Дикая ведьма - Рейчел Гриффин
Мы пытались переждать, не обращать внимания и жить своей жизнью, но не смогли. Та роковая ночь не давала нам покоя.
И мы решили уехать из города.
Но я сразу поняла, что папе не по душе эта идея. Еще до того, как все произошло, он предлагал мне перестать общаться с Эми и завести новых друзей, не ведьм. А маме советовал бросить работу в службе по спасению экзотических животных и заняться чем-то другим. Чем-то обычным, чтобы вести обычную жизнь, ради которой он так усердно трудился.
Когда речь зашла о переезде, папа отказался ехать с нами. Однажды нам уже пришлось переехать, когда бабушка случайно подожгла дом, допустив ошибку в заклинании. Страховка не покрыла ущерб, поэтому мы собрали вещи и переехали в маленький городок в Небраске, где дешевле жить. Мы начали все сначала.
Думаю, тогда папа и перестал считать магию чем-то чудесным и начал ее ненавидеть.
Папа любил тот городок в Небраске. Любил свою работу, белый забор вокруг дома и свою Тойоту. Он любил стабильность и обыденность, и, как оказалась, все это он любил больше, чем нас с мамой.
Поэтому мы уехали, а он остался.
Но самое забавное, сейчас я больше всего на свете хочу продолжать жить здесь. Не знаю, как злиться на папу, когда, по сути, желаю того же, что и он.
Остаться.
Мама и Сара разговаривают о чем-то внизу, а я допиваю чай и готовлюсь ко сну. Но не могу заснуть. Меня огорчает, что мама не воспринимает Пайка всерьез. Она так уверена, что он никогда не узнает правду о нас. Пайк опасен, а ее это совершенно не волнует.
Раньше я ничего не скрывала, а теперь цепляюсь за свои тайны, словно от них зависит моя жизнь. С тех пор, как мы переехали, я пытаюсь восполнить то, что мы потеряли. Стараюсь защитить нас и сделать все, чтобы мы остались жить здесь. Но мама ни о чем не беспокоится, она расслаблена и беззаботна, и иногда мне кажется, что я волнуюсь за нас двоих. Даже после всего случившегося мама не собиралась скрывать, что мы ведьмы, но она молчит, потому что мне так спокойнее. Сама же она не стала бы ничего утаивать.
Я убеждена, что нам нужно быть осторожными, и когда мама просит меня расслабиться, я едва сдерживаюсь, чтобы не начать протестовать.
Внизу хлопает входная дверь, слышится шум двигателя и шуршание колес по гравию. Мама поднимается по лестнице и замирает перед дверью в мою комнату. Она тихо поворачивает ручку, но я закрываю глаза и притворяюсь, что сплю. Не хочу, чтобы она поняла, что меня терзает тревога.
Мама аккуратно закрывает дверь и идет к себе комнату. В доме тихо, только стены иногда поскрипывают, пока за окном становится холоднее.
Я снова закрываю глаза, но вижу перед собой Пайка, его пристальный неприятный взгляд, слышу его холодный и злой голос.
Нужно отпустить мысли о нем, выдохнуть и попытаться заснуть, но сердце бешено колотится, а разум бодрствует. Меня переполняют беспокойство и тревога.
Проворочавшись еще полчаса, я встаю и одеваюсь. Тихо выхожу из комнаты и спускаюсь. Замерев у входной двери, прислушиваюсь. Мама спит, в ее комнате тихо. Я надеваю куртку, ботинки, беру фонарик и выхожу из дома в ночь.
Если мама предложит Пайку и дальше у нас стажироваться, мне нужно перестать беспокоиться из-за него. Не хочется, чтобы моя неприязнь к нему стала еще сильнее. Надо как-то унять тревогу. Я иду к сараю позади дома, дрожа от радостного возбуждения. Магия внутри меня оживает.
Неважно, что только вчера я написала заклинание для Эми. Слова Пайка не дают мне успокоиться, и я не могу ни на чем сосредоточиться. Так что сегодня под покровом ночи отдам Пайка Алдера земле.
Я создам заклинание, которое никогда не применю, а ритуал подарит мне уверенность, прогонит страхи, и я смогу двигаться дальше.
И раз заклинание исчезнет в земле, оно может быть таким же, как голос Пайка Алдера.
Злым и жестоким.
Глава 4
Ночь ясная и холодная. Над головой сияют мириады звезд, я, выключив фонарик, смотрю на них. Виднеется Млечный путь, белый след посреди угольно-черного неба, и я вдыхаю так глубоко, словно могу вобрать в легкие вселенную.
Прибережный ветер раскачивает верхушки елей в безмолвной ночи. Я плотно застегиваю куртку и иду к верстаку у сарая.
С желоба свисает небольшой грязный фонарь. Я дергаю за цепочку. Лампочка мигает пару раз и включается. Мягкий свет разливается в ночи. Два мотылька тут же подлетают к жужжащему фонарю.
Нет никаких книг заклинаний и котлов, никаких огненных кругов и наговоров. Лишь мое желание, притягивающее рассеянную магию и превращающее ее в нечто потрясающее.
Я открываю старую дверь, беру полынь и сафлор, и собираю у сарая ветки, чтобы развести небольшой костер. Я готова начать.
У ведьм есть своего рода внутренний переключатель, благодаря которому мы управляем магией. Мы верим: не стоит по возможности вмешиваться в природу, чтобы земля оставалась нетронутой. Переключателем мы пользуемся только когда это необходимо, и приглашаем магию соединиться в нечто новое.
Выдохнув, я сосредотачиваюсь на энергии вокруг, на протонах и нейтронах, на фотонах и мюонах, и отбрасываю все, чтобы осталась лишь первозданная, чистая магия.
Щелкаю переключателем и магия мощной волной устремляется ко мне. Тысячи мельчайших частиц притягиваются, как к магниту. Кожа начинает слегка гореть и покалывать, я никогда не устану от этого ощущения. Я космос, энергия вселенной, идеально переплетенная с телом.
Где-то вдалеке протяжно воет Зима, и ей вторят другие волки. Они подают голос один за другим, наконец последнее завывание разносится эхом в ночи, и все смолкает. Видимо, Зима хочет поприветствовать нового волка и поздороваться с ним, когда люди спят и не могут быть с ним рядом.
Я улыбаюсь при этой мысли.
Кожа горит от магии, окутавшей меня покрывалом. Я сосредотачиваюсь на Пайке Алдере, на его высокомерном поведении, ненависти к ведьмам и многочисленных фланелевых рубашках. Вспоминаю, как он рассмеялся над диктором новостей, закатил глаза и не дал Эми ни единого шанса.
Вспоминаю, как его голос стал ледяным, отчего по коже у меня пробежал мороз и кровь застыла в жилах.
«Жаль, что не она тогда сгорела».
Что Пайк Алдер ненавидит больше всего на свете?
В голове тут же звучит ответ. Очень жестокое заклинание, почти проклятье.
Проклятье, которое обратит его в того, кого он так ненавидит колдуна.
