Дмитрий Попов - Эпоха магии
Юноша чувствовал, как в горло ему постоянно заливают различные жидкости, руки и ноги колют тонкими иглами. После каждой порции жидкостей и игл Оливеру становилось легче. Жизненные силы возвращались к нему. Его уже не так сильно клонило в сон. Принц свободно мог двигать руками, шевелить пальцами ног.
Оливер успел понять, что находится в небольшой комнате. Помимо жесткой кровати, на которой принц и проводил все свое время, в помещении были стол, тумбочка и четыре стула, расставленные вдоль стены. На каменном полу лежал ковер. Так же юноша насчитал три двери. Жрецы приходили всегда из одной и той же.
Он все больше обретал чувство реальности. Однако юноша до сих пор не знал, где находится. Была еще одна серьезная проблема. В памяти Оливера образовались пробелы. Прошлое представало перед ним в виде непонятных обрывков. Принц не знал, как выстроить их в правильной последовательности.
Он помнил Эрна, помнил мать, Крина и замок, помнил Дунтлхилл, но понятия не имел, как оказался в темной комнате совершенно обессиленный. Каких только кошмаров не лезло в голову. Оливер предположил, что случилась война, и столицу Западной Части захватили враги, а сам он угодил в плен.
«Но разве с пленными обращаются так заботливо? Это, конечно, зависит оттого, для чего я им нужен, – подумал юноша. – Мне не помешало бы найти ответы на некоторые вопросы.»
Со временем в памяти начали всплывать эпизоды с бесконечной заснеженной пустошью, по которой брели люди, усталые, оборванные, поникшие. Принц видел странных существ, видел, как люди пронзают их копьями. Это напоминало охоту. Оливер никак не мог связать промерзший пустырь с воспоминаниями о братьях, о жизни во дворце.
Юноша не мог сказать, что произошло за последний месяц. Принц не помнил ни одного события до того момента, как очнулся в темной комнате. Видения с замком, с пустырем существовали на самом дне его памяти, а все остальное заполняла пустота. Оливер чувствовал, что вместо этой пустоты должно быть что-то, какие-то чувства, поступки, люди, но их не было. Словно бы вся прошедшая жизнь являлась сном, который забылся сразу после пробуждения.
Оливер не знал, сколько дней или недель он провел в постели. В комнате не было ни одного окна, принц не мог даже сказать, какое время суток царит снаружи.
Сон, в который его постоянно клонило, начал сменяться полусном-полуявью. Юноше казалось, будто он спит и в то же время бодрствует. Оливер четко осознавал, что находится в комнате, и воспринимал происходящее вокруг, но в то же время его тело отдыхало, а перед глазами проносилось множество снов, часто бессмысленных и пугающих.
Когда принц стал в состоянии подниматься с кровати, он решил наконец-то выяснить, в какое место его угораздило попасть. С этим вопросом юноша всегда мог обратиться к жрецам напрямую. Правда, он боялся, что ответ ему мало понравится. Времени у него было предостаточно, поэтому Оливер начал действовать осторожно.
Юноша долго лежал в привычном состоянии полудремы. Он изо всех сил старался сделать так, чтобы видения не заполнили его сознание целиком. Сейчас ему было важно внимательнее разглядеть жрецов. Вскоре показались и они. Один из людей положил на тумбочку металлическую коробочку с иглами и открыл ее. Второй принялся возиться с многочисленными бутыльками, а третий подошел к столу и поставил на него поднос с различными хирургическими инструментами, колбочками, бинтами, железной посудой. Оливер нахмурился. Он не помнил, чтобы когда-то жрецы приносили подобные подносы. Возможно, в этот раз юношу ждала какая-то особенная процедура…
Человек подготовил иглы и принялся закатывать штанины принца. Только сейчас Оливер обратил внимание на свою одежду. Это были не его светло-серые штаны и такого же цвета рубаха с короткими, неровно обрезанными, рукавами.
Он взглянул на жреца: немолодое морщинистое лицо, худая шея и орлиный нос. Лысина блестела в неярком свете, большие кари глаза с гипнотическим взглядом внимательно следили, чтобы игла в точности вошла в нужную точку.
Сначала мужчина тщательно разминал участок тела, а затем втыкал иглу. Принц наблюдал, как пол пальца металла входят в его плоть, не причиняя никакой боли. Оливер чувствовал лишь приятное тепло.
К принцу приблизились двое оставшихся жрецов, держа в руках привычные бутыльки с зельем и металлическую воронку. Юноша мог хорошо разглядеть людей. Это оказались женщины. На голове у них были надеты вязаные шапочки, из-под которых в разные стороны торчали короткие волосы. У одной черные, у другой рыжие.
Женщины залили в горло принцу содержимое нескольких бутыльков и принялись колдовать. Они водили руками над грудью и животом юноши, произнося заклинания. Как бы этого не хотелось Оливеру, он начал погружаться в сон. Вскоре видения поглотили его целиком.
Юноша очнулся внезапно. Он резко пришел в себя, словно его окатили ведром ледяной воды. Оливер поднялся на кровати и бессмысленно уставился в темноту. Вот уже в который раз он не мог предположить, сколько времени провел в магическом сне. День? Неделю?
«Где же Эрн? – спросил себя Оливер. – Где поганец Крин и мать? Что с ними стало?» – Принц не мог понять, почему вдруг в его голове всплыли именно эти мысли.
Он встал с кровати и, придерживаясь за нее, попробовал сделать несколько шагов. Ноги слушались неохотно, так и норовили согнуться от жуткой усталости, словно прошли сотню лиг без остановки. Однако неприятное чувство и слабость вскоре исчезли.
Оливер решил посмотреть, что находится за дверями, которыми жрецы никогда не пользовались.
За одной из них оказалась довольно просторная ванная. Под потолком было расположено замазанное белой краской окно. Сквозь него в помещение попадал бледный дневной свет. В каменном полу вдоль стен виднелись овальные углубления, отделенные друг от друга деревянными перегородками. По центру комнаты зияло широкое зарешеченное отверстие. Оливер подумал о том, что если вырвать решетку, то можно сбежать через сточную трубу. Стены были грубо оштукатурены и выкрашены в светло-серый цвет.
«Жизнерадостное тут местечко,» – подумал юноша и заглянул в следующую дверь.
Перед взором Оливера предстала длинная комната, заставленная высокими деревянными кроватями. Вдоль правой стены тянулся ряд витражных окон. Когда-то они выглядели красиво, но сейчас стекла помутнели и запылились. В противоположном конце располагалась лестница вниз.
Принц осторожно пересек помещение, стараясь не наступать босыми ногами на мусор. Отсутствие обуви делало шаги неслышными, но в полутьме легко не разглядеть осколки стекла или острые камушки.
