– Как ты? Готов к приключениям? – У меня плохое предчувствие, – признался летописец. – Данная операция по спасению крайне опасна и непредсказуема. Отказ от привлечения третьих лиц к задаче хоть и оправдан ограничениями, однако для нас нет дополнительных козырей. Куколка Марья – могущественное создание, Баюн тоже. Уверенность куклы в своих силах внушает трепет, но почему она сказала, что Василисе нужна будет помощь, если она сама всё для неё может сделать? – Нельзя за кого-то повзрослеть, вот почему. Василиса придёт ко мне, пройдёт инициацию на взрослую жизнь. Часть меня – дарительница – ей и поможет, как это положено в сказках. – Интересные протоколы. Хочу дожить до этого, посмотреть и внести в летописи. – На тебя ведь Баюн не действует, да? Голос его? – я вспомнила, как Тихон отдал свой ремень. Тогда не обратила внимания. – Нет. Но я не воин, мне не по силам с ним драться. – Да я и не прошу. А какой он для тебя, цветом? Для всех по-разному. – Белый с разноцветными глазами. Один голубой, другой жёлтый. М-да, загадочное животное-хамелеон. Не очень понятно, для чего ему такая мимикрия, но ведь в сказках совершенно не всё объясняется, некоторые вещи вообще – как должное. *** – Готова? Маркус приехал даже чуть раньше, чем ожидала. Я почти привыкла к нему и неординарной внешности, а уж мои тёмные порывы и вовсе рады-радёшеньки его видеть. Достанет ли мне сил не прилипнуть к нитям паутины колдуна? – Приготовься, сейчас будет странная романтика, – подколол кот, громким шёпотом на кошачьем обращаясь к подруге. – Страннее, чем у птицы и русалки? – едва повела ухом та. Вот кого не прошибёшь, так это её. Признаться, завидую ледяному спокойствию Бастет. – Готова, – уверенно ответила я. И мы открыли портал. Проход открылся возле подъезда, надеюсь, никто не выйдет на прогулку в такой поздний час. Блуждали в темноте под окнами, подсвечивая себе экраном телефона. Кукла сидела под кустом, будто забытая игрушка: – Время. – Дребезжащий голос, слишком громкий в ночи. Я взяла её и поспешила обратно к себе. *** Маркус таращился во все свои глазищи, рассматривая тряпичную игрушку при ярком свете, но кукла не подавала признаков жизни и мирно лежала на сумке с вещами. – Джьянина, я слышал, она говорила. – Да, так и было. – Но… – он с сомнением посмотрел на куклу. – Всё под контролем. Нам пора уходить. Надеюсь, к утру вернёмся, надо будет Марью отправить хозяйке, я позвоню. – Я улыбнулась как можно шире. Маркус кивнул, взял меня за подбородок и внимательно посмотрел в глаза: – Ты ведь бессмертная, Яга? – Не совсем, но жить обязана долго, у меня контракт. – Хорошо. Ты должна мне свидание. – Он на мгновение задержал взгляд на губах и отступил. – Удачи вам. Заперла дверь за колдуном, подхватила сумку, коты встали рядом, и мы вновь открыли дверь, но уже в Академию. Первое, что бросилось в глаза, – огонь. Вся ограда Академии представляла собой огненный заслон, на каждом столбике между частями решётки горела чаша или факел. Переходы между часовыми поясами немного сбили меня с толку, казалось, что и здесь ночь, но на самом деле был поздний вечер. Дверь оставили едва приоткрытой, подсунув тапок, чтобы не захлопнулась. Заметить дверь в поле можно было, только точно зная, куда смотреть. – Сегодняу всё решится, Ягуся, поворачивать некуда. Бальтазар заметно волновался – уши чуть прижаты, кончик хвоста резко дёргался. – Мы и не повернём. Бедняга Супчик боялся у меня за пазухой. Академия и окрестности – не то место, где ему хорошо. За оградой ходили лешие, исполины, чьи головы-верхушки мелькали между обычных деревьев. Думаю, Ворлиан приготовил оборону. А к нам быстро приближались две фигуры на мётлах. Казимир лихо спрыгнул возле нас, Настя свалилась мешком и цедила сквозь зубы бранные слова. – Рыжуля, коты. А мы тут тренируемся, Ворлиан спросил, как мы собираемся Баюна в Нави искать, пешком, что ли? Его правда, непонятно, куда выведет ход. Я взял и тебе метлу на всякий случай, как знал, что налегке придёшь. – Каз отвязал запаску и подал мне, прищурил глаза. – А это та самая куколка? Та самая кукла лежала тряпочкой на сумке, совсем не похожая на что-то могущественное. – Да. Настя перестала браниться и тоже присмотрелась, но смолчала. – Давайте к кладбищу, – скомандовал Каз.
Тропою испытаний. Часть вторая
Наш военачальник времени даром не терял. Изучил данные от директора, прошёлся с Настей между могил, нашёл тот склеп. Сооружение неправильной формы из каменных глыб, камней и камешков. На крыше, по всей видимости, раньше было что-то ещё, но осталась лишь часть кладки из тех же камней – остальное осыпалось. Всё покрыто мхом, чахлая трава пробивается в зазорах. Внутри плотно заросший вьющимися растениями ход, сквозняк с запахом прелой земли, влажности и гари, хотя костров нигде не наблюдается. До моего прихода в лаз никто и не спускался, ждали. – Место печали и скорби заставляет и меня скорбеть. – Настя крепко вцепилась в факел и, поджав губы, смотрела на тёмные силуэты корявых деревьев. – Нет во мне шибко радости сейчас, но, как ноги ступили на эту землю, вовсе тоскливо стало. – Даже я чувствую мощь этого места, рога зачесались, терпеть не могу, когда это происходит. – Казимир поскрёб рога и стукнул по ноге хвостом. Подтянул поближе мётлы, проверил запасной факел, привязанный к древку, и небольшой тканевый мешочек, где лежали два плеера. Насте точно нужно, Трёхрогому – посмотрим на месте, кошку вынесут, если что, в ней весу как у птички, даже ребёнок справится. – Так мы идём или любуемся пейзажами? – Бастет села возле моих ног и задрала голову. – Яга, давай установим связь, и вперёд. – Мы готовы, – ответил за всех бес. Я присела возле неё и взяла мордочку в ладони, встретилась с немигающим взглядом. – Яу немного ревную, – вздохнул Бальтазар. Да, у нас с ним связь получается только случайно, не знаю, в чём проблема, казалось бы, хозяйка и её кот. Зелёные в жизни, в сумраке кошачьи глаза светились голубым
