Сын палача - Ткачев Андрей Сергеевич фантаст
– Никого, – рассмеялся гость. – При дворе так говорить не принято! – наставительно произнес он, улыбаясь. – Идем, развлечем немного твою женушку, после чего я отправлюсь в путь. И не забывай о моих советах, Кел. Мы справимся, главное – продолжать делать свое дело.
– Это я умею, не сомневайся, – подтвердил Келдрин.
* * *Если провинциальный городок, где я находился в заключении, лежал в стороне от основных театров военных действий, то Лайс сначала был крепостью на пути имперских войск, а затем одним из узлов фронта, и прошедшая война потопталась по нему обеими ногами с садистским наслаждением. Последствия были видны и понятны даже обычному горожанину.
Восстанавливали этот городок имперцы. Все сохранившиеся после боев здания еще королевской постройки были заново побелены, а возведенное после относилось к вэллийской архитектуре: общая строгость, ровные линии, прямые углы, белые, серые и коричневые цвета, голубой или красный присутствовал только в небольших деталях дверей или иных элементах декора.
Признаться, прогуляться по обновленным улицам мне было весьма интересно. Этот город я видел во время войны, участвуя в уличных боях почти месяц, на излете осады, когда населенный пункт уже практически был сдан. Солдат эта бойня выкашивала сотнями. Офицерам-магам везло куда больше. Даже после полевых курсов маг был способен уйти от пули вовремя замеченного стрелка и еще имел хорошие шансы пережить даже пару ранений, смертельных для обычного человека.
Этот город мне запомнился воронками на дорогах и пожарами до горизонта, столь сильными, что казалось, будто огнем захвачено каждое здание. Я стоял на улице, за которую мы сражались почти две недели. Стоял и смотрел на дом, бывший очагом обороны нашего батальона.
В подвале был оборудован госпиталь, где Зак, редкий в королевстве маг жизни, лечил всех подряд, не разбирая, солдат или офицер, свой или имперец. В какой-то момент он просто перестал обращать внимание на того, кто перед ним, и как заведенный продолжал создавать одну энергетическую конструкцию за другой в попытках спасти очередную жизнь, положенную в пламя войны. Пришлось вырубить его ударом по голове, так как от усталости Зак не осознавал, что практически находится на грани истощения. Маг с аспектом жизни для нас представлял большую ценность, чем тот десяток солдат, которых бы он сумел поднять на ноги.
На первом этаже, где располагался штаб, пожар только при мне тушили раз пять. В соседнем доме я вместе с Анн и взводом солдат отбивались от целой роты, пытавшейся обойти с фланга, пока основные силы противника штурмовали здание с улицы. А дом на противоположной стороне был полностью разрушен во время двух стычек с имперскими магами.
Так странно было смотреть в новые окна, вспоминая, как за ними летали огненные шары и водные плети.
Наверное, не меньше четверти шрамов, оставшихся у меня с войны, я получил на этих улицах. Сперва от мысли, что каждый следующий миг может стать последним, и от ожидания этого мига было страшно, а потом, спустя несколько часов, стало уже все равно.
Хотелось лишь побольнее ударить по имперцам да спасти максимально возможное количество сослуживцев, большая часть которых была бессильна перед магами.
Эти картины проносились перед моими глазами, словно я снова нахожусь в бою. Пришлось остановиться рядом со стеной ближайшего здания и сделать несколько глубоких медитативных дыхательных движений, чем успокоить бешено колотящееся сердце. Оно, казалось, не верило в окружающую меня мирную действительность Лайса.
Продолжить путь удалось лишь спустя какое-то время, когда состояние организма пришло в норму. Расстояние, отделявшее от цели, постепенно сокращалось. Я намеревался поступить на службу в род Эвверан, это позволило бы лучше прощупать обстановку и понять, как выполнить задание таинственного нанимателя. Для этого мне нужно получить хоть какие-нибудь рекомендации, с наличием которых уменьшалась вероятность быть сразу выставленным за порог и получить отказ, даже не имея возможности рассказать о себе.
