Иллюзия бога - Алина Штейн
– Кажется, на вашем девичнике просто не хватало официанта, – пробормотала Ари.
Окна были завешены плотными темными полотнами так, что закатное солнце почти не просачивалось. Над кроватью висели рождественская гирлянда и пейзаж, написанный масляными красками. Ари открыла ящик, стараясь случайно не столкнуть вазу с ароматными цветами и красовавшиеся на тумбочке четыре статуэтки: минималистичный женский силуэт, красно-черный глаз, райская птица и золотой бескрылый дракон.
– Ты злишься на меня за утреннее происшествие? – как бы между делом спросила Дита.
Тихо бормотал включенный винтажный телевизор, и Ари узнала запись популярного спектакля. Пару раз Дионис предпринимал слабые попытки приучить ее к кинематографу и театру: «Смотри, смотри! Это Inferno от Кастеллуччи, очень интересно…» Спустя десять минут Ари съедала весь попкорн и начинала зевать.
– Не злюсь, – солгала она.
– Хорошо, а то, знаешь, обиды отравляют ауру.
Дита будто специально выводила ее из себя, и Ари хотела огрызнуться, но внимание привлекла толстая тетрадь, лежавшая на шелковом покрывале. Обложка казалась прохладной на ощупь.
– Нашла на лавочке, когда возвращалась с вечеринки, – пояснила Гера. – Думала дать сегодня объявление в бюро находок.
Ари протянула ей крошечную бутылочку с ликером и тоже опустилась на пол, не выпуская тетрадь из рук. Девушка отчего-то ощущала странное волнение. Кремовая толстая альбомная бумага, обтрепанные газетные вырезки, пометки, сделанные десятком разных ручек…
– Я успела полистать ее перед парами. – Дита села напротив, скрестив ноги. – Судя по записям, кто-то правда увлекся Сайдом. Кому это вообще интересно?
– Всем, – сказала Гера. – Это ведь магия. Магия – это всегда интересно.
– Это сказка для эзотерически помешанных. И студенческий фольклор, не более того.
Гера залпом осушила бутылочку.
– Почему ты так уверена? Ты ведь веришь, что Тартар существует?
– Конечно, но это другое. Мы ведь видели его на ритуалах.
– Тебе никогда не приходило в голову, что Тартар, который мы видим во время ритуала Чистки, и Сайд – одно и то же?
У Ари перехватило дыхание. Она чувствовала, что слова Геры важны, хоть пока и не могла понять почему.
– Но Тартар полон чудовищ, – возразила Дита.
– А Сайд открывает дверь в какие-то ужасы. По-моему, все логично.
– Какая же тогда это магия, раз в ужасы?
– Магия – не дар. Магия – не благословение. Это то, на чем держится мир, наш мир, и невежде там не место.
Взгляд Ари скользил по деловому почерку и энергичным восклицательным знакам на полях. «Первые упоминания о Сайде встречаются в записях студентов из дома Гекатонхейров…» Линии, зарисовки. Она обратила внимание на сложенный вчетверо листок и осторожно развернула его. Это оказался карандашный набросок руин с вкраплениями зелени. «Археологический парк Термы Байи, я был там в прошлом месяце», – вспомнила Ари слова Гермеса. Он рисовал его перед ритуалом, на котором Ари увидела призрак Семелы.
«Мог ли Гермес знать больше, чем старался показать?»
– Я знаю, чья она, – быстро сказала она. – Я передам.
Гера выглядела так, будто хотела задать вопрос, поэтому Ари поспешила сменить тему:
– Мне нравится, как вы тут все обустроили. Цветы, картина…
Дита выпрямилась.
– Тебе правда нравится? Тут еще работать и работать, конечно. На самом деле мы даже чаще ночевали в доме Двенадцати, чем тут, но после взрыва пришлось переехать. Интересно, кто же все-таки его взорвал?
– Мне больше интересно, когда его отремонтируют, – вставила Гера, – обещали совсем быстро. Это был наш дом…
– Ты сам себе дом, – сказала Дита. – Это звучит очень в стиле хиппи, но это правда. Здесь я сплю по ночам, дышу и живу, здесь я смотрю ромкомы и мастурбирую – лучшее место в мире. Так что буду украшать то, что есть, и вести свой крестовый поход против эпохи, которой катастрофически не хватает достоинства и вкуса.
– Что ж, я всеми руками за. – Гера потянулась к кальяну. – Хотя допотопный телик меня бесит, вечно об него спотыкаюсь.
– Он эстетичный! Может, для вас эстетика – излишество, а для меня – лекарство.
Раньше в одной комнате с Герой и Дитой жила еще и Персефона, до того, как ее программа обмена закончилась. Университет в целом и колледж Эгея в частности не скупились на хорошие комнаты для студентов – пространство было огромным, но даже его девушки разделили на равные части границей из разбитых бутылок.
– Ну, а мое лекарство в тумбочке, – подмигнула Гера. – Давайте-ка вытряхнем ее. Девичник так девичник…
– Хватит уже над собой издеваться, – проворчала Дита.
– Кажется, он меня убивает. Когда уже добьет? – Что-то подсказывало Ари, что Гера говорила вовсе не о ликере, который разливала, не глядя, по чашкам из китайского фарфора. – Ты помнишь, мы с тобой столкнулись у бара? Ты тогда еще пыталась выйти к универу. Заблудилась в трех соснах!
Ари кивнула, и Гера продолжила:
– Ты сказала, что, может, не надо винить только Семелу. Ты была права. Вы все, – она обвела рукой комнату, будто там собралась толпа, – были правы.
Голос у нее был механический. Таким сообщают о приближении холодного фронта, о технике безопасности на борту лайнера.
– Моя цель сегодня вечером – забыть все эти долбаные месяцы.
– Поддерживаю, – сказала Ари, принимая протянутую чашку. – За что пьем?
Дита пожелала выпить за любовь, и остальные присутствующие решительно отвергли ее предложение.
– За любовь к себе, – продолжала настаивать девушка. – Вы двое вообще в курсе, что это такое, а?
Ари заявила, что, пожалуй, нет, не в курсе, и Гера одобрительно засмеялась, тут же поперхнувшись дымом кальяна.
– Вы совершенно невыносимы. – Дита надула губки. – А как же чувство адреналина, когда знаешь, как получить от жизни наилучшее? Чего вы вообще хотите? Узнать тысячу людей, заглянуть им в душу или остаться для них таинственной незнакомкой? Разбить сердце себе и другим? Бродить по лесам, лазать по горам, выступать на сцене, полететь в космос, получить нобелевку? Я вот знаю, чего хочу, и живу так, чтоб было в кайф. Я бросила Гефеста и теперь чувствую себя настолько полной эмоций, что могу почти взорваться. Я просто люблю себя, черт возьми. А если ваша любовь к себе держится исключительно на чужих мнениях, вы пропали! Ясно вам?
– Наверное, это здорово, когда ты в себе настолько уверен, – сказала Ари.
– Ты тоже уверена в себе. – Дита пожала плечами. – Ты упорная. Храбрая. Сильная. Симпатичная, хотя тебе еще нужно потренироваться рисовать стрелки, левая выше правой. В общем, ты могла бы завоевать весь мир, если бы так не изводила себя всей этой историей с убийством.
– Я не могу спустить все на тормозах.
– Знаю, чувства все меняют. Думаешь, сможешь найти Диониса, если узнаешь, что стало с Семелой?
