Гневная любовь - Харитон Байконурович Мамбурин
— Помогите! Спасите! — довольно жалобным тоном просит приклеенный к стене, вновь начиная дергаться туда-сюда. У него определенно паника.
— Ребята, кажется, нам пора, — вносит струю здравомыслия суккуба, потихонечку отступая к двери, — Вряд ли вы умеете ну… это…, и оно нам надо?! Особенно сейчас?!!
Нет, не надо. Я понятия не имею, как и что сделала Саяка, но, чтобы она не сделала — это гарантированно добавило мужику в капюшоне уверенности, что нас надо изолировать и изучить. А может быть, и оставить там навсегда, в этом его измерении. Слишком уж он внезапен в своих перепадах между безжалостной властностью и человеческим поведением. Ну его нафиг! Мы как-нибудь сами!
— Не умеем, — соглашаюсь я, — Девчата, идём отсюда. Мужик ты это… извини, если что. Мы не специально.
— Как не специально? — фалломорфирует наглухо приклеенный к стене Системный Администратор без Системы, забывая на мгновение о своих проблемах, — КАК?
— Слушай, ну ты что, думаешь, что я вот действительно хотел свергать собственного питомца собственноручно запуганным народом? Так получилось. Выживаем как можем, — развожу руками я, оборачиваясь прямо у выхода, — А ты нас ни за что, да в тюрьму, на опыты. Несправедливо! Мы ничего плохого не сделали! Ладно, бывай! И… это, мы просто защищались!
А дальше мы бежим, не слушая утихающих криков за спиной. Очень быстро и очень дружно, маленькой такой, но очень-очень дружной компанией. Мы совсем не думаем о том, что бегать от обладающего космическими силами и возможностями субъекта как-то категорически нелогично? Нет, не думаем. Мы хотим задать Саяке вопросики? Очень хотим. Не сговариваясь. Аура этого желания, как и страха, удивления и прочих хороших вещей, окутывает наш отряд с ног до головы.
Мы бежим.
Не куда-нибудь, а прямиком в большой телепортационный зал, туда, где на нас в Шварцтадде организовывали засаду. Ломимся туда со всех ног, благо собираться не нужно. Всё с собой. Мы собрались еще тогда, когда шли на стрелку с паладинами, готовили пути отхода, узнавали маршруты. Мало ли что могло пойти не так? Вот как сейчас.
Спасительная мысль появляется, когда мы уже подбегаем к храму телепортации. Саяка! Она не просто что-то сделала с Администратором, она может повторить! А еще у неё есть силы узнавать неведомое, которые мы совсем уже забросили развивать! Срочно к Сатарис, в люлечку, а там, прибарахлившись, в спокойной и дружественной обстановке будем нашу ведьму раскачивать!
Стоящему возле уже активного портала и машущему нам лапами Ж’ыку Траххладыму я не удивился ни грамма. Конечно же жаб с манулотавром уже обо всем настучали Сатарис, а та сразу организовала эвакуацию на всякий пожарный! Умничка она наша в шортиках!
— Сюда! — кричит наш дорогой и добрый товарищ, — Быстрее!
И мы, плотной нашей пачкой из семи порядком перепуганных, напряженных и переживших много всего лишнего тел влетаем как на крыльях у любви в магическое зеркало портала!
…
Здрасти, я ваша тетя.
Нет, всё было слегка не так. Сначала мы все ввосьмером, включая свинодемона, одним большим и дружным стадом, радостно топоча копытами, пробежали весь конечный храм телепортации, вырываясь на свежий воздух… столицы демонов?
Увы, нет. Это была не столица.
Ветер с моря дул, определенно нагоняя тревогу. Оно, море, всё такое глубокое и синее, было очень близко. Мы, можно сказать, стояли на пляжике, где, в свою очередь, загорало несколько вот вообще не одетых жриц храма телепортации, с визгами бросившихся прикрываться. Слева был лес, справа горы… но мы этого сразу не увидели, потому как смотрели вперед. В море.
А там, на волнах, весело бултыхался один очень знакомый корабль. Наш корабль.
— Её Темнейшество…, - с тяжелым всхлипом нам, не могущим оторвать глаз от зрелища угрюмо (но громко) матерящегося корабля, донеслось в спину от свинодемона, — …её Темнейшество сегодня с утра у себя шесть седых волос нашла. (всхлип). А она… она… она не может состариться! Понимаете? Понимаете, да?!
— То есть, — как-то устало вздохнув, сказала Лилит, — Сатарис нас выгнала, да?
— Да, друзья, — убито ответил нам Ж’ык Траххладым, — У нас вам больше не рады. Извините. Но Сатарис велела передать, что она отвечает за весь наш народ. Мы не можем рисковать… Судьба Шварцтадда уж очень… очень…
Да, отправляла-то она нас просто за плечом манулотавра постоять, да морды местным покорчить? А мы… ладно, не мы, я что устроил? Так что всё она правильно сделала…
— Брось, дружище, — вздохнул я, — Всё мы понимаем. Да, девчонки? Ай, ладно, пойдем грузиться!
И мы пошли, обняв свинодемона-Генерала напоследок. Потому что все всё понимали, особенно девчонки и особенно насчет седых волос.
— А я знал, что всё этим кончится! — вредно заявил Веритас, покачиваясь на волнах, — Мы снова бежим, а у тебя снова новая баба! Ничего не меняется в этой жизни! Продайте меня кому-нибудь!
— Ты что, всерьез думаешь, что у Мача Крайма купят говорящий корабль? — задала Лилит Митрагард вопрос, заставивший корабль болезненно икнуть и замолчать.
— Поднять якорь! Полный вперед! — разрушил я тишину единственными умными на данный момент словами. Еще нужно было помахать машущему нам с берега прекрасному доброму демону по имени Ж’ык Траххладым, а затем, что-нибудь выпив, упасть на постель и долго-долго смотреть в потолок, думая, куда бы нам теперь отправиться.
Перед нами был весь мир! …закрыт, в смысле. Вот такая вот фигня.
Эпилог
Висеть, орать и злиться было интересно лишь первые пять часов. Не то чтобы прямо интересно, но если ты многотысячелетняя сущность, которая внезапно на ровном месте стала пронзительно беспомощной и одинокой, то это весомый повод изойти на слезливое говно. Тем более, когда тебя никто не видит и не слышит.
Ну да, поистерил, что уж теперь. Зато сейчас можно висеть и… испытывать просто колоссальную благодарность к Герою, который банально удрал, уведя с собой как своих баб, так и ту жуткую носительницу Хаоса. Как бы они ему помогли? Снова натравив волшебницу?!! Она бы тыкала палкой, тянула за ноги, делала бы еще что-нибудь… множа хаотические эффекты? Разумеется множа! А как еще иначе то! Никак!
Администратор был слишком плотно связан с Великой Машиной, чтобы одно соприкосновение с Хаосом могло причинить ему настоящий вред. Как оказалось, ему… а не интерфейсу. В данный момент распятый на стене, он не мог ничего. Почти ничего. Всё, что раньше было у него под контролем, все эти сотни экранов, миллионы команды, колоссальные мощности, верно ждущие лишь его указания, всё это сейчас было недоступно. Перед взглядом
