Майкл Муркок - Рунный посох: романы
Надев свою лучшую маску и самые роскошные' одежды, Мелиадус шел по сияющим коридорам Дворца к залу, где вчера он разговаривал со своим зятем. Сейчас зал был приготовлен для церемонии встречи гостей-из восточной страны.
Как доверенное лицо Короля, барон Мелиадус был наделен большими полномочиями, ибо это назначение делало его второй после Хаона персоной в Империи, но даже это не облегчило его мук: барон был поглощен мыслями о мести.
Он вошел в зал под звуки фанфар, лившихся с галерей. Все самые знатные дворяне Гранбретании собрались здесь в сиянии и блеске богатых нарядов. О прибытии послов еще не объявили. Барон Мелиадус подошел к возвышению, на котором стояли три золотых трона, взошел по ступенькам и сел на средний. Зал замер в ожидании. Мелиадус сам еще не видел послов — их должен был привести Виель Фонг, капитан Ордена Богомола. Мелиадус оглядел зал: Тарагорм, графиня Канберийская, Адаз Промп, Мигель Хольст, Йорик Нанкенсен, Вреналь Фарно… Что-то не так. Не было Шенегара Тротта. Граф что-то говорил о своем новом поручении. Может быть, он уже отбыл? Почему же его, Мелиадуса, не посвятили в планы Тротта? Что за секреты?! Или он и вправду потерял доверие Императора? В смятенных чувствах Мелиадус обернулся на новый звук фанфар. Двери зала раскрылись, чтобы впустить две невероятно разодетые фигуры.
Удивленный их внешним видом, Мелиадус машинально поднялся, приветствуя вошедших. В послах не было ничего аристократического: гиганты более семи футов ростом, двигающиеся на негнущихся ногах, точно механизмы. «Может, они какие-нибудь нелюди?» — подумал Мелиадус. Он бы нисколько не удивился, если бы так и оказалось. Или это чудовища, порожденные Страшным Тысячелетием? Или народ Коммуназии вообще не принадлежит к роду человеческому?
Как и дворяне Гранбретании, они носили маски, если нелепые сооружения на их плечах можно было считать масками, поэтому нельзя было понять, человеческие ли у послов лица. Маски были высокими, размалеванными в яркие цвета — голубой, зеленый, желтый и красный, с нарисованными мордами чудищ: свирепые глаза и зубастые пасти. На балахонах, сделанных из похожего на кожу материала и свисавших до самых пят, были изображены различные человеческие органы, напоминавшие Мелиадусу рисунки, которые он однажды видел в анатомическом атласе.
Герольд объявил:
— Лорд-коминсар Као Шалан Гатт, Полномочный представитель Президента-Императора Коммуназии, избранного Принца Солнечной Орды Йон Ман Шеня.
Первый посол сделал шаг вперед, гордо развернув плечи шириной не менее четырех футов. Рукава его одеяния были украшены разноцветным шелком. В правой руке эмиссар держал золотой посох. Этот посох мог оказаться даже Рунным, судя по тому, как бережно посол с ним обращался.
— Лорд-коминсар Оркай Хеон Фунь, Полномочный представитель Президента-Императора Коммуназии, избранного Принца Солнечной Орды Йон Ман Шеня.
Второй человек, если это и правда был человек, сделал шаг вперед. Он был одет так же, но посоха не имел.
— Я приветствую благородных послов Президента-Императора Йон Ман Шеня и хочу уверить их в том, что Гранбретания будет рада пойти навстречу их предложениям, — провозгласил Мелиадус.
Остановившись перед возвышением, человек с посохом заговорил — со странным, почти неуловимым акцентом.
— От всей души благодарим вас за радушный прием. Мы хотели бы узнать, кто этот высокородный господин, который приветствовал нас?
— Я — барон Мелиадус Кройденский, Магистр Ордена Волка, Главнокомандующий армии завоевателей Европы, доверенное лицо Бессмертного Короля-Императора Хаона Восемнадцатого, Правителя Гранбретании, Европы и всех колоний Средиземного моря, Магистра Ордена Богомола, Вершителя Судеб, Создателя Истории, Бесстрашного и Могущественного Короля всего сущего. Я приветствую вас от его имени, поскольку, как вы, очевидно, знаете, будучи бессмертным, он не может покинуть волшебной Тронной Сферы, которая защищает его и днем и ночью охраняется тысячью стражников.
Мелиадус сразу дал понять, что покушение на жизнь императора невозможно. Он указал на троны по обе стороны от себя:
— Прошу вас, располагайтесь.
Послы взошли по ступеням и с видимым усилием разместились на золотых тронах. Банкета не ожидалось, ибо дворяне Гранбретании считали еду сугубо личным делом — ведь при этом необходимо снимать маски, а от одной мысли предстать на людях с открытыми лицами приходили в ужас. Только три раза в год снимали они маски и одежды, проходили в Тронный Зал и целую неделю предавались оргиям под похотливым взглядом Императора, или же устраивали кошмарные кровавые церемонии, названия которых существуют только в лексиконе их Орденов.
Барон Мелиадус хлопнул в ладоши, давая знак к началу представления; придворные заняли свои места вдоль стен зала. С галерей грянула дикая музыка, появились акробаты, гимнасты и клоуны. Воздвигались, рушились и вновь возводились живые пирамиды; клоуны кривлялись и жестоко издевались друг над другом — чего, впрочем, от них и ждали; акробаты и гимнасты с невероятной скоростью кувыркались вокруг них, ходили по натянутой между галереями проволоке, летали на трапециях под самым потолком…
Флану Канберийскую не занимали акробаты, не находила она ничего смешного и в шутках клоунов: ее маска Цапли была повернута в сторону незнакомцев. Графиня разглядывала послов с несвойственным ей, и тем не менее, искренним любопытством, подумывая о том, что неплохо было бы узнать их ближе, поскольку, если они не во всем похожи на людей, а скорее всего так оно и есть, тесное знакомство с ними может принести новые, невиданные доселе ощущения.
Мелиадус, которого не покидала мысль о том, что Короля настроили против него и что он стал жертвой заговора, изо всех сил старался быть любезным с гостями. При желании он мог произвести хорошее впечатление на любого человека, как, например, это случилось с графом Брассом, но на этот раз' все попытки оказались тщетны, и барон опасался, что послы слышат фальшь в его голосе.
— По душе ли вам это представление, лорды? — спрашивал он и получал в ответ вялый кивок. — Разве клоуны не забавны? — Легкое движение руки Као Шалана Гатта, выражающее согласие. — Какое мастерство! Мы привезли этих гимнастов из Итолии. А эти акробаты были любимцами герцога Кракува… Наверное и у вас в императорском дворце есть такие искусники?..
В ответ — брезгливое движение другого посла — Оркай Хеон Фуня.
Барон Мелиадус чувствовал все возрастающее раздражение. Ему казалось, что эти истуканы считают себя выше него, что им противны его потуги быть дружелюбным… Все труднее было вести непринужденную беседу.
