Ферония дарует - Влада Ольховская
– Лайт! – крикнула Бенни. – Веди ее в смежный зал!
– Да вы что, за идиотку меня держите? – прорычала Саломе.
– Ты и есть идиотка, раз затеяла это!
Теперь Бенни злила ее намеренно. Злость и страх – прекрасное сочетание, делающее слабым даже самого сильного противника. Только оно и могло сейчас помочь.
Иарлайт не стал отвечать, он просто действовал. Несколькими выстрелами он заставил номер 8 отступить, ну а потом взорвал стену, создавая новый путь в тот самый смежный зал. Бенни такого не ожидала, но и не возражала, на ее план это никак не влияло.
Телекинетик прошла через обычный вход, они с Иарлайтом пересеклись в центре зала.
– Что дальше? – напряженно спросил киборг.
Она только теперь заметила кровь у него на лице и то, как он невольно прижимал руку к ребрам – похоже, без перелома не обошлось… Он взял на себя то, что предназначалось Бенни. Ее уже второй раз за время этой миссии кто-то спасает! Пришла пора поквитаться.
Саломе вошла в зал неспешно, украдкой оглядываясь по сторонам. Она прекрасно слышала, что ее заманили сюда намеренно, но гордость не позволяла ей остаться в стороне. Теперь легионер силилась понять, откуда исходит угроза.
– Ну и где же на меня обрушится возмездие? – насмешливо поинтересовалась она.
– Да прямо здесь, – подмигнула ей Бенни.
До этого момента телекинетик не атаковала, и сил у нее скопилось достаточно. Она все их вложила в один-единственный удар, получившийся настолько сокрушительным, что даже номер 8 не смогла ему противостоять. Ее отбросило назад – прямиком на площадку, которая и была сердцем этого зала.
– Включи пресс! – крикнула Бенни. – Сейчас же!
Иарлайт не готовился к такому, он о плане ничего не знал. Кто-то другой на его месте мог и замешкаться, потому что причин для сомнений хватало. Однако киборг действовал идеально: он выстрелил в пульт управления, который от неожиданной подачи электричества заработал.
В этот зал привозили обработанные фрукты и овощи, складывали на ту самую площадку, которую занимала теперь Саломе. Ну а там работал пресс: сжатый воздух давил со всех сторон с такой силой, что твердые плоды превращались в пюре.
Участь легионера была не столь печальной, но тоже не вызывающей зависти. Саломе сопротивлялась, сколько могла, однако даже идеальное здоровье сейчас не спасало. Давление шло отовсюду, у легионера просто не получалось сдвинуться с места. Трещали кости, рвались мышцы, и Саломе кричала – уже не бросала угрозы, просто от победившего ее страха.
Иарлайт выключил пресс, лишь когда номер 8 затихла. Бенни не нужно было ему ничего говорить, он и сам сообразил. Они оба подошли к окровавленной Саломе, неподвижной и будто ставшей намного меньше.
– Она жива, – указал киборг. Ему не нужно было даже касаться ее, чтобы определить это, его датчики работали на расстоянии.
– Такой и был план, – кивнула Бенни. – Я не придумала другого способа обезвредить ее, оставив при этом в живых.
Здоровье легионера наверняка могло преодолеть такие травмы. Даже без посторонней помощи кости станут на место, органы восстановятся, мышцы срастутся. Вот только произойдет это не мгновенно, и несколько часов покоя они точно получили.
– Она будет сильно недовольна, когда очухается, – указал Иарлайт.
– Это точно. Но меня сейчас беспокоит другое.
– Серьезно? Другое, на фоне того, что нас хочет укокошить номер 8 Легиона?
– Представь себе. Номер 8 Легиона еще несколько часов не будет отличаться от обычной котлеты. Ты лучше вот о чем подумай… За то время, что мы дрались, нам под ноги не подвернулся ни один новый робот. Либо они все тут реально закончились, либо…
Бенни не стала продолжать, и киборг сделал это за нее:
– Либо они воспользовались путями, которые я и Саломе оставили без присмотра, и добрались до Матео!
* * *
Им все-таки повезло: номер 3 очень быстро нашел в памяти пленницы координаты желтой рощи, поэтому стартовали они незамедлительно. Одхан отметил, что Стефан Северин уже наработал себе на награду руководства и дальше напрягаться не будет.
А вот сам номер 4 готов был сражаться, надежду он не терял. То, что Лавиния слышала работающие двигатели, ничего по-настоящему не значит. Разные модели челноков требуют разной подготовки, иногда – многочасовой. Быстрее всего стартует «Стрела», но там явно не она, так что все еще могло получиться.
Впрочем, их противники тоже не собирались полагаться на удачу. Когда легионеры добрались до желтой рощи, их уже ждали. Этот Финтон, или как его там, собрал здесь всю оставшуюся в его распоряжении фауну. Хищники с разных планет, непохожие, в иное время наверняка ставшие бы врагами друг другу, теперь готовы были атаковать, как единая хорошо обученная армия. Одхан всегда ценил сильных соперников, и на этот раз он вынужден был признать, что столкнулся именно с таким.
Ну да и ладно, никто не обещал номеру 4 легкую жизнь. Поэтому перед рычащими мордами чудовищ Одхан даже не замедлился, рванулся в бой первым. Времени на стратегию все равно не осталось, нужно было полагаться на грубую силу.
Одхан не оборачивался, не проверял, кто за ним последовал, кто его поддерживает. Он смотрел только вперед – и видел перед собой корабль. Это служило лучшим напоминанием, что нужно спешить.
Когда Триановская телепатка нашла Лавинию и поговорила с ней, номер 10 предположила, что диверсанты используют модель «Стриж». Это было бы неплохо: такой корабль требует долгого горизонтального взлета. Однако теперь Одхан видел, что девчонка ошиблась. Ее нельзя было винить: в таком состоянии, да еще изнутри, она и не сумела бы различить все детали. Номер 4 видел, что это похожая, но другая модель – «Хоппер».
Это было плохо. «Хоппер» тоже нуждался во взлетной полосе, но совсем небольшой. Он быстро разгонялся на земле и по крутой дуге поднимался в небо, этим чем-то напоминая «Стрелу». Хорошая модель для побега, благодаря ей диверсанты могли позволить себе укрываться в роще. Прямо перед кораблем, со всех сторон окруженная цветущими деревьями, стелилась полоска песка.
Двигатели действительно работали, корабль должен был вот-вот двинуться с места. Но Одхан отказывался признавать, что легионеры опоздали. Тех животных, которые осмелились броситься на него, номер 4 превратил в бесформенную кашу. Он и сам, должно быть, сейчас напоминал чудовище – окровавленное, рычащее, прорубающее себе путь к цели.
Один он не справился бы, но, конечно, его не
