Копье Теней - Джош Рейнольдс
Розовый ужас, вынырнув из дыма, прыгнул на жрицу. Молот обрушился на морду твари, сминая мерзкие черты. Плоть в месте, куда ударил молот, задымилась, и сдувшееся чудище, прогнувшись, распласталось по земле с плаксивым визгом. Еще два демона, хихикая, бросились на женщину. Она сражалась, и исходящий от нее свет разгорался ярче, нещадно слепя — так, что колдуна пробрала дрожь.
Нет, это не обычная фанатичка. Она — нечто иное. Что-то двигалось вместе с ней — гигантская фигура, ведущая ее, ссужающая ей силы. Фигура из звездного света и лязга скрещивающихся мечей.
— Изменяющий дарует мне силу, — пробормотал Юхдак. А может, это проверка? Что, если были другие причины послать его сюда, помимо очевидных? Меч в его руке взвыл, чувствуя божественный свет.
Еще один демон вспыхнул ярким пламенем и скукожился. Женщина перешагнула через горящие останки.
— Правосудие нельзя отменить, только отложить. — Ее голос вонзался в душу занозой; колдун напрягся. — Возможно, Зигмар направил меня сюда, чтобы я стала орудием его гнева. Я не рассуждаю. Я просто следую его воле. — Она ринулась вперед, вскинув молот, взметнулись полы мантии, лязгнули доспехи.
Воздух раскололся под напором черных пернатых тел, пронесшихся мимо чародея на перехват жрицы. Вороны хлестали ее крыльями, драли когтями, клевали, не давая добраться до Юхдака. Некоторые преобразились в двуногих и действовали клинками, в не клювами. Жрица метнулась в одну сторону, в другую, тесня и отгоняя противников.
Но тут сверху, прямо на голову жрицы, спикировал ворон. Мгновением позже женщина закричала. Молот выпал у нее из рук, она пошатнулась, ощупывая лицо. Удар меча высек искры из ее доспеха, швырнув жрицу на землю. Черные сапоги пригвоздили к камням ее руки. Юхдак тихо засмеялся:
— Значит, ты и умрешь по воле его.
Он шагнул к упавшей, занося клинок; на плечах колдуна сидели вороны.
Ахазиан Кел, выругавшись, мощным ударом расколол череп крысы-штурмовика. Не удосужившись выдернуть топор, он взмахнул им вместе с подергивающимся телом, сбив с ног нескольких скавенов. Потом заработал черепомолот, довершая дело. Уцелевшая тварь попыталась отползти, вереща от ужаса. Сделав два шага, Ахазиан настиг крысака, наступил ему на спину, пригвоздив к земле, прорычал:
— Это был лучший конь из всех, что мне доводилось красть! — И снес твари голову.
Потом повернулся, глядя на последние судороги черного жеребца. Джизели скавенов били точно, и даже лошади мертвецов уязвимы для варп-каменных пуль, летящих с огромной скоростью. Конь лежал среди трупов своих убийц, которых раздавил в предсмертной агонии. Ахазиан ощутил укол жалости. Впрочем, ее очень скоро заглушила нескончаемая песня, гудящая в его душе. Песня охотника, убийственная песня. Она влекла его к гигантской, похожей на колесо боевой машине, маячащей среди паутины веревочных мостков, между скальными пиками.
Тень колеса кишела скавенами. Штурмовики в доспехах строились ровными фалангами, вскинув щиты, выставив копья навстречу Келу. Ахазиан рассмеялся. Сколько стен щитов проломил он на своем веку? Пуля ударила в землю возле его ноги, подняв облачко пыли. Он задрал голову, прищурился. Скавены рассыпались по высоким уступам, выискивая удобные позиции. Внезапно среди них выросли фигуры в черном с поющими клинками. Трупы крыс еще не упали, а Девяносто Девять Перьев уже взлетели снова, каркая и ища новую жертву.
Ахазиан, хмыкнув, покачал головой, сделал шаг в сторону штурмовиков, но его опередила визгливая кошмарная стая. Розовые демоны скакали мимо, наполняя воздух маслянистым пламенем самых безумных оттенков. Огонь расплескался по выставленным щитам скавенов — и щиты потекли как вода, заливая крысаков потоками расплавленного металла.
Раздосадовано рыча, Ахазиан размашистым шагом миновал бойню, предоставив демонам развлекаться. Пускай зверюшки Юхдака наслаждаются плодами боя. Его ждет награда получше. Осколок бился о нагрудную пластину, натягивал сыромятный ремешок, и Ахазиан следовал туда, куда он вел, убивая всех, встающих у него на пути, будь то скавены или демоны.
Демоны ползли по корпусу машины, гибли под пулями скавенских стрелков, сгорали, разлетаясь жирными хлопьями, но все больше хихикающих розовых кошмаров раскачивалось на тросовых вантах, крепивших к скалам огромную машину, или скакало по утесу в поисках новых жертв. Юхдак вызвал небольшую армию, хотя некоторые из «солдат» уже колебались, проваливаясь обратно в пустоту. Демоны не задерживаются в реальности надолго, даже в столь оскверненных местах, как эти.
Добравшись до машины, Ахазиан взлетел по грубым деревянным ступеням к ближайшему открытому люку. На верхних мостках рявкнули джизели, пуля ударила в наплечник, едва не сбив Кела с ног. Он зарычал и нырнул в люк, сразу столкнувшись с метнувшимися закрыть крышку люка скавенами.
— Опоздали! — рявкнул он. Скавены тут же прыснули кто куда, кусая и царапая друг друга в стремлении первыми добраться до ближайшей двери в переборке. Ахазиан последовал за ними. Именно туда тянул его осколок. Самый медленный из паразитов умер первым, за ним — следующий, и следующий… Надзиратели хлыстами гнали паникующих клановых крыс по тесным коридорам прямо на него. Кел встретил их со свирепым восторгом, и оружие довольно гудело в его руках, наслаждаясь кровопролитием. Особенно блаженствовал топор.
Ахазиан покрепче стиснул оружие, почувствовав, как впились в плоть шипы — нежно, будто выражая признательность.
— Не беспокойтесь, друзья мои, я не брошу вас, когда обрету копье. У вас будет кровь — моря крови, — когда Охотник станет моим. Мы еще проделаем дыры во Владениях, вы и я.
Он двинулся дальше, рубя визжащих скавенов и топча мечущихся под ногами крыс. Рев аварийных сирен боролся с песней копья за его внимание. И вдруг раньше, чем ожидал, Ахазиан оказался на месте.
Копье, зовущее его по имени, висело в цепях над помостом, вращаемым горсткой сгорбленных рабов, под жужжащей кольцевой моделью, а вокруг потрескивали варп-молнии. Когда одно кольцо модели проходило сквозь другое, Ахазиан видел странные картины, растягивающиеся, уплотняющиеся и тающие в сверкающем ореоле. Ему померещились Фельзитные Равнины в Акши, но он счел это очередными скавенскими фокусами. Несколько штурмкрыс, крупных черно-бурых скавенов, ринулись к нему, визжа и размахивая клинками.
Ахазиан встретил их — с песней копья на губах.
Враги были повсюду. Просто… повсюду.
Тревога грозила вот-вот разорвать Круша в клочья. Надрывались сирены, помощники метались взад и вперед, изображая работу. Круш, сгорбившись, глодал собственный хвост и пытался сосредоточиться. Варп-колесо содрогнулось, из подвешенных крысиных клеток каскадом посыпались искры — вместе с
