Прозревшие в преисподней - Игорь Владимирович Огай
Чи не стали отвечать огнем. Не стремились сократить или увеличить дистанцию, просто заслоняли щитами дрононосец – свою основную ударную единицу. Нет, не просто! Эскорт умудрялся перестраиваться, пряча в тыл борта с уже подсаженными полями, выдвигая вперед – со свежими.
Воронка, образованная дронами продолжала расширяться, обволакивая со всех сторон кусок пространства между эскадрами, не попадая при этом в зону поражения, плотно расчерченную лазерными батареями. Стрелять по пчелиному рою главным калибром кораблей линии было бы верхом глупости, и Семен согласно кивнул, обнаружив, что малотоннажные «охранители» леров из кильватера ромбовидного построения выдвигаются к его граням, готовясь отражать ближние атаки. Судя по тому, что землянин знал о возможностях прицельной стрельбы прямой наводкой оборонительного лазерного комплекса «святая зарница», стать проблемой это было не должно.
– Сема! – выкрикнула Жустин, осознав наконец увиденное. – Они стреляют!
– Уже почти минуту, – согласился тот. – Не бойся, пока еще не в нас.
– Но они же перебьют друг друга! Там же сотни людей!
– Тысячи, – холодно поправил Семен. – Но не людей, а леров и чи. И я бы предпочел, чтобы вторые перебили первых, а не наоборот.
– Ну, еще бы! – она смерила его убийственным взглядом. – Хороший лер – мертвый лер, да?!
– Что тебе не нравится, Тина? Помнится, давая мне наводку на очередной конвой, ты сантиментами не заморачивалась. И, таки да, хороший лер – мертвый лер. Потому что живой он помешает нам с тобой прибыть по назначению.
– Дурак ты, Чистоплюй! Одно дело бизнес, и ни чего личного… А другое вот так, тысячами, ни за что…
– Ну почему, ни за что? Они делают то же самое, что и во время войны – защищают своего бога. Едва ли можно придумать благороднее повод сдохнуть. Поверь, я такое уже видел.
– Козел ты бездушный… – тихо фыркнула она себе под нос, уже не споря, но и не в силах согласиться с происходящим.
Он пожал плечами.
– Ты видела мою память. Так что да, по отношению к святошам я козел бездушный. И ты знаешь почему.
Картинка на стекле непрерывно менялась, посекундно расцвечиваясь визуализацией огневого контакта и отметками комментариев. Коадъютор «десницы» вел головной корабль по широкой спирали вокруг справедливоносца, медленно но верно сокращая дистанцию до наиболее эффективной для его лазеров – 0,6-0,7 мегеметра. Главный калибр леров работал непрерывно, не давая остывать линзам, тераватами пожирая энергию турбин, жгущих теперь пирокинетик только лишь на подпитку энергосистем. Пелена перед эскортом чи светилась как молодой серп Луны – собственным светом уже без всякой визуализации – постепенно переливаясь из голубой части видимого спектра в бледно розовую, а затем в красную и даже бордовую. И тут же обратно, когда место во фронте строя занимал новый корабль. Семен скрипнул зубами, вынужденно признав, что тяжелая броня земного линкора под таким огнем уже потекла бы по отсекам, выплескивая в вакуум воздух и людей. Но щиты чи держались, заставляя компьютер постоянно пересчитывать их предполагаемый ресурс, дергая столбики напряженности вверх-вниз… И все-таки вниз немного чаще чем вверх. И немного быстрее, чем падал индикатор запаса энергии леров.
Воронка дронов справедливоносца, развив немыслимое для обитаемых кораблей ускорение, преодолела две трети дистанции до противника и принялась сужаться. Крохотные летучие машинки выходили на курс атаки. И Семен понял, что именно сейчас произойдет. Еще минуты две, может быть три, и дроны сблизятся с лерами, чтобы применить свое главное, а может быть и единственное оружие. Оружие, эффективность которого затмит мощь бортового залпа леров. Затмит и погасит. Мгновенно…
– Все. Хана, святым отцам, – произнес Семен, с удивлением отмечая отсутствие в своем голосе не то что плотоядного злорадства, а хотя бы и простого удовлетворения.
– Почему? – отвлеченно поинтересовалась Жустин, поглощенная зрелищем, в котором понимала едва четверть увиденного.
– Помнишь фрегат Содействия на лунной орбите? Видела, что с ним сделали чи?
– Видела? – она усмехнулась. – Смешно…
– Да, извини… Но уж точно слышала. От меня. Вот эти дроны, Жус, он ткнул пальцем в стекло, – они сейчас выйдут на такую же дистанцию как тогда до фрегата. Наверно, это предел для их воздействия на пирокинетик в топках. А потом святошам хана.
Она поняла без уточнений, и впилась взглядом в картинку проектора. И Семен тоже, шевеля губами отсчитывая секунды.
Индикатор износа линз на линейных кораблях, наконец, зашкалил, и те перешли на импульсные, поочередные залпы, давая время приводам излучателей отработать горячую замену оптики. Однако дистанция между эскадрами уже сократилась до 0,65 мегеметров, и в бой вступил главный калибр четырех «пресекателей». Уступая линкорам каждым стволом в отдельности, сообща они с лихвой восполнили упавшую поражающую способность бортового залпа эскадры. И чи, наконец, дрогнули. Отметка напряженности их щитов поползла вниз втрое быстрее. Два относительно тяжелых, крейсерского тоннажа корабля, не успев восстановиться, были вынуждены снова выдвигаться во фронт, прикрывая четверку почти истощенных эсминцев. Один из десятка мелких сторожевиков с полностью погашенным щитом замешкался с отходом в тыл и, угодив в фокус лерского залпа, вспыхнул новой звездой, не оставив после себя даже обломков.
«Поражение цели» сообщил компьютер, поместив маркер над гаснущим на сетчатке глаза солнечным зайчиком, «Боеспособность 0%. Живучесть 0%».
– Сема, это чей? – встрепенулась Жустин.
– Наш, – хмуро отозвался тот. – Тоннаж тысяч пять, экипаж сто – сто пятьдесят особей… Пока что мелочь, но долго чи, не продержатся. Им пора начинать стрелять.
Должно быть командующий дрононосной группировки справедливого флота Чи-при понимал это не хуже землянина. А может быть просто основные ударные силы вышли на приемлемую дистанцию. Так или иначе, именно в этот момент оперативная схема на панорамном остеклении рубки расцветилась новыми данными. Передовые дроны сужающейся вокруг лерских линкоров воронки включили… Черт его знает, что они включили. Обнаружив воздействие, но не сумев опознать его, компьютер не нашел ни чего лучше чем отрисовать его в виде лучей десятков прожекторов, проставив пометки: «недокументируемое облучение».
Семен замер. Вот сейчас все и решится. Именно так, как должно было, и как он предпочел бы еще минуту назад. Жус права – тысячи леров канут в вакуум ни за понюшку табака. Всего лишь потому, что один единственный землянин не верит в их бога…
Пометки над атакующими дронами моргнули и сменили текст. Компьютер проанализировал новые данные и сделал выводы куда быстрее человека. И перед словом «облучение» подставил приписку: «безвредное».
– Это что?.. – Семен сморгнул, пытаясь осознать новую реальность. – Это как это?..
– Не пробивает! – выкрикнула Жустин, сообразившая куда смотреть и что читать. – Семен, леры выиграют?
– Не может быть, – он недоверчиво тряхнул головой, но
