Право на дом - Анна Щучкина
– Ты чуть не погибла, Аниса. – В его голосе слышался надлом. – За эту ночь я мог потерять тебя несколько раз. Этого больше не повторится.
Я рассмеялась – холодно, горько, режуще, так, что мне самой стало не по себе.
– Ты и сейчас убиваешь меня, Рейн.
Тишина. Лишь шепот волн за бортом заползал в эту паузу, но не заглушал бури внутри меня. Как же хотелось услышать хоть намек на раскаяние…
Я впилась взглядом в дверь, этот до ужаса символичный барьер между нами. Рейн запер меня не только в этих четырех стенах, но и где-то глубже – внутри себя. Запер, потому что так проще. Не видеть моего лица, не слышать правду.
– Ты поступаешь как все остальные, – процедила я, ударив кулаком по двери. – Решил за меня. Будто я вещь. Твоя собственность. Ты… ты ничем не лучше их! Слышишь меня, Рейн? Многое я могу простить… Но не это. Никогда.
Он молчал долго. А потом его голос, холодный и резкий, словно клинок, прорезал тишину:
– Если это цена за то, чтобы ты была жива, то она невелика.
У меня перехватило дыхание.
– Ты не такой, Рейн, – прошептала я, и мой голос задрожал, но не от слабости. – Тот принц, за которым я когда-то пошла, ни за что так не поступил бы. Он всегда был рядом, уважал мои решения и поддерживал, даже когда я ошибалась.
Тишина. Трус.
– Открой, Рейн! Пусть Костераль скажет мне в лицо, что он согласен с этим. Пусть кто угодно другой станет палачом моей свободы! – крикнула я, чувствуя, как слезы катятся по щекам.
– Это не моя прихоть, Аниса. Это необходимость.
И что-то во мне сломалось. Все эмоции, которые я пыталась подавить, вырвались наружу, обрушиваясь на него, на его слова, на его покорность каким-то великовозрастным детям, играющим с огнем.
– Эйри была права! – выкрикнула я, снова ударив кулаком по двери. – Ты доиграешься, Рейн! Доиграешься! Ни твои драконы, ни твоя магия, ни даже твои братья не спасут тебя! Ты потерял все, что делало тебя собой. Я тебя больше не знаю!
Тишина. Удушливая, безжалостная.
Наконец я услышала тяжелый вздох.
– Я боюсь за тебя, Аниса. Сильнее, чем ты думаешь.
А потом раздались шаги – медленные, удаляющиеся.
Я опустилась на пол, чувствуя, как силы покидают меня. Впервые за долгое время мне стало действительно больно. Глаза жгло, словно шторм внутри меня стремился вырваться наружу в поисках того единственного, что имело значение. Свободы. Свободы, которую Рейн решил запереть вместе со мной в этой каюте.
Потом я услышала голос – тихий, словно шепот ветра. Это была Эйри. Я даже не заметила, как она вошла.
– Слышишь, как поют волны? – спросила онемас, качая головой. – Это не конец, Аниса. Все еще впереди.
Пронзительный взгляд Эйри словно впитывал кровавый свет лун за окном. Она излучала пугающее спокойствие, которое всегда отличало ее, и казалась хрупкой, но эта хрупкость лишь подчеркивала силу. Эйри напоминала акулу в темной воде: скрытную, терпеливую, но готовую нанести удар в любой момент.
– Все впереди, – медленно повторила она.
– Что ты имеешь в виду? – Я старалась сохранять самообладание, хотя внутри все кипело. – Хватит загадок! Как же я устала от ваших игр!
Эйри повернулась ко мне, и ее губы тронула едва заметная улыбка. Но в глазах не было ни веселья, ни радости – только холодный зловещий блеск.
– Рейн изменился. Мы все это видим. Знаешь, Аниса, когда пытаешься удержать власть, она пожирает тебя.
– Я знаю, что он изменился! – сорвалась я, сжимая кулаки так сильно, что ногти впились в ладони. – Но что с того?! Что ты предлагаешь, Эйри? Смириться? Ждать, пока он окончательно потеряет себя?
– Нет. Но этот шторм, – она кивнула на окно, за которым гремели волны, – не последний. Ты это чувствуешь, верно?
Я чувствовала… пустоту. Они забрали у меня все. Даже Бен выбрал Винсента, а не меня. Но злость на Рейна продолжала тлеть внутри.
– Он шантажирует меня, Эйри. – Мой голос звучал глухо, но раздражение прорывалось через стиснутые зубы. – Драконьи яйца! Представляешь? Он держит их у себя как гарантию. Думает, что так сможет мной управлять!
Эйри прищурилась, ее взгляд стал туманным, и она снова неодобрительно покачала головой.
– Доиграется… Когда страх используют как оружие, однажды это оружие порежет руки того, кто его держит. Но…
– Но? – выдохнула я, поймав взгляд Эйри.
– Это дело братьев, Аниса. Жаль, что ты не можешь увидеть то, что вижу я. Тогда ты бы поняла: Рейн потерял себя уже давно. Ты для него – один из последних якорей в этом безумии. Но его страх… разрушает тебя. Мертвым грузом тянет на дно. Тебе нужно идти за братом.
Я не могла поверить… Рейн. Тот Рейн, которого я любила, которому доверяла… Как он мог пасть так низко?
– Я не позволю ему задушить мою свободу, – прошипела я, опускаясь на колени и закрывая лицо руками. Горечь слез жгла веки, но я отказывалась плакать. Я ненавидела слезы. Ненавидела свое бессилие.
Эйри подошла ближе, и я почувствовала, как ее рука на мгновение коснулась моего плеча.
– Ты сильнее, чем он. Не забывай об этом.
Прежде чем я успела поднять на нее глаза, Эйри уже отступила. Она обвела взглядом каюту, словно читая невидимые надписи на стенах.
– Пока буря бушует за окном, буря в ваших сердцах только начинается, Аниса. Ни ты, ни он не сможете ее остановить. Как только треснет скорлупа… начнется цепная реакция.
Она ушла прежде, чем я успела задать хоть один вопрос, оставив напоследок еще одно, самое пугающее пророчество:
– Пусть он запирает тебя. Пусть пытается защитить. Пусть боится. Страх – разрушающий огонь. А когда он выгорит… вы оба отведаете пепла.
Глава 43
Эжен
Слепой чудак прозрел,
Поздравьте его,
Он вновь осмелел!
Таррванийская народная песня
Неподалеку от шатта ликариласов 945 год правления Астраэля Фуркаго
Кровь шумела в ушах, словно тысячи рек сливались в один бушующий поток. Сердце норовило проломить грудную клетку и выскочить наружу. Но физическая боль – сжимающая, обволакивающая, словно раскаленная сеть, – не могла сравниться с тем, что творилось в моей душе. Я не мог ее усмирить. Что-то древнее и безжалостное поднималось во мне, набирая силу, как смерч, поглощая все остальное.
– Эжен!
Я едва расслышал голос Асиры сквозь
