Бортовой журнал "Синей птицы". Том 2. Поворотный момент - Игорь Валерьевич Осипов
— Честно-честно, крутяк? — застыла зарёванная Нулька с такими глазками, словно она бездомный щенок, который ко всем ластился и просил, чтоб погладили.
— Честно, — часто закивал пилот.
Нулька мгновенно сменила печаль на радость, улыбнулась от уха до уха и провела тыльной стороной ладони по глазам, смахивая слёзы.
— Не отвлекай! — рявкнул Петрович и стукнул по спинке пилотского кресла.
Женек быстро вернулся в исходное положение и начал ориентировать «Синюю птицу» на новый прыжок.
Через пять минут стартовали.
На этот раз воодушевлённая богинька вывела корабль из гипера буквально в паре тысяч километров от одинокой замороженной планетки, освещаемой тусклым угольком красного карлика — звезды Ле́йтена. В системе, кроме этого бедолажки, водился ещё и гигант в несколько масс Юпитера, окружённый ордой мелких лун, коих звёздные волки презрительно звали лунками. Ну и кучка планетоидов во внешнем ледяном поясе.
И как только антенна нашла несущий сигнал местной сети связи, пиликнул браслет. Иван вызвал окошко с сообщением и громко выругался:
— Мать твою! Всем на атмосферник! Миша, выдай оружие! Нулька, ты за старшую.
— Что там⁈ — переспросил капитан, попытавшись заглянуть в окошко, но то быстро закрылось.
— Я офигеваю! — продолжил княжич. — Мы бороздим вселенную, а в этой занюханной дыре какая-то община придурков собирается сжечь ведьму! Дебилы, блин! Сейчас же не лютое средневековье!
— Ёжки-матрёшки, — пробурчал пилот, — может, ну её? Жалко, конечно, старушку, но вдруг есть за что?
Но Ивана уже распирал азарт. Он представлял, как героически спасает почём зря оклеветанную бабушку — божий одуванчик от крестьян, одетых в рванину, с допотопными кислородными масками на вечно пьяных лицах, с вилами и факелами в руках. А крестьяне уже привязали ведьму к столбу, где обложили дровами и хворостом. Потому как вопрос жизни и смерти оказался не шуткой, а реальностью. Не просто же так в задании числилось: «Предотвратить самосуд».
Конечно, спасти настоящую принцессу было бы прикольнее, но сейчас лучше напоить чаем и доставить в безопасное место безобидную бабушку, потому что Нулька опять может приревновать и броситься.
Княжич, не дожидаясь, пока навигатор выдаст оружие, пробежал с горящими глазами в кают-компанию, рывком распахнул дверцу сейфа и взял револьвер. Подумав, подхватил ещё и несколько гранат. Затем помчался в предбанник, по пути выхватил из шкафчика тёплые вещи и резво нырнул в атмосферник.
— Быстрее, человек в опасности! — закричал он, нервно теребя молнию на комбезе и разглядывая ледяной мирок.
Мирок был типичным «зрачком». Гравитационный резонанс заставлял планетку смотреть на родную звёздочку только одним боком. В итоге ночная сторона, на которую свет падал последний раз несколько миллиардов лет назад, был закована в огромнейший ледник, над серединой дневной бушевало вечное око бури — эпицентр непрекращающегося циклона. Между светом и тьмой ледник таял, образуя множество мелких речушек или вытянутых вдоль ледника озёр. На этой полосе и жили люди. Всего там было около сорока поселений, но нужно было одно, сильно обособленное.
Безымянный информатор куратора скинул координаты.
Удивительно, но у этого задрипанного поселения был свой космопорт с одинокой взлётно-посадочной полосой. Низкая сила тяжести и достаточно густая атмосфера, не сдуваемая прочь слабым солнечным ветром красного карлика, позволяла шаттлам садиться и взлетать даже без помощи опорно-силового поля.
— Ну что вы так долго⁈ — заорал Иван, ткнув в кнопку громкой связи с кораблём.
— Я здесь! — отозвался Женёк, быстро нырнул в полагающееся ему пилотское место и тут же начал щёлкать тумблерами и стукать по сенсорной панели.
— Без паники, — с кряхтением протянул Петрович, неспешно зашедший в кабину. Увидев Женька́, возмутился: — Чё ты тыкаешь? Куда пальцы тянешь? Ты же робот, подключись по вайфаю!
— Я киборг! — завопил пилот, отцепив ремень безопасности и завертевшись в кресле, как неугомонный бурундук. — Я киборг, а не робот.
— Цыц, калькулятор! — рявкнул капитан.
В это время в кабину вошли вооружённые Михаил и Потёмкин.
— Не знаю, но, по-моему, лучше подключиться, — пробасил боец.
— Я киборг, — повторил пилот, — и я буду делать всё пальцами, а не через провода!
— Хватит. Угомонись, батарейка, — скривился Петрович.
А Иван уже пристегнулся и начла командовать:
— Отстыковка!
— Есть, отстыковка!
Женек клацнул переключателем. От стенок атмосферника послушался звук механизмов, то сработала автоматика шлюза, герметизируя люк, а приводы крепежа отпустили челнок в свободное странствие.
— Так, княже, я со старушками не хочу связываться. Сам её будешь спасать, мы так, потом в сторонке, если вдруг что-то пойдёт не по плану, — протянул Петрович и опустился в кресло. Сразу за этим пропала сила тяжести, и атмосферник оказался предоставлен сам себе.
— Форсаж⁈ — громко спросил пилот, глядя на Ивана немного детскими глазами.
— Форсаж! — поддакнул княжич, и всех вдавило в кресла. Лишь немного позже, когда шаттл начал спуск с орбиты, ускорение сменилось свободным падением и невесомостью. Спуск был похож на суперэконом на Грин-Аквике.
Казалось, атмосферник двигался медленно и неуклюже, но иллюзию создавали масштабы окружения. Когда летишь на большой высоте на обычном самолёте, тоже кажется, что он еле-еле ползёт.
Иван от нетерпения барабанил ногой по полу и глядел на крохотные язычки плазмы, возникшие на носу аэрокосмического аппарата.
«Они скоро начнут», — известил аноним, подогревая обстановку.
— Да что так долго⁈ — громко спросил княжич, глянув на пилота.
— А если преступники вооружены? — озвучил свои опасения навигатор, но ответил ему не капитан, а Потёмкин:
— Куратор не дал знать, значит, нет опасности. К тому же мы можем сесть только в космопорте, и выбора попросту нет.
— Ну а если? — не унимался Михаил.
— Там видно будет, — произнёс боевой киборг.
Женёк же вцепился руками в штурвал и смотрел перед собой, поджав губы. Если не знать, что он на самом деле просто очень сложный механизм под управлением осознавшей себя как личность нейросети, можно было поверить, что живой. И Ваня в очередной раз задумался над тем, а где проходит грань между человеком и нелюдем?
Вскоре шаттл вошёл в атмосферу и его затрясло. Облака под брюхом летучего аппарата зашевелились быстрее, в разрывах небесной пелены замелькали речки, озерца, серые каменистые пустоши и белые льды.
Ещё через десять минут атмосферник нырнул в кучерявую завесу, пронзив её насквозь. Турбулентность принялась играть шаттлом, как первоклашка бумажным самолётиком.
