Сергей Фомичев - Пророчество Предславы
Почти сутки колдовали гости взаперти. От дома то свет дивный исходил, то дым вонючий через крышу сочился. Ночью, говорили, чёрные птицы крыльями хлопали, в небо огненные сполохи били. Православные, кто до сих пор из села не утёк, дом Вихря стороной обходили, крестились при каждой вспышке, обсуждали при встречах шёпотом — беды бы не вышло, больно уж усердно колдуны за дело взялись.
А под утро всё село зачаровано наблюдало, как на небосклоне разыгралось светопреставление. Оно чем-то напоминало зарницы, что случаются на далёком севере. Но жители Сельца никогда в тех краях не бывали, и потому зрелище их потрясло. Впрочем, имелось и отличие — то сияние что на севере, оно мирным выглядит, а здесь, словно война в небесах разразилась. Сполохи не играли, но били друг в друга, вызывая яркие вспышки, молнии, расходящиеся по небу круги. Тучи переливались из багрового цвета в чёрный и обратно. Клубы принимали различные очертания от нелепых, даже смешных, до совершенно зловещих. Зрелище завораживало, но в месте с тем, обдавало людей неподдельной жутью.
* * *Вскоре после полудня Мена разбудила Сокола, дремавшего под старой ивой. Потирая кончики пальцев, ведунья сказала:
— Идёт. Сюда идёт. Сработала ловушка твоя, чародей.
— Посмотрим, — протёр глаза тот. — Посмотрим…
Прочие колдуны, кто спал — просыпались, кто сторожил на околице — возвращались в село. Эрвела, выслушав Мену, отпустила Игреца в лес — нечего, мол, коню в опасные свары лезть. Не его это битва.
Вурды занялись живцом. Крепко-накрепко привязав Леонтия посреди церквушки к резному Спасителю, заявили строго:
— Лучше и не пытайся сбежать, овцевод. Сиди тихо да молись богу своему, может, и жив останешься.
— Господин чародей добр больно, не любит он богов человечиной угощать. Но мы ведь не всегда его воле следуем. Можем и ослушаться, если разозлишь ты нас. Так что сиди, пастух, и не дёргайся…
Улицы опустели. Люди позапирались в домах, колдуны разошлись по схронам, заранее наготовленным по всему селу.
В одном из таких убежищ, устроенном под дровяным навесом, сидели, согнувшись в три погибели, Сокол, Рыжий и оба вурда. Наблюдая в узкие щели за обстановкой, они лениво спорили.
— Всё равно не пойму, как вы собираетесь его убить? — недоумевал Рыжий, разминая затёкшую ногу. — Даже если мы все вместе навалимся, а он один одинёшенек придёт.
— Главное до горла добраться! — со знанием дела заявил Быстроног. Он оторвался на миг от щели и, словно его товарищи не представляли что к чему, показал ножом, где именно находится горло.
— На себе не показывают, — остерёг Власорук.
— Нет, убить его мы не можем, — произнёс наставительно Сокол. — Никто из нас даже не помышляет об этом. Так или иначе, но он бог. А боги бессмертны. Задача у нас другая — заставить его прийти в себя, что ли, вернуться в свой мир, на свои небеса.
— На небеса? — удивился Рыжий. — Скорее уж в преисподнюю.
— Это точно! — поддержал Власорук. — Он сгубил людей больше, чем вы сами себя за последние две сотни лет.
— Нет, вы не правы, — возразил Сокол. — Вы судите по его нынешней сущности. А она не совсем отражает подлинное естество. Когда-то он был другим. Каким именно — плохим или хорошим — не знаю. Честно говоря, я и сам до последнего времени не верил в него, считал небылицей, сказкой, вымыслом, глупым суеверием. Поверил отчасти, лишь увидев воочию в Пскове.
Чародей помолчал.
— Раньше его Чернобогом звали. Может быть, он и правда был кровожадным, а может, и нет. Люди не всегда справедливы в названиях.
Рыжий тяжело вздохнул — ему россказни о богах и демонах никогда не приходились по нраву. А тут ещё драться с кем-то из них предстояло. Вурды, напротив, чувствовали себя как рыбы в воде — деловито осматривали село, прикидывая, куда в случае чего кинуться можно, где укрыться, откуда напасть…
Неожиданно в их и без того тесное убежище втиснулась Мена. Она уже переоделась и теперь выглядела довольно привлекательно в своём лёгком, без рукавов, зелёном платье, похожим на те, что носили овды.
Впрочем, все её прелести остались в основном незамеченными. У вурдов имелись собственные представления о красоте (вот если бы на Мене чёрная шерсть лоснилась — другое дело!), а Сокол, не раз уже выказывал своё равнодушие на сей счёт. И лишь Рыжий, позабыв на время и о страшном противнике, и о любимой, что ждала его дома, уставился на загорелые коленки девушки.
— Вода есть? — спросила Мена улыбаясь.
Рыжий, неловко спихнув локтём чей-то мешок, протянул ей баклагу.
— Близко уже, — сообщила чародейка между глотками. — Сейчас начнётся…
Сокол, в который раз почувствовал приближение врага позже девушки. «Определенно она очень сильна. А ведь ей всего-навсего восемнадцать. Станет постарше, глядишь, и переплюнет меня». Он подумал так безо всякой обиды или зависти.
Предупреждённые чародейкой, уже все обитатели схрона прильнули к щелям, высматривая в небе знамение. Четверть часа спустя, разглядели приближающееся к селу тёмное пятно. Оно не походило на тучу или облако пыли, не обернулось и птичьей стаей или чем-то иным, привычным для глаза, но явилось сгустком зловещей тьмы. Сокол ожидал увидеть молнии или сполохи, какие бушевали над Святой Троицей, но ничего похожего здесь не возникло.
Скоро пятно достигло села и нависло над крышами. Всё вокруг потемнело, природа притихла, как и тогда, когда Сокола с Меной накрыло в лесу, только ливня и сильного ветра теперь не случилось.
И тут они увидели его.
Облик Мстителя ничем не походил на тот, что запомнился Соколу по Пскову. Человеческих черт в его внешности почти не осталось. Их взорам предстала мохнатая тварь, на добрую сажень превосходящая ростом самого высокого человека. Лишь чёрный плащ, нелепо наброшенный поверх могучих плеч, свидетельствовал, что перед ними не животное.
— Экий лешак-переросток, — буркнул Власорук. — Совсем иначе я ваших богов себе представлял.
— Главное до горла добраться, — повторил Быстроног, но без прежней уверенности.
Не дойдя до церквушки полсотни шагов, Мститель остановился. Замер на миг и вдруг взревел. Понял, что угодил в засаду. Чутьём своим звериным понял. Но загнать восставшего бога в ловушку, вовсе не означало победить его. Мститель догадался, что может вырваться из западни, только уничтожив самонадеянных охотников, и приготовился к схватке. В его когтистых лапах-руках (которые и сами по себе выглядели неслабым оружием) появились невиданные кривые клинки. Такие Сокол встречал лишь однажды, когда нелёгкая занесла его на далёкие южные острова. Но эти, пожалуй, были побольше, да и чары заметно переполняли сталь.
