Фрилансер. Абсолютный хищник (СИ) - Кусков Сергей Анатольевич

— Ты доверяешь им? Ну, их профессионализму? — Это долговязый Себастьян. С иронией отчаяния в голосе.

Я пожал плечами и искренне, как есть, ответил:

— Да, конечно. Ребят, там и правда спецы. Говорю, как человек, которого тренировали люди не хуже антитеррора. И если дойдёт до штурма — они знают и как правильно стрелять, и с какой стороны нападение организовать, чтобы было как можно меньше потерь.

— Но потери всё равно могут быть! — Это одна из лотерейщиц Эммы, но в этот момент я не чувствовал ненависти. — А там — ДЕТИ!!!

Все разом погрустнели.

— Конечно. Они не боги, — заступился за своих я, и вдруг почувствовал, что венерианскую спецуру вдруг назвал словом «свои», и не считаю это неправильным. Что стало откровением, если честно. — Но, ребят, они, эти люди, есть. И после бога они — следующие. Нет никого более квалифицированнее не то, что на планете, а вообще в мире. Да, тяжело, но давайте сожмём кулаки. Сцепим зубы. И как экзамен закончится, пошли сходим всей группой в ближайшую церковь, дружно помолимся?

Предложение было неожиданным, даже для меня самого, но все представители сто второй группы, попереглядывавшись и перебросившись парой слов, согласились.

— Мы скоро выпускаемся, а у нас очень рыхлый класс. — А это произнёс Хуан Карлос. — Мы по сути и не собирались все вместе никогда. Пошли после церкви посидим где-нибудь? Нам рожи друг друга не так долго осталось лицезреть, далее разойдёмся по жизни, хоть напоследок узнаем друг о друге побольше?

И это предложение было встречно с одобрением.

А потом был экзамен. И я его провалил. Ибо не готовился и не выспался. Пятьдесят шесть баллов — ни о чём в общем. Накрывается грант класса «А». Какой пример буду сестрёнке показывать? И мои новаторские для школы теории и методики, оказывается, «спорные». Это, мать его, «гипотезы», понимаете ли! А я должен отвечать только то, что «обоснованно и научно доказано». И то, что это методики, по которым работают аналитики, кладущие отчёты на стол спецслужбам и главе государства, комиссию не волновало. Бараны, из принципа упёрлись — поставить меня на место после всех выкинутых финтов…

…Ну и чёрт с ним! Пошли бы они все лесом.

Потом, действительно, всей группой сходили в церковь. Даже мусульмане и православные — и такие у нас есть. Но перед походом пришлось ждать ребят — я, как способный, сдавал одним из первых, ибо смысл тянуть? Чего не знаешь — вспомнить не получится, а что знал — я и так знал. Так что ещё с часик подремал в третьей оранжерее, развалившись на натуральной траве под натуральной пальмой. Меня не трогали, Бенито разбудил только когда все остальные собрались.

— Шимановский, ты молоток! — показал он мне сжатый кулак. — Так этого ублюдка никто не опускал. И, наверное, не опустит.

— Тебе-то что этот ублюдок сделал, что так его называешь? — понял я, о чём Кампос. — Мне — ладно, он меня заказал. А ты?

— Я тоже тебя заказал. — Кампос поскучнел. — Но он всё равно ублюдок. Просто так. А насчёт звёзд… — Вздох. — Да кому они нужны, эти звёзды! Но если хочешь заморочиться — дерзай. Ставить на твой успех не буду, но считаю, шансы что-то сделать для этого у тебя есть. С твоей-то манерой походя вырывать с мясом тяжёлые двери…

Больше о покере не говорили. Ни мы с Бенито, ни кто-то другой. В основном обсасывали тему с захватом — подоспели тринадцатичасовые новости.

Четверо охранников школы убиты. Точная информация. Ребятки расслабились, не нажали на тревожную кнопку, хотя судя по хронометражу, показанному журналистами, боевикам потребовалось около двадцати секунд быстрого бега, чтобы ворваться в шлюз. И они эти двадцать секунд… Пролюбили.

На свой дилетантский взгляд скажу, что школа — отличная. В смысле обороны. Так просто не подберёшься, штурмом с налёту не захватишь. Внутри наверняка полно еды на случай прорыва, как и воды и кислорода. М-да, у кого-то в спецслужбах сейчас серьёзный головняк. Нет, не думайте, я переживал за детей. Я же тоже латинос. Но я немного, совсем чуть-чуть знал кухную спецуры и понимал, что ТАМ сейчас нужна предельно холодная голова, полное отключение от эмоций и принятие пусть сложных, пусть в мирное время спорных, но в данный момент необходимых взвешенных решений. Это как отрезание руки при гангрене в древности. Да, жалко и обидно, руку и сейчас вырастить новую невозможно. Но если не сделать этого — погибнет всё тело. Это суровая правда, с которой живет антитеррор. С которой сталкиваются скорпионы всех цветов. Их всех учат оставаться холодными, учат принимать такие решения и брать на себя ответственность. Ребятам несладко, но они найдут выход. Ибо и правда, наша спецура — одна из лучших в мире.

Потом мы сидели в кафешке и… Разговаривали. Сидели даже те, кого должны были забрать родители — удалось отпроситься. Из спиртного тут было только лёгкое пиво, но мы и не бухать пришли. Мы… Общались. Каждый из нас что-то рассказывал про себя. Все слушали, делали замечания, переспрашивали. Вон, и Хуан Карлос отчитался, что втрескался в девчонку, в которую не стоило втрескиваться. Подлая сука эта любовь, ибо его возлюбленная, зная, что он узнает, не стесняясь, моется в душе с другим мальчиком и делаем с ним нехорошие вещи. Мне даже на секундочку стало стыдно, правда, всего лишь на секундочку. Потом вновь стало пофигу.

В общем, все высказались. Даже Бенито, рассказавший, что не хочет продолжать дело отца, но готов возглавить семейный бизнес после его ухода. Ухода откуда — не уточнил. Я же знал, что оттуда, где работает дон Виктор, просто так не уходят, только вперёд ногами. Но вот сделать подушку для сына, выделив его бизнес-империю из криминального конгломерата Сириуса, перед этим попытается.

— Так что я иду на экономиста. Куда — пока не знаю, — закончил Кампос-младший. — А ещё хочу жениться на одной прекрасной девушке, которую раньше не мог достойно оценить… — беглый взгляд на меня, хотя я то тут при чём! Мы с той сеньоритой даже не целовались.

Дальше слушал в пол-уха. Ибо было подозрение, что Бенито пал под действием тщательно спланированной операции взятия в плен одной дамочки из Флёр-дель-Параисо. Но тут уже не моё дело, это его проблемы. Как и проблемы девочки — дура, куда лезет! Ибо ведь понимает, куда. Вдвойне дура!

Эмма показывала свои эскизы. Собирает портфолио. Хочет идти на дизайнера. Спрашивала меня про Сиби. Пришлось рассказать кое-что из легенды первого уровня про сестрёнку. На этом вечер и подошёл к концу. От меня исповеди не потребовали, а я и не настаивал. Многие знания — многие печали.

Забирать вашего покорного слугу приехали Сиби с Изабеллой — я у них тоже отпросился «посидеть с друзьями».

— Хуан, я боюсь! Я так боюсь!.. — Бэль вжалась в меня всем телом. — У нас было запланировано ещё два мероприятия на завтра. Отец планировал лишь на вечер и на ночь к тебе отпустить. Но сейчас сказал лететь домой и из норки носа ближайшие дни не высовывать.

— А я так хотела прошвырнуться по магазинам! — наморщила носик Сиби.

— Попробуй пригласить Эмму, — подал я идею. — С нею — можно.

— Но я…

— А ты — моя сестра, а не член королевской семьи. — Залихватски улыбнулся. — Моя сестра. А я — отмороженный и безбашенный тип, пославший на три буквы саму королеву, явно не опора трона. Меня лучше не трогать — получишь обратный эффект. Я не интересен террористам.

— Ой, Бэль, давай я тебя с Эммой познакомлю! — Чудовище сказало это и, не дожидаясь ответа, убежало к Долорес, которая ждала вместе с группой из нескольких наших ребят у входа в кафешку — видимо, её должен забрать отец.

— Эмма, знакомься, это подруга моего брата Изабелла, — начала паршивка представлять нас друг другу, приведя немного упирающуюся Долорес за руку. Девочки смерили друг друга оценивающим взглядом — Бэль в курсе, что я спал с Эммой. Один раз, но спал же. Да и общались они однажды. Рядом с тушкой Бенито Кампоса, которого в это время пытались превратить в фарш нежные ручки одной марсианки. — Изабелла, это моя подруга Эмма, — ответное представление. — Она классная. Вы подружитесь. Пошли как-нибудь вместе, втроём по магазинам?