Юрий Бахорин - Ущелье смерти
Задира хваталась передними лапами за кончик жгута и тянула изо всех сил. Глядя на нее, Шалло вцеплялась клювом с другой стороны и тащила к себе, но и так у них ничего не получалось. Кончилось тем, что они разругались. Причем ни одна не желала признавать своей вины. Какое-то время они препирались, карканьем и визгом выражая свои чувства, пока наконец Задира не выдержала и не перешла к решительным действиям. Она подскочила вплотную к вороне, пропищала нечто оскорбительное настолько, что Шалло замерла с раскрытым клювом, с громким визгом бросилась ей на шею и обхватила передними лапами, пытаясь повалить.
Ворона, однако, уже давно переросла свою подругу, так что замысел не удался. Стряхнув с себя нападавшую, Шалло взмахнула крыльями и устроилась на ветке ближайшего дерева. Задира осталась на месте, победно уперевшись передними лапами в бока.
— Кр-рыс ненавижу! — на удивление чисто и совершенно неожиданно для людей прокаркала со своей ветки Шалло, заставив жреца замереть с открытым от удивления ртом.
— Ворон не терплю! — не осталась в долгу Задира, и хотя первая говорила на вполне человеческом языке, а вторая передавала мысли не свойственными крысам щелчками, стрекотом и попискиванием, не только Соня с Севером, но и остальные прекрасно поняли обеих.
— Что еще за дрязги?! — прикрикнул на ссорящихся Север — Нашли время! А ну-ка подойдите сюда обе!
Соня стояла рядом и с усмешкой наблюдала за ними. Гана с Мурзио застыли на месте: одно дело знать, что животное разумно, и совсем иное — убедиться, что разум пробуждает черты, совершенно необычные для зверя. Задира ловко перескочила на соседний тюк и встала перед Вожаком, всем своим видом выражая смирение. Шалло спланировала, опустившись чуть позади нее, и медленно и настороженно начала придвигаться боком. То ли случайно, то ли намеренно Задира чуть шевельнулась, и Шалло тут же остановилась.
— Клюну,— на всякий случай предупредила ворона.
— Укушу! — не оборачиваясь, щелкнула острыми зубами Задира и гневно передернула длинными усами.
— Никто никого не клюнет и не укусит, пока мы не уберемся отсюда.— Север говорил с ними серьезно, как разговаривал бы с Ганой или с Мурзио.— Обещайте мне это немедленно, иначе прогоню обеих!
Вожак говорил, а зверюшки вздрагивали при каждом его слове. Он ткнул пальцем в Задиру, опустившую голову, и та робко взглянула на него. Выглядела она настолько виноватой и растерянной, что люди едва сдерживали смех.
— Если останешься, тебе придется выполнять наши приказы и защищать нас и свою подругу! — Он показал на Шалло.— Согласна?
Та подняла голову и, кивнув, ткнулась мокрой пуговкой носа в кончик пальца Вожака, словно поцеловала ему руку, присягая на верность.
— Хорошо. Ну а ты что скажешь? — обратился он к вороне.
Та подпрыгнула и, взмахнув отливающими синевой черными крыльями, ловко спланировала прямо на подставленную руку.
— Ты слышала, что я говорил Задире?
— Д-р-а,— кивнула ворона.
— Ты согласна помириться?
— Д-р-а,— снова ответила она.
— Тогда идите,— сказал Север и поставил Шалло рядом с Задирой.
И они пошли, настороженно и недоверчиво поглядывая друг на друга. Добравшись до края тюка, они остановились, наблюдая за приготовлениями, только теперь уже молча и ни во что не вмешиваясь.
Север принялся за прерванную работу. Он развязал тесьму на одном из тюков, самом мягком и самом легком. В нем лежали смотанные в клубки разных размеров веревки. Он взял в руки несколько штук. Соня потянулась к одному из них, Гана и Мурзио тоже не устояли перед соблазном и недоуменно рассматривали толстые нити, похожие на деревенскую пряжу, только очень нежные и ровные. Шалло и Задира подошли ближе, но вели себя по-прежнему тихо. Вестница на ветке старательно делала вид, что ей неинтересно, но время от времени все-таки искоса посматривала на людей. Волки отдыхали. От тюков не пахло съестным, а остальное их не волновало.
Из всех присутствующих только Север и Соня знали, зачем нужны канаты, в необычайной крепости которых уже имели возможность убедиться на тренировках в Логове. Гана же и Мурзио даже не слышали о них и теперь с недоверием рассматривали мотки странной, зеленоватой пряжи. На клубке висела бирка, на которой стояла цифра 500.
— Что это? — спросила Гана у Севера.
— Длина,— ответил он.
— Пятьсот локтей? — удивился Мурзио.— А в этом клубке — тысяча. Что вы собираетесь делать с целым мешком веревки? — удивился он.
Он вытянул из клубка кончик веревки и прикинул на глаз ее толщину. Она оказалась тонкой, как нежный побег, проклюнувшийся по весне из почки, так что, взвесив моток на руке, Мурзио поверил: здесь и впрямь могла поместиться тысяча локтей такого шнура. Вот только к чему он, да еще в таком количестве?
— Что рассказывать? — Север пожал плечами.— Увидишь.
Он перешел ко второму тюку. Тот оказался гораздо тяжелее первого, и, когда Вожак поднял его, внутри что-то звякнуло. Север распустил стягивавшую мешок тесьму и начал доставать из него сверкавший на солнце инструмент. Сначала он вынул пару связок отмычек, затем несколько стальных зажимов разной формы и мешочки, в которых тоже что-то позвякивало.
— Аг-га-а! — встрепенулась Шалло и, взъероша крылья, прыгнула на соседний мешок, но здесь, памятуя о данном Вожаку слове, остановилась. Впрочем, и Задира не отставала от подруги.
— Если что-нибудь пропадет, пеняйте на себя,— предупредил их Север и занялся своими делами.
Он достал две пары странных на вид перчаток, одну из которых передал Соне, и, расположившись на траве, натянул свою на руки.
— Что это? — недоуменно прошептала Гана.
Перчатки, снабженные коваными стальными пластинками, скрывали внутри ладони некое приспособление, назначения которого она никак не могла понять.
Сперва ей сгоряча показалось, что это когти, чтобы сподручней драться голыми руками. Ей тут же сделалось страшно. Куда же они собрались, если вместо мечей придется использовать когтистые перчатки? А главное — против кого?! Однако почти сразу она поняла, что ошиблась: на когти эти железки мало походили. Страх ушел так же быстро, как возник, зато теперь она и вовсе не понимала, зачем им эти странные перчатки. И только когда Север, а следом за ним и Соня проверили их подвижность и вдруг начали хвататься за кончик веревки из клубка, она начала соображать, что к чему. Однако не только она.
— Вы что же, хотите забраться куда-то по этим ниткам? — вскричал изумленный жрец.
Север пожал плечами и не стал ничего объяснять.
— Ты попробуй порвать ее,— просто предложил он.