По мере моего продвижения настроение менялось в позитивную сторону, и сейчас я уже шел с заметным воодушевлением. На городском вокзале, куда меня привезла конка, объединявшая территории империи сетью гражданского транспорта, я наткнулся на ветерана королевских войск. Старика Тура ранили, и остаток войны он пропустил, попав в госпиталь. В коротком непринужденном разговоре бывший сослуживец обмолвился, что наблюдается в местной городской больнице у моего старого знакомого – Зака, который не захотел идти на службу имперцам, поэтому и работал обычным врачом… То есть главным врачом местной больницы, что для мага жизни третьего круга являлось мелкой должностью, но парень был принципиальным.
Не сказал бы, что мы ранее являлись лучшими друзьями, но небольшую услугу старый товарищ оказал бы мне охотно, поэтому сейчас я шел именно к нему. Идея навестить сослуживца и получить рекомендацию уважаемого, иначе и быть не могло, когда речь идет о маге жизни, в городе человека меня привлекала.
Была еще пара мыслей о тех, кто может мне дать такие же рекомендации, с которыми не стыдно заявиться к Эвверанам, но письмо от Зака будет все же весомей остальных. Не та я птица, чтобы меня рекомендовали какие-нибудь высшие чины, а набрать необходимый минимум, надеюсь, все же удастся.
Пришлось минут пятнадцать еще побродить по городу, прежде чем я нашел больницу. Разрушать ее во время боев никто не собирался, но гаубичный снаряд, выпущенный с дистанции в пару километров, имел свойство падать туда, куда хотел, особенно, если расчет не утруждал себя прицеливанием, производя его на глаз. Перепало зданию всего пару раз, повредив верхние этажи, к тому времени всех больных уже эвакуировали, оставались только раненые, а их размещали на нижних этажах. В конце концов имперцы захватили и это место, но персонал не трогали, как и наших раненых. Но после лечения королевских солдат все равно отправляли в казематы, главное, что после лечения. В этом они проявили великодушие.
Я же считал, что они просто не хотели сокращать число будущих рабочих рук, рассчитывая закончить конфликт куда быстрее, чем это вышло на практике. Но если оценивать трезво, благодаря этому часть людей смогла выжить на войне, а уж какими мотивами руководствовались имперцы – дело десятое. Ларрианцы стали гражданами империи, а не ее рабами. По крайней мере, именно так гласили официальные бумаги, а как все обстоит на самом деле – мне еще необходимо было выяснить.
Остановившись на чистом тротуаре напротив здания городской больницы, я увидел, что его не только восстановили, но и достроили сверху три этажа. Сейчас о причиненных когда-то разрушениях ничего не напоминало. Кажется, многое успели восстановить, пока я отсиживался по казематам. Жизнь продолжалась, и стоит признать, что главным действующим лицом мое не являлось.
Изобразив на лице вежливую и уверенную улыбку, я шагнул вперед, входя в просторный холл. Больница была наполнена своей внутренней суетой, туда-сюда сновали врачи и медсестры, бродили получающие лечение, а также их посетители. Сидевшая за столом в приемной полноватая дама, стоило мне появиться в поле ее зрения, направила на меня вопросительный взгляд.
– Добрый день, милая. Я пришел к господину Заку Эрлоу.
«Милая», несмотря свою на полноту, вполне привлекательная женщина, вздохнула, говоря то, что, очевидно, повторяла не по разу за день:
– Его милость, главный врач Зак, принимает просителей только в определенные дни и только по записи.
Хорошо устроился, лекарь. И это не зависть – я рад за него.
– Я его сослуживец, – был использован другой вариант попасть к Заку.
На этот раз женщина выразила снисходительную насмешку.
– Вы знаете, сколько людей говорит так же, ваша милость? – и смерила меня таким взглядом, от которого должно было стать стыдно, но стыдно не становилось.
Пришлось зайти с «козырей». Перегибаюсь через стойку и негромко, чтобы никто посторонний не услышал, заговорщицким шепотом спрашиваю:
