Штурмуя Лапуту - Юрий Павлович Валин

— Это что? — заинтересовалась Фунтик, глядя на короткий одноразовый шприц.

— Эликсир. Сейчас бедняге полегчает, — пообещал пилот, вонзая иглу в полковничью ляжку прямо сквозь отглаженную ткань форменных брюк.

— «Бедняге»⁈ Ты считаешь…

— Ш-ш-ш-ш…

Мимо проскочил спешащий официант, покосился на троих гостей. Фунтик немедля среагировала:

— Малыш, а нельзя ли нам еще по бокалу виндейского красного?

— Одну секунду, леди…

Официант унесся. Фунтик покосилась на пилота:

— Что? Я исключительно для отвлечения внимания. Пить даже в мыслях не имею. Мне уже хватит.

Укс кивнул. Все верно, и про «хватит», и про «отвлечение внимания». Но как это сделать на практике? Вывести полковника через сад еще возможно, но нужен экипаж, своей кареты у научно-шпионской группы нет.

Полковник зашевелился:

— Виконт, что со мной? У меня болит затылок.

— Пустяки. Когда мы были под роялем, вы слишком увлеклись и ушиблись. Полковник, вам уже говорили, что вы безумно страстный человек? — Укс мгновенно раскинул пошире живцы смыслов и блесны обманов.

— Мы были под роялем? Я всегда мечтал… — с внезапным воодушевлением восхитился полковник. — Ах, виконт, вы чудо!

— А когда вы были под роялем⁈ — прошептала Фунтик. — А я как же?

— Виконт, не слушайте свою красавицу хотя бы в эту чудную ночь… — полковник пытался крепче обнять за шею, повернуть гостя к себе.

Уксу захотелось бросить шпионские игры и взяться за нож. Быстренько ткнуть в печень полковника, девчонку немедля успокоить иным образом, и дело с концом. Святой дон Рэба им в помощь, но это невыносимо больше терпеть!

Возник официант с подносом, пришлось взять бокалы. Лишившийся разума полковник немедля ополовинил бокал. Укс пихнул Фунтика — девушка обиженно зашептала:

— Да не буду я, я уже трезвая. Это ему — пусть догонится.

Объяснять, что полковнику «догоняться» уже незачем, было бессмысленно. Укс не доверял случайным медикаментам, хаотично нахапанным запасливой Лоуд во всех реальностях. По большей части препараты были без инструкций и со странными сроками годности. Безусловно, лучше иметь хоть какое-то снадобье в безвыходный момент. Но последствия…. Вот что от этой, так называемой «сыворотки миролюбия» ждать, да еще в сочетании с алкоголем и ушибом головы?

— А у него встал, — сообщила Фунтик, с интересом глядя на брюки полковника.

— Это «побочка». И не надо туда смотреть.

— Почему побочка? Довольно прямой. Хотя…

— Уймись!

— Рычишь как на Профессора. Значит, я тоже почти своей стала, — с удовлетворением отметила Фунтик.

Укс отобрал у нее бокал и выплеснул за диван.

— У меня и мысли не было. Только попробовала. По-моему, они виндейское сильно разбавляют, — предположила девчонка.

— Виндейское — помои! — охотно подтвердил полковник. — Едем ко мне. У меня есть настоящее контрабандное виски и кола. Она шипит точно как вы, виконт. А еще щекочет язык. Вы когда-нибудь лобзались с колой?

Фунтик многообещающе хихикнула.

— Вы искусный соблазнитель, полковник, — с ненавистью сообщил Укс. — Решено, едем к вам. У вас точно есть экипаж?

— Малыш, ты шутишь? У меня два адъютанта, кучер-телохранитель и лучшая упряжка вороных в Тануффере. Не спорю, еще лучше лошади у Его Величества, но он предпочитает выезды на белой четверке. Малыш, а хочешь аудиенцию у короля? Всё в наших силах.

Укс уклонился от усатого поцелуя, от отвращения аж зубы заныли, но по почкам не врезал. Не время, Логоса его мать.

— Об этом позже, встаем и едем.

— Послушай, он на ногах не устоит, — прошептала Фунтик довольно трезвым голосом. — И нам через сад не пройти. Там публики много.

За окнами в саду и у шатров раздавались слишком оживленные голоса, куда-то несли фонари, оркестр продолжал тянуть свое, неопределенно приятное, джазовое.

— Придется рискнуть. Дальше будет только хуже, — предрек Укс.

— О чем вы все время шепчетесь? — закапризничал полковник. — Какие вы таинственные. Вы шпионы, признайтесь? Это так щекочет воображение! Боги, я в нетерпении, мне даже больно, будто избили.

— Едем-едем-едем! — Фунтик уже была на ногах, ухватила полковника за руки, пыталась поднять. — Ах, какой вы мощный! Настоящий полковник!

Настоящий уродский полковник потянулся к пританцовывающей красавице с неопределенными, но гнусными целями. Укс, ухватив мерзавца за шиворот, помог встать, но пресек дальнейшие поползновения. Прихватили под руки, повлекли к двери. Фунтик уже вернулась в разум, это она молодец. Но клиент неадекватен, стоит высунуться в сад, как возникнут те его шмондецовые адъютанты, все еще более осложнится.

В саду между тем настала странная тишина, даже оркестр стих, потом зааплодировали, кто-то нагло, по-уличному, засвистел. Средь апельсиновых ветвей зазвучали первые знакомые такты, вступил хрипловатый, тоже знакомый голос:

— Он капитан и родина его Конгер

Он обожает споры, шумы, драки…

— Это что⁈ Откуда⁈ — с ужасом прошептала Фунтик. — Я же уже вроде бы протрезвела. Проклятое виндейское!

— Как дерзко, мерзко и удивительно проникновенно исполняют, — тоже удивился полковник. — Давайте послушаем.

— Выйдем, там слышнее, — намекнул Укс, увлекая всех к двери.

Ничего особо внезапного в пении не было. Профессор вообще не очень любила дожидаться в безделье и скуке, это было ниже ее деятельной творческо-исследовательской натуры. Но момент выхода в центр внимания был выбран безупречно — интуиция опытную земноводную шпионку не подвела.

…— У ней следы-проказы на руках

У ней татуированные знаки…

Сад внимал, замерли пьяноватые гости, остановились официанты, слушали танцовщицы-эльфийки, очаровательные даже с растрепанными прическами,бесшумно парили над кронами апельсиновых деревьев тактичные птехеры. Вот что всем этим тануфферцам повесть о странной любви, записанная давным-давно поэтессой Верой Инбер, и подправленная фантазией уймы иных талантливых людей? В здешнем мире о городе с нелепым названием Нагасаки и о проказе вообще никогда не слышали. Но почему-то слушают… Да, есть нечто общее в морских и воздушных гаванях, пилотах-капитанах и девушках всех миров

…— Зарезал девушку из Нагасаки, — трагически простерла и уронила руко-лапу певшая на сцене коки-тэно. В распахнутом кителе, в сдвинутой на затылок шкиперской фуражке она казалась непосредственной свидетельницей той давней печальной истории. Хотя… от Лоуд действительно можно ожидать личного присутствия….

Укс подпихивал слабо упирающегося полковника, Фунтик всхлипывала, но буксировала похищаемого со своей стороны. У распахнутых ворот каретной стоянки собралась группка кучеров и возниц, тянули шеи, слушая внезапную песню.

— У ней такая маленькая грудь

И губы, губы алые как маки… — проникновенно