Жемчужина дракона - Марина Романова
В родовом гнезде Игнэ не было места женщинам-аристократкам и тем более женщинам-эвейям. Тетка прибыла к нам в ясный солнечный день, когда я играла во дворе с детьми слуг нашей семьи. Ее повозка казалась мне выкованной из чистейшего золота. Кони, запряженные в нее, были самыми прекрасными белоснежными созданиями, что я когда-либо видела. Тогда я еще не знала, что такое иллюзии и для чего их используют аристократы. Мое сердце радостно трепетало в ожидании чуда. Еще утром Рэби сказал, что сегодня в наш дом прибудет сестра моего отца. Когда дверцы кареты отворились и из нее выбежали двое очаровательных малышей, одетых в такие одежды, о существовании которых я и не подозревала, я почувствовала себя очень счастливой. Эти прекрасные дети – мои брат и сестра. Такие красивые, что я наверняка смогу хвалиться ими перед друзьями. Но когда следом появилась Дорэй…
Теперь я вспомнила, как искренне восхищалась ими в тот день. Как мой глупый, наивный детский разум, в котором жил образ матери, сотканный лишь из сказок и рассказов отца, вдруг поставил Дорэй на это место. Не знаю, как так вышло, но я действительно почувствовала, что именно такой могла и должна быть она. Что я сделала? Как любой ребенок, не привыкший к этикету, распорядку и не знающий ни в чем отказа, я побежала к ней. Перепрыгивая через лужи, огибая дворовую живность, я бросилась обнимать эту пришлую красавицу. Первые разочарование и сердечная боль пришли ко мне именно от этой женщины, когда она брезгливо оттолкнула меня и я ничком упала в грязь. Выражение ее лица в тот момент… Теперь я знала, что она всегда смотрела на меня так. Это было не из-за моего уродства. В ее глазах такой я была с самого первого дня.
– Злая, – прошептала девочка рядом со мной.
Я посмотрела на нее и едва смогла удержаться, чтобы не начать разглядывать ее лицо вместо показываемых ею сцен. Глаза моего детского «я» светились такой искренней ненавистью, что мне невольно стало не по себе. Так не смотрят на тех, кого просто недолюбливают. Так смотрят на тех, кого хотят убить. Тем страшнее был этот взгляд на детском лице.
– Хватит. – Она вдруг решительно взмахнула рукой, точно перелистывая страницу. – Не хочу дарить ей это время, – серьезно сказала она.
Реальность вокруг нас покрылась серым туманом, и мы словно замерли в небытии. Вокруг повисла вязкая серая хмарь, и в ней растворились картины прошлого, которые я уже никогда и ни за что не забуду. Только не их.
– Просто скажу, – продолжила она, – с ее приездом многое изменилось для нас…
Она сказала это «нас», и ей можно было не продолжать. Словно потянув за ниточку старый клубок, воспоминания пришли ко мне сами. Не такие яркие – смутные. Но я понимала, о чем она говорит.
Многое и впрямь изменилось с приездом Дорэй. Отец стал покидать замок, оставляя меня с ней, а я совершенно не понимала, почему эта женщина такая странная. Когда папа был дома, она казалась такой нежной, теплой, заботливой. Я и правда порой представляла, что она моя мать. Когда отец уезжал… я словно становилась невидимой для нее и ее детей. Это смущало и задевало меня. Я не понимала, почему она то любит меня, а дети готовы играть со мной днями напролет, то вдруг словно забывает о моем существовании, а мои новые друзья игнорируют меня. Я не помню, чтобы это было слишком драматичным, просто обижало. Но у меня был Рэби, а значит, всегда было чем заняться и с кем поиграть.
– Уже вспомнила, – скупо улыбнулась девочка рядом со мной, – сама.
На некоторое время она замолчала, глядя куда-то прямо перед собой. Выражение ее лица вдруг стало совершенно нечитаемым и пустым, словно она о чем-то глубоко задумалась.
– Ты знаешь, – вдруг сказала она, потерев маленькой ручкой глаза, – я ведь могу сохранить то, зачем ты пришла. – Она посмотрела снизу вверх. – Мне уже легче, правда. – Поджав губы, она натянуто улыбнулась.
Надо сказать, врали мы обе никудышно, что в детстве, что сейчас.
– Что бы там ни было, – прошептала я, – я больше не оставлю тебя. – Я чуть крепче сжала ее ладонь.
Я смотрела в отражение своих собственных глаз на детском лице и знала, что это часть меня. Но я не могла бесстрастно и четко разделять лабиринты разума и части подсознания, как Китарэ. Для меня это был ребенок, который пятнадцать оборотов ждал меня. Один. В темноте. Она защищала меня. И что бы там ни было сокрыто в глубинах этих темных глаз, пришло время разделить этот груз. Казалось, она услышала меня, потому лишь кивнула, вдохнула глубже и вновь взмахнула рукой, преображая реальность.
Мне следовало догадаться, что эта глава моего детства будет посвящена Китарэ. Наша первая встреча. Видимо, в детстве мне нравились красиво одетые люди. Я впервые видела принца верхом на настоящей лошади, конечно не такой большой, как у других воинов, но он уже сидел в седле! Сложно подобрать слова, чтобы описать мой восторг. Ни один мой знакомый мальчик еще не умел так, либо у него просто не было лошади! А тут такое…
Папа подарил мне самое удивительное платье на свете. С самого утра меня искупали, туго заплели косы и запретили играть во дворе, пока не прибудет император. И вот я тайком подсматривала из-за ног отца за приближающейся процессией. Мое крошечное сердечко билось сильнее, и я уже не могла найти в себе сил отвести от него взгляд. Между нами сразу протянулась удивительная, ни на что не похожая нить.
– Это так, – чуть улыбнулась малышка рядом со мной, и столько всего было в этом совсем не детском взгляде: затаенная боль мешалась в нем с такой искренней теплотой…
Даже я видела, как он был ей дорог. И понимала, что она потеряла его…
Момент нашей первой встречи сменился воспоминаниями об общих играх, разговорах, проделках.
Мы так мало времени провели вместе. У меня были друзья и раньше, но уже тогда я понимала, что таких, как он, я никогда прежде не встречала. Он был особенным. Моя маленькая сущность показывала мне сцены нашего общего детства, должно быть неосознанно окрашивая их в более яркие цвета, даря странный привкус этим
