Сага о халруджи - Вера Александровна Петрук
— Расскажи мне, — вдруг перебил ее голос Видящей, которая снова проявила чудесную способность подкрадываться к Регарди незаметно. То, что происходит второй раз, случайностью не являются, и Арлинг подозрительно склонил голову. Люди, которые умели подходить к нему, не обнаруживая себя, обычно привлекали его пристальное внимание. Теперь у него появились вопросы к Магде.
Встав впереди него с Хамной, Фадуна протянула худые руки к лицам драганов. Если бы не веревки, которые их держали, копатели оказались бы уже в Самрии. Арлинг буквально физически ощутил приступ паники, случившийся у них при виде Магды. Да, Видящая, должно быть, выглядела странно в отсветах костра.
— Все, что он спросил, — повторила Магда, вырвав руку из пальцев Регарди, который хотел отвести его подальше от потенциально опасных драганов. Но, похоже, опасность сейчас представляли вовсе не они.
Приступ паники прошел также внезапно, и Сержен вдруг заговорил, быстро, перебивая себя, словно боясь, что не успеет выложить все. А Магда стояла рядом, гладила его по голове и подбадривающе кивала. Другие драганы заглядывали ей в лицо и подсказывали, когда Сержен что-то упускал. Регарди вначале с изумлением слушал историю драганов, а после не мог отвлечься от Фадуны. Ее дыхание, движение, речь, когда она бросала короткое «Продолжай» — все завораживало. Мир остановился, потоптался на месте и вдруг завертелся вокруг единственного солнца, которое светило и днем, и ночью. Одного оно сжигало на месте, другого согревало теплом и надеждой. Сердце этого чуда билось ровно, горячо, громко — будто и не было признаков страшной болезни, ползущей за Магдой по пятам.
История кучеяров была неинтересна. Арлинг не сомневался, что они рассказали правду, но услышал совсем не то, что хотел. Пять лет назад этих драганов собрали с разных концов Сикелии и привезли в закрытую школу на севере страны. Все они были должниками, работали в строительстве. Выбора не было — либо долговая тюрьма, либо государственная служба, после которой — свобода, награда, будущее. В будущее никто из них не верил, но с семьями переписывались, и те получали за них пенсию, а значит, надежда жила. В школе обучали странным языкам, керхар-нарагу, инженерному делу, ботанике. Собирала группу Императорская канцелярия, и имя Педера Понтуса копатели произносили шепотом. В Сикелии они уже третий месяц, прибыли сразу после того, как Согдария подписала мирный договор с колонией. Сначала сеяли семена курупчи — так назывались деревья, и симы — травы. О курупчи и симе они узнали в школе. Их семена привезли из Сангассии, нашли в каком-то растаявшем леднике. Эта растительность способна прижиться даже в снегу, а взрослого состояния достигает за пару недель. Драганы верили, что участвуют в большом эксперименте по озеленению пустыни. Это то, что им говорили. Но ради научных экспериментов не берут семьи в заложники. Это драганы тоже понимали. По их мнению, в пустыне нашли золото и алмазы, и чтобы открыть много рудников, нужно было привести климат в пригодный для работы. Их группа вырыла семь колодцев, этот участок — последний. Они должны закончить его за три месяца, после чего их обещали отправить домой. Сроки очень жесткие, как и условия. Если они не успеют за это время, их семьи повесят.
Закончив разговор с драганами, Магда подошла к кучеярам и, вынув кляпы, попросила их рассказать свои истории. У тех все было еще проще. И где-то похоже. Белая Мельница закрыла их боевые школы, а после предложила огромные деньги за простую работу. У наемников редко бывают семьи, но болевые точки имеются у всех. Судя по напряженным словам охранников, Тигр Санагор надавил на каждую.
— Три месяца мало, — доверительно сказал один из кучеяров Магде. Фадуна погладила его по щеке, а Регарди захотелось свернуть наемнику шею. Похоже, придется с собой работать, но, когда Магда касалась других людей, у него внутри все переворачивалось — от ревности, злости и целой гаммы бурливых эмоций.
— Мы понимаем, что они, — кучеяр кивнул в сторону драганов, которые после откровенных разговоров с Видящей, глядели в костер с блаженным видом, — не успеют, потому, как можем, им помогаем. Но мы все равно не успеем.
Арлинг ожидал, что Магда спросит, почему они торопятся, и что будет через три месяца, но Видящая лишь кивнула наемнику и сказала:
— Да, времени мало. Мы все можем не успеть. Бум-барах будет громкий.
Резко потеряв интерес к людям у костра, Фадуна принялась скакать кругами на одной ноге, чудом сохраняя равновесие в рыхлом песке.
— Бах! Бах! — выкрикивала она, размахивая руками. Хамна и Аллен приглянулись, но в присутствии Арлинга не стали цепляться к Фадуне.
— А что вы знаете о гремерах? — запоздало вспомнил Регарди, но время вопросов и ответов кончилось. Магда скакала вдоль бархана, у подножия которого уже начинала расползаться сима. Драганы еще не успели засеять травой весь участок вокруг лагеря. Два раскрытых мешка с семенами заморского растения стояли рядом с инструментами. Арлинг чувствовал их запах — ни на что не похожий, и старался запомнить. В его копилке таких запахов еще не было.
— Пумы, — повторил он, обращаясь к кучеярам. — Вы слышали о пумах?
Но наемники вслед за драганами молча таращились в костер, будто после разговора с Видящей у них закончились силы.
Тем временем Магда перестала прыгать и вернулась к костру обычным шагом с довольной улыбкой на устах. Арлинг чувствовал, что она счастлива, и не мог понять причины внезапной перемены настроения.
— А сейчас мы все вместе пойдем засыпать колодец, — объявила Фадуна и первой схватила лопату. Драганы и наемники с энтузиазмом похватали оставшиеся инструменты и бросились к яме, которой было явно слишком мало для такого количества человек. Хамна с Алленом отошли подальше, чтобы случайно не попасть в поле действия магии Видящей и не оказаться среди разрушителей колодца. Ученики имана тоже бросились было к толпе, но Арлинг позвал их к себе и даже сам удивился тому, как быстро они его послушались.
Подбежав, молодые кучеяры расселись кружком на песке, с обожанием заглядывая ему в лицо. Похоже, настало время поговорить, тем более что у них вдруг появилось время. Хамна с Алленом, поразмыслив, выплеснули из котелка вино и принялись доставать собственные припасы. Етобары с религиозной ненавистью относились к спиртному, Арлинг же подумал, что не отказался бы от глоточка. Но напиток с далекой родины уже впитывался кровавой лужицей в песок, а место в котле занял
