Старый рыцарь - Дилара Маратовна Александрова
— Нет, я хочу с вами, — Дуглас упрямо, под стать своему наставнику шлёпнул на свою голову огромную шляпу и с готовностью поправил мешок с пожитками у себя на плече, — Стать рыцарем может научить только настоящий рыцарь, а вы такой и есть.
— Глупый мальчишка! — вспылил Фолкмар, резко развернувшись к коню.
Он решил уйти быстро, не оборачиваясь, как и хотел. Должного расставания не получилось — да он на это и не надеялся. Что-то, да все равно треснуло бы.
— Просто скажите «да» и я пойду с вами, — слышал Фолкмар вдогонку, когда седлал Чемпиона, — Буду готовить еду и чистить вам латы и оружие. Я умею варить похлёбку, серый сир научил меня этому!
Мальчишка ещё кричал что-то, но Фолкмар не позволил себе слышать, заткнув уши ветром. Он пришпорил коня и поскакал, убеждая себя, что крики — всего лишь свист далёкого бриза. А Дуг бежал и бежал за ним, что есть сил, соломенная шляпа слетела с каштановых волос, которые вспотели и растрепались. Конечно, он не догнал его — куда мальчишке угнаться за таким быстрым конем?
Дуглас остановился, сбросив с плеча мешок с пожитками и сел на землю. Он уставился вниз, глядя, как несколько муравьев тащат на своих глянцевых спинах огромного жука. Делали они это с великим усердием, несмотря на свои крошечные размеры. Жук безжизненно обратил черные лапки к небу, доказывая, что важный вид уступает усердию и сплочённости. С носа Дуга капали слезы, он пару раз провел по нему, только размазав сопли. Влага застилала ему глаза. За мальчишеским горем он не заметил, как звук удаляющихся копыт вдруг превратился в звук копыт приближающихся.
— Если будешь так распускать сопли, я соглашусь с оторном, что этот мальчик всё-таки не воин, — услышал Дуг у себя над головой, когда черные стройные ноги Чемпиона поравнялись с ним. Дуг задрал голову, вытер ещё раз сопли и улыбнулся. Он поднимался с земли, пока Фолкмар спешивался.
— Вот что мне с тобой делать? — спросил Фолкмар, коря себя за гибкое сердце, которое согнулась донельзя, когда он уезжал.
«И кто ещё распускает сопли, — подумал рыцарь, — У тебя они свисают с носа пуще, чем у Дуга. До самой земли, хоть их и не видно».
Фолкмар положил руку на каштановую голову, пальцы его утонули в густых жёстких волосах глупого мальчишки:
— Дурак ты, Дуг. А когда вырастешь, наверняка, станешь ещё и пьяницей. Но раз уж на то пошло, пить мы будем вместе, — Фолкмар разворошил волосы паренька, сделав их вовсе похожими на гнездо, — Беги, бери свою шляпу и едем. Путь не долгий, но заковыристый. К ночи я хочу попасть на побережье, а с утра встретить столетие у моря.
В глазах мальчика он прочитал недоверие и страх.
— Я вернулся, чего тебе ещё надо? Теперь уж без тебя не уеду. Беги за шляпой и возвращайся. Не пристало разбрасываться добром.
Дуг сиганул за шляпой, вернувшись очень быстро — запыхавшийся и счастливый. Фолкмар посадил его впереди, как и всегда.
— А у меня тоже есть для вас подарок, — сказал Дуг, — Помните, я обещал вам на именины?
— Я люблю подарки, — ответил Фолкмар, тряхнув поводьями, — Особенно, если они совершенно бесплатны. А где он у тебя? В карманах или мешке? Неужто припрятал?
— А я вам не скажу, — важно надулся Дуг, — Иначе это будет совсем не подарок!
— Ладно. Хочешь, говори, хочешь, не говори. Но, надеюсь, ты взял с собой сапоги, которые я тебе купил? На размер больше? Думаю, на нашем пути уже не встретится ни одной сердобольной королевы.
— Ага, — улыбаясь, ответил Дуг, — Взял.
Глава 25
Заключительная. Рассвет
Тонкая полоска алых губ рассвета выступила на горизонте, подарив ночному небу робкий поцелуй. Под натиском любви нового дня тьма отступала, обесцвечивалась, превращаясь в глубокую синеву. Но там, высоко в небе, еще царствовала ночь, и по воздушному полотну скакал вороной жеребец. Ещё было слишком рано, чтобы он завершил свой очередной путь и встал в конюшне небесного дома. До этого события оставалось совсем немного — вороной скакун сверкал серебряными звездами-подковами Воина, оставляя далеко позади всех, кто возносил ему молитвы.
Ходили сказания, что очень давно, у самого начала времен, когда в груди Жеребца еще сияла красная звезда Отверженного, он посещал землю и иногда скакал по ней. Но с тех пор, как его сердце опустело, он больше не спускается на землю.
Накануне путники расположились у моря, аккуратно сложив вещи и снаряжение на песке, который казался посуше. Ближе к морю песок блестел влагой приливного моря и не годился для ночлега. Фолкмар снял новые доспехи, поставил небольшую палатку, которой разжился с помощью Туруна Хардрока, Дуг ему помогал. Мальчишка никогда не ставил палатки и первое время только мешал. Но когда он забрался внутрь и встал, расставив в стороны руки, то стал похож на большое привидение и дело пошло быстрее. Фолкмар закрепил края жёсткой ткани, надеясь, что место выбрал вполне удачно — песок смешивался с землёй, где пляж обрывался у подъема в гору, и казался довольно прочным. К тому же, в этих местах бриз не так сильно дул, и рыцарь не опасался, что они останутся без крыши над головой посреди ночи. Внутрь побросали пожитки, развели костер из поломанных, засохших деревьев, зачахнувших на каменистой почве. Странники ужинали пирожками Беатрис, успевшими давно остыть, посему их пришлось греть на углях. Кое-какие подогрели, став жёсткими для слабых зубов Фолкмара, и их съел Дуг. Сыр и копчёную ветчину Фолкмар припас на потом, ведь завтра от пирожков не будет никакого проку, а добро не должно пропадать. Дуглас просил добавки, но рыцарь убедил его, пообещав дать по уху, что разумное воздержание в пище — обязательная рыцарская благодетель. И что так благодетельствовать ему придется довольно часто, ведь голод — вечный спутник межевого рыцаря. Потом они долго смотрели на закат, играя с приливными волнами в догонялки пыльными носками сапог. Дуг сидел рядом с Фолкмаром, обняв руками колени. Он проиграл последнюю игру — прилив оказался проворней, и теперь его сапоги были
