Джуанита Коулсон - Цитадель бога смерти
— Тирус, что это было? Что случилось? Гетания, помоги ему!
Вокруг них поднялся шум. Сквозь свою пронзительную боль Тирус слышал крики.
— Свет! Свет исчез!
— А мрак тоже!
— Колпак… колпак тоже исчез! Он сохранил нас в безопасности!
Вдали бродили люди Рофа, растерянные, беспомощные, переругивающиеся друг с другом.
— Где они. Одноухий?
— Колдовство! Мы должны были знать!
Послышались какие-то звуки: это Роф с помощью хлыста собирал своих людей, очевидно, безуспешно.
Тирус попытался оторвать руки от лица. Он ухватился за грубую ткань туники Эрейзана и нежную руку Джателлы, которая обнимала его за шею.
— Врадуир что-то сделал с ним, — сказал Эрейзан голосом, хриплым от гнева. — Когда я найду этого вонючего пса…
— Нет, мой друг. — Тирус судорожно сжимал руки, борясь с болью. Врадуир… в таком же состоянии, как и я. Мы оба… поражены.
Послышался голос Обажа:
— Королева, бандиты в смятении. Мы можем сейчас уничтожить их.
— Нет! — выдохнул Тирус. Закашлявшись, он с трудом сел, опираясь на Эрейзана. — Цитадель. Это наша единственная возможность. Пока… пока Врадуир беспомощен.
Он глотал воздух, стараясь успокоить свой бешеный пульс.
Джателла и Эрейзан завернули его в плащ. Возможно, он потерял его во время дуэли колдовства. Тирус об этом ничего не помнил. Он тяжело дышал, стараясь превозмочь боль.
— Сейчас нет магии. У Врадуира нет магии, чтобы противопоставить нам, — сказал он им. — Это будет борьба мечей. Не больше. Но вы не должны рассчитывать на меня. Я буду для вас обузой довольно долго.
По его лбу пробежали ласковые пальцы Джателлы.
— Стекло, — сказала она. — Это было настоящее магическое стекло, тогда, во дворце, а не приспособление для фокусов.
Он кивнул и тут же поплатишься за это движение. Ярко-красные искры пробежали в его глазах и мозгу. Тирус некоторое время сидел, пока они не исчезли. Затем он сказал:
— Два стекла — у Врадуира тоже было такое же. Его стекло разбилось потому, что разбилось мое. Мы оба сейчас стонем от боли. Тебе придется вести меня, Эрейзан, я ослеп.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Цитадель жертвоприношений
Другие чувства Тируса заполнили пустоту, образованную раненым зрением. Он слышал и ощущал нежность Джателлы и дружеское сочувствие Эрейзана. Тирус попытался изобразить слабую улыбку, несмотря на протесты страдающих мышц лица.
— Не бойтесь за меня… Слепота временная.
Был ли он сам уверен в этом? Он не мог быть уверен, так как такая битва между колдунами до этого не происходила. Но он должен был надеяться и дать надежду друзьям.
Джателла осмотрела его лицо, ласково касаясь его пальцами.
— Крови нет, только слезы.
— И боль, — добавил Эрейзан искаженным гневом голосом. Его рука поудобнее обняла Тируса за плечи.
— Да… боль, — признал Тирус. — Я даже не предполагал, что так будет. Но… но это был единственный путь. Как только вернется мое зрение, вернется и могущество. То же самое и у Врадуира. Мое искусство связано с этой болью. Пока она не пройдет… мы должны проникнуть в цитадель и уничтожить Врадуира.
— Как ты можешь все это рассчитывать с таким спокойствием и самообладанием? — воскликнула Джателла.
Вмешался Обаж. Очевидно он все слышал и тактика Тируса озадачила его.
— Но когда ты показывал фокусы со стеклом во дворце, ты был ослеплен, но это не повредило твоей магии.
— Идиот! — выругался Эрейзан. — Это же совсем другое! Ты можешь что-нибудь видеть, Тирус?
— Нет… пока нет. — Тирус страдал от невыносимой боли.
— Я тебя уже предупреждал однажды, акробат, чтобы ты придерживал свой язык, — сказал Обаж с угрозой.
— У нас сейчас нет времени выяснять отношения, — сказал Эрейзан, с трудом погасив вспышку гнева. — Люди Рофа все еще не пришли в себя. Думаю, что мы можем ускользнуть от них, скрываясь за обломками. Это можно сделать даже без колпака. Ты можешь идти?
Джателла с тревогой сказала:
— Нет, ему надо отдохнуть.
Тирус прижал ее мягкую руку к щеке. Эта теплая ладонь немного успокоила мучительную боль в глазах.
— Никакого отдыха. А то мы все будем жертвами Врадуира. Помоги мне встать, Эрейзан.
Джателла спорила, не желая доставлять страдания Тирусу. Наконец, Эрейзан, исчерпав все аргументы в споре с ней, сказал:
— Он прав, королева. Неужели вас что-то может остановить в деле спасения Илиссы?
Только это смогло убедить ее. Они с Эрейзаном осторожно поставили слабого и страдающего Тируса на ноги.
Совершенно дезориентированный, Тирус колебался. В его глазах горело пламя. Руки стали его глазами.
— Вот сюда…
— Лейтенант, Микит, спокойно. Все прячьтесь за укрытия, — прошептала Джателла.
— Она и Эрейзан шли рядом с Тирусом, ведя его. Как только он скользил или спотыкался на мерзлой земле, все его тело пронизывала боль. Хотя его тело и мозг были сейчас в разладе и не связаны друг с другом, он не падал. Много раз он терял сознание от огня в глазах. Джателла и Эрейзан поддерживали его, а затем вновь вели вперед.
Эрейзан шепотом комментировал их продвижение:
— Открытое место, Тирус. Нужно дождаться, пока бандиты не будут смотреть в эту сторону. Теперь! Быстро!
Когда они прятались за другим укрытием, Эрейзан продолжал:
— Груда старинных колесниц из Тречейской империи. А рядом колесницы риердонцев. Странный конец этих правителей — предателей обоих государств…
Он говорил и в то же время внимательно следил за состоянием Тируса, помогая ему вместе с Джателлой в те моменты, когда тот терял сознание, защищал от толчков и падений. Иногда они мягко нагибали его голову, чтобы благодаря его росту их не заметили разбойники, рыскающие по округе. Из слов Джателлы Тирус понял, что магический свет Врадуира исчез полностью, что означало, что его враг тоже поражен и лишен всего своего могущества. Смутно Тирус различал голоса отдельных разбойников, которые перекликались между собой в процессе поисков.
— Ищите их!
— Найдите, а то золота нам не видать!
— Подонки! — Тирус узнал голос лейтенанта Утея.
— Они служили нам честно в Ледяном Лесу и в этих горах, — сказала Джателла. — Может мне надо было предложить им еще большую награду?
— Они бы вам не поверили, королева, — сказал Эрейзан. — Врадуир сделал из них своих кукол. Торопитесь! Еще немного и мы будем на открытом ровном пространстве.
Все окружающие Тируса крались потихоньку, стараясь мягко ступать по земле. Это помогало им скрываться от Рофа, но и обманывало Тируса: не слыша шагов, он думал, что его оставили.
