Ничейная магия - Ирина Ростова
— Это было бегство, — покачала головой Акринна. — Пусть и хорошо организованное.
— И куда они делись?
— Никто не знает. Но они собирались уйти в те места, которых Проклятье не коснулось, — с оттенком печали сказала профессор.
— Интересно, где это, — покривилась Мист, побарабанив пальцами по столу. — И что ж таки случилось с ар-Маэрэ Иллемэйром, Вы не знаете?
— Нет, — покачала головой Акринна. — А это важно?
— Это важно, — потерла нос Мист. — Я обещала…э…стражу книги, что выясню, что сталось с ее хозяином. Чтобы страж признал меня “учеником” и наследником ар-Маэрэ и помог с испытаниями.
— Вот как, — лэри Акринна задумчиво наморщила чистый лоб. — Я думаю, я могу попробовать помочь в отдельных моментах. Все-таки эолен — это мое наследие, в некоторой степени.
— Ровно на половину, — хмыкнула Мист. — Но мы с благодарностью примем любую помощь.
— А что все-таки случилось с Вейларисом Аркейном? На самом деле, — осторожно спросила профессор, переводя испытующий взгляд с одного резко мрачнеющего лица на другое.
— Мы не знаем, — буркнул Торрен. — в Башню не только мы лезли, только откуда ж нам знать? Карта только у нас была, но нам на хвост очень качественно упали. Нас … разделило. И тела, глядь, — почти выплюнул это слово парень. — Мы не нашли.
— Вероятно, следили с помощью устройств на базе разработок Ардоры, — кисло вставила Мист.
— Еще и Ардора, — Акринна нервно усмехнулась и провела рукой по лицу. — Что еще вы выкопаете из могил?
— Несвежих зомби, — буркнула Мист. — В частности, с основателем Сарэна случайно уже схлестнулись. И с исследовательской группой из Дженн Лайен.
— По моему, — сказала Акринна. — Мне нужна вся история, с самого начала. Приступайте, студенты, а я попытаюсь все это уложить в голове, чтобы попробовать вам чем-то помочь, если нужно.
— Историю сотворения мира опускать, или как? — деловито осведомилась Мист, от нервов начиная дерзить.
— Мне прекрасно известно, что историю Вы совершенно не знаете, студент Ле Илант, — мягко ответила Акринна.
Казалось бы, день по своим итогам вышел не то, чтобы неплохим, а прямо-таки замечательным: и экзамен сдан, и опасная ситуация без убытков разрешена, и настоящий союзник обретен, но необходимость пересказывать и ворошить всю странную историю, которая с ними приключалась в последний месяц, изрядно утомила и расстроила Мист. События, которые она старательно запихивала в глубины своего разума, заполняя лакуны текущими делами, проблемами и мелкими событиями, из-за пересказа снова выплыли и встали в полный рост. И совсем неудивительно, что от нервного перевозбуждения и обдумывания невозможного для изменений прошлого Мист сначала полночи ворочалась в кровати, мучаясь то от духоты, то от холода, а потом провалилась в тяжелый, вязкий кошмар.
…ожидая этого, напали, налетели гнильцовы орды, схватили святого, да на суд несправедливый привели, перед магом-злодеем кинули на колени. Тот на расправу был скор, и повелел сей же час сжечь святого в огне, и сам смотреть решил. Уже костер был разожжен, и воззвал Фофей, связанный, униженный: “ужели ты допустишь тут зло такое, святой Амайрил?” И утвердился святой в вере своей, хоть и пожирал уже костер его плоть, и воззвал к Эйну, и даровал тот …
Житие святого Амайрила, 17
… все ему подвластно. И отправился в царства богов, ступив туда сам. Не знает никто, что там было, но сам ар-Маэрэ рассказывал, будто пил вино с Дилингой в ее светлых садах, что летал с Дэанором на суровых ветрах, что делил чашу с Мекатой, согреваясь в вечном хладе, а о полях пепла не слова не говорил, словно …
Интере ас ар-Маэрэ, 17
Ей привиделось, что она бежит по сотканному из света миру, пытаясь дозваться идущего впереди Вейлариса, а сзади ее догоняют их с Тором личные мертвецы: Жуст и его помощники, чья кровь была на их совести и их руках.
Вейларис оборачивался иногда, отвечая на крики подруги, но не останавливался, словно ветер толкал его в спину, чтобы потом поднять и унести.
Когда он скользнул в потоке воздуха, Мист крикнула, как эль Сарэн, зов Свифту, и ветер поднял ее, тоже перенося на пустое ветреное плато, но мертвецы полетели за ней, прямо в воздухе хватая холодными руками за ноги и руки, вцепляясь в волосы.
Приземлившись на камень плато, Мист не смогла удержать равновесие и покатилась, обдирая руки и плечи о камень. Боль была острой и настоящей, что заставляло верить в реальность происходящего, и мертвецы торопились сзади — девушка едва успела с воплем вскочить на ноги и, хромая, побежать вслед за легко удаляющимся Вейларисом прочь, к краю этого пустынного мира. Она задыхалась, горло пересыхало и глаза слезились от ветра, но, когда она отерла их рукой, на коже остался красный след. Она не успела даже испугаться: Вейларис сорвался с края плато и полетел вверх, а она соскользнула и полетела вниз, как и в первый раз, но выкрикнула имя богини холода и смерти, и морозный мир снега окружил ее белым коконом.
Слезы, или это была кровь? Но они замерли на ледяном ветру моментально, впившись в щеки, и, пока Мист боролась с собственным моментально заиндевевшим телом, первый из мертвецов вытащил ободранную серую руку из сугроба и схватил девушку за ногу. Она взвизгнула, внезапно обретя новые силы, дернула ногой, пнула врага и первые шаги по сугробам сделала очень, очень подвижно и быстро. Она не видела Вейлариса впереди, но знала, куда он идет, знала, чего ждать, даже сквозь ирреальность происходящего ожидая, пока снег, слепящий глаза, не окрасится в серый. Она дрожала от мороза, но потом перестала, вместе с тем, как стали отниматься пальцы. Спина и светлые волосы Вейлариса мелькнули впереди, растворяясь, и Мист громко позвала Грэнаша, оказываясь на серой пустоши у ворот Последнего Города. Сердце стучало, как бешеное, разгоняя кровь, и Мист с ужасом посмотрела на свои почерневшие, обмороженные руки, с которым пластами отходила кожа и плоть, превращаясь в густой пепел на лету. И мертвецы — они поднялись из пепла пустоши, измененные, обтекающие серой трухой, но не забывшие ее, своего врага, свою цель.
Мист прижала к груди свои мертвые руки и побежала вперед. Одна из рук просто разваливалась, а вторая, распадаясь, обнажала багровое пламя, и, когда Мист это заметила, почему-то особенно испугалась, оступилась, рухнула мордой вперед, и долго не могла подняться, кашляя от пепла и задыхаясь, не рискуя опереться руками, чтобы подняться. Потом сплюнула что-то, и на серой земле остался окровавленный зуб.
