нами ведь следом!..
– Глупая! Ты откроешь – ты и закроешь! Завалишь! Чего непонятного? – злилась Ярина.
Кейти Миддлтон, к удивлению Молли, держалась неплохо, во всяком случае, куда лучше мамы, так и норовившей упасть в обморок при виде недвижных тел. Папе и Фанни постоянно приходилось поддерживать её с обеих сторон.
Кейти же как-то сама по себе вдруг оказалась слишком уж близко к вермедведю.
Теперь они спускались по достаточно широким, хотя и всё равно далеко не парадным лестницам. В здании расположились, судя по всему, ещё и королевские егеря, а департаментские теперь держались в задних рядах – во всяком случае, один егерский заслон им пришлось разогнать перед тем, как Ярина вдруг остановилась, топнув ногой:
– Здесь ломай! Да скорее, пока они митральезы не подтащили! Один раз через них прорвались, на другой может и не свезти!
Молли повиновалась, добровольно отдав Ярине право командовать. Нахальная и вредная, она, тем не менее, действительно разбиралась в том, куда бежать и куда пробиваться. Толку в самом бою от неё было как с козла молока, но зато всё остальное…
И потому Молли, лишний раз покосившись на Кейти, вперившуюся широко раскрытыми глазами в Медведя, вновь стала стягивать силу в ладони.
Как и в прошлые разы, после безумного кипения огненной мощи магия отвечала слабо, точно норовя отправиться на отдых: мол, не тревожьте меня и не трогайте, дайте поспать, черти! Молли приходилось тянуть словно живую жилу, вновь превозмогая боль и судороги в собственной груди.
…Пламенный шар грянул в блестящий паркет, полетели в разные стороны обгорелые щепки. Пролом на сей раз получился у Молли куда уже предыдущего, едва протиснешься. Человек-то пролезет, а вот Волка с Медведем уже не смогут.
– Перекидывайтесь! – мигом сообразила Ярина. Волка коротко тявкнула в ответ.
– Отвернитесь, вы, все! – распорядилась девчонка, верно сообразив, что требовать от Молли сделать проход пошире сейчас неразумно.
Толчок магии, клубящийся туман – и из него появились Таньша с Всеславом. Волка прыгала на одной ноге, пытаясь натянуть сапожок.
– О-о, – услыхала Молли.
Глаза у Кейт Миддлтон сделались как чайные блюдца. Всеслав кое-как запахнул рубаху, но скрыть до конца совершенно не мальчишеские мускулы было невозможно. Как и шрамы.
Медведь заметил этот взгляд, коротко глянул сам, покраснел и поспешно отвернулся.
– Вниз! – торопила всех Ярина. Таньша, проходя мимо, вдруг съездила той по затылку.
Ярина только злобно зашипела – видно, понимала, за что.
– Молли! Ты в порядке? – вцепилась ей в плечи Волка.
Молли только кивнула, чувствуя, как щёки заливает краска.
Опять они рисковали жизнью, спасая её… Потому что она их не послушалась.
– Вниз! – уже орала Ярина. – Эй, волки́! Медведя́! Вам особое приглашение требуется?
Всеслав рыкнул, но беззлобно, спрыгнул вниз. А потом…
А потом вдруг протянул обе руки застывшей с полуоткрытым ртом над краем пролома Кейти Миддлтон!
Молли вдруг ощутила горячее и неодолимое желание засветить нахалке промеж глаз – по-уличному, как дрались на Пистон-стрит.
Старательно привзвизгнув, Кейти шагнула за край. Молли прикусила губу.
А руки поднялись снова.
Ну вот уж нет! Сам лови своих миддлтонов!..
И Молли ринулась вниз.
Это были подвалы Департамента, но отнюдь не тюремная их часть, а как раз напротив – «просто подвалы», какие есть под любым зданием.
Ярина метнулась вправо-влево, лихо отыскала какой-то люк.
– Тяни!
Она по-прежнему говорила и командовала на имперском, однако Всеслав понял.
Ржавая крышка отвалилась. Потянуло знакомым зловонием.
Мама издала слабый стон. Кейти же Миддлтон на сей раз промолчала.
…Последние остатки магии Молли потратила, чтобы обрушить за ними тоннель. И всё. Вновь в груди знакомая и отвратительная пустота.
Но на сей раз они были все вместе. И мама, и папа, и братик Билли, и Таньша с Всеславом, и даже вредная Ярина – они смогли, они вырвались! Они вырвались из Департамента!..
Им удалось невозможное. Немыслимое. Небывалое.
И Молли на бегу смахнула слёзы.
Глава 7
Ярина вела их коридорами, вела по-прежнему уверенно. И отчего-то Молли ничуть не удивилась, когда дерзкая чародейка вывела их в до боли знакомое подземелье – то самое, где обитали некогда Билл Мюррей и его сотоварищи.
– Уф, всё! – выдохнула Ярина, плюхаясь на один из сохранившихся матрасов.
И тут всех словно прорвало. Мама истерически рыдала, Фанни держала её под руку и гладила по плечу, папа то утешал маму, то хватал в объятия Молли, то пытался понять, что же произошло с Кейти Миддлтон и как она очутилась в Департаменте; Таньша громко распекала Молли и Ярину, «потому как вы обе совсем с ума спятили!», Всеслав хмурился и шипел от боли, пока Молли, отмахиваясь от наскоков Таньши, обрабатывала ему раны, как учили в своё время и госпожа Средняя, и госпожа Старшая; Кейти же невнятно лепетала что-то, отвечая папе, а Ярина с кривой и ехидной ухмылкой выслушивала нотации Таньши.
Потом мама притихла, Фанни что-то нашёптывала ей на ухо; папа же вспомнил, что он ещё и доктор, и, кашлянув, попытался предложить свою помощь «молодому мистеру – простите, как звучит ваше имя, ещё разок? – Vseslavu», с удивлением обнаружив, что Молли ловко орудует иголкой, зашивая длинный кровоточащий разрез.
– Э-э, дочка… где ты этому выучилась? – только и смог проговорить он, наблюдая, как Молли быстро пускает в ход одно снадобье за другим.
Такой привычный, знакомый запах магии госпожи Средней…
– Пока была у Rooskies, – коротко отмолвила Молли. Завязала узел, перекусила нитку, стала накладывать повязку.
Воцарилось странное, неловкое молчание. Подданные Её Величества – и «варвары», Rooskies, да вдобавок ещё и магики. Папа растерянно глядел то на дочь, то на Таньшу, то на Всеслава.
– Постойте, мисс… я ведь видел вас в…
– В Пушечном клубе, – усмехнулась Таньша.
– О! – Папа, кажется, потерял дар речи. – Но как…
– Неважно, мистер Блэкуотер, – отрезала Волка. – Важно лишь, что станем делать дальше.
– И… что же? – нервно спросил папа.
– Уходить, – пожала плечами вервольфа. – Уходить туда, где Молли уже побывала. За перевал. У нас никто никого не преследует за магию. И магия – совсем не то, что вам внушали. Мы с братом, – кивок на Всеслава, – живы и здоровы.
Услыхав сие, мама издала слабый стон.
– Но почему… – начал папа, однако Волка его перебила, жёстко и властно.
