Роман Злотников - Арвендейл
— Господин десятник, все готово.
Трой тупо воззрился на побратима. Гном едва заметно подмигнул ему левым глазом, (который был заслонен от гостьи его здоровенным носом) и добавил:
— Позвольте сопроводить вас и вашу гостью к праздничному столу.
Трой (поняв, что его десяток пришел ему на помощь) облегченно выдохнул, немного помешкав, шагнул вперед и протянул гостье руку… вернее, попытался протянуть, потому что гном дернул его за рукав и прошипел на ухо:
— Сапоги-то надень.
Трой ошалело опустил голову и с ужасом обнаружил, что свой красивый камзол он натянул, а вот обуться забыл.
— Леди изволит проживать в Эл-Северине? — светским тоном поинтересовался гном, усаживаясь на кровать таким образом, что девушка была вынуждена отвернуться от десятника.
— Да, я здесь родилась.
Похоже, она все поняла и деликатно развернулась к гному.
— А кому, уважаемая леди, мы обязаны счастьем видеть вас в нашей скромной обители?
Трой, уже почти натянувший сапог, замер, пытаясь разобраться в том, что такое сейчас сказал гном и не сказал ли он чего обидного… но Ликкета только весело рассмеялась.
— О, как вы завернули! Прямо как мо… наши придворные. Слухам, уважаемый гленд, слухам… Меня некоторое время не было в городе, я сопровождала принцессу Лиддит… а когда вернулась — оказалось, что вся столица взбудоражена. Все ищут некую леди, которая само совершенство… Представьте себе, каково было мое удивление, когда выяснилось, что это — я! — И Ликкета весело рассмеялась…
Вечер прошел просто на ура. Трой чувствовал себя на седьмом небе и откровенно пялился на Ликкету (правда, лишь в те моменты, когда думал, что она этого не замечает). А Ликкета очаровала всех. Она напропалую кокетничала с гномом и идшем, а с остальными вела себя ровно и доброжелательно. К тому же в ее кокетстве не было никакого жеманства, зато были юношеский задор и милая непосредственность. Более того, опытному кавалеру и сердцееду могло бы показаться, что девушка несколько переигрывает, что ее кокетство несколько неуклюже и наигранно, как будто она играет в то, чем ранее никогда не занималась, либо занималась очень мало. Но за тем столом не было ни одного опытного сердцееда…
Идш подсуетился и надыбал где-то бродячий оркестрик из шести музыкантов, поэтому в таверну этим вечером набилась куча народу. Сначала народ заходил в «Дубовый лист», привлеченный звуками музыки. А уж затем доброхоты из завсегдатаев сообщали вновь прибывшим, что «та самая», которую уже неделю разыскивал по всей столице молодой, но уже успевший прославиться десятник из сотни Даргола, наконец-таки отыскалась. «Вон, вон она, за тем столом… вишь как глазки-то блестят!» Народ вглядывался и… одобрительно кивал. Не то чтобы она была так уж красива, скорее мила… но было в ней нечто такое… ради чего мужики бросаются в огонь или… с улыбкой на лице идут выносить мусор и вешать постиранное белье.
Из таверны они выбрались далеко за полночь. Трой даже не надеялся… но Ликкета сама взяла его под руку, и они двинулись переулками в сторону дворца. Некоторое время они шли по улицам, мило разговаривая о том, о сем. Вернее, говорила в основном Ликкета, похоже, подобные посиделки были для нее в новинку и она была переполнена впечатлениями. В то же время ее речь никак нельзя было назвать восторженным щебетанием. Трой же больше молчал и глупо улыбался…
Неожиданно Ликкета умолкла и некоторое время шла, не говоря ни слова и лишь изредка бросая на Троя задумчивый взгляд. Молодой десятник забеспокоился. Похоже, он сделал что-то не так, не сумел поддержать разговор, но, как назло, ничего путного на ум не приходило. Ну не будешь же с юной девушкой беседовать о достоинствах сапог из шкуры брага или обсуждать преимущества «радужной» заточки лезвия меча перед «скосовой»? Однако Ликкета сама пришла ему на помощь.
— Да-а-а, десятник Трой, сегодня вы удивили меня, пожалуй, даже больше, чем при первой нашей встрече…
Трой настороженно подобрался. Удивить — еще не значит понравиться… Но, как оказалось, Ликкета не имела в виду ничего плохого.
— Подумать только, — все так же задумчиво продолжала она, — в одном десятке служат люди, гном, эльф и, — тут она хмыкнула и удивленно покачала головой, — даже идш! А как вам удалось убедить Даргола принять идша на службу?
Трой засмущался:
— Да я… это, и не убеждал никого… Просто сказал, что идш просится к нам в десяток… А сотник покачал головой и сказал: «Когда его начнут лупить всей сотней — подставишь и свою спину».
Ликкета удивленно посмотрела на Троя и весело рассмеялась.
— Вот уж не подозревала, что у Даргола есть чувство юмора…
В этих словах была некая неправильность, что-то такое, что резануло Троя по ушам, но что он не успел понять… Потому что в ближайшем переулке метнулась чья-то тень.
— Интересно, а как вы все уживаетесь?
Трой, не отрывая напряженного взгляда от приближающегося темного зева переулка, незаметно ухватил за рукоятку свой радаганский нож и осторожно вытащил его из ножен.
— Так это… гном с идшем и не уживаются. Всю дорогу ругаются… а как распалятся, так идш гнома начинает звать пустоголовым каменным грызом, а гном идша бестолковым волосатым… кхм… прошу прощения, хреном.
Ликкета несколько мгновений переваривала услышанное, а потом громко расхохоталась:
— Но ведь пока на идша никто не пытался, как это говорят, наехать, а? — заговорила она, посерьезнев.
Трой от удивления даже забыл про переулок:
— То есть как это наехать? На кого? На нашего побратима?
Тут настал момент удивляться Ликкете.
— Идш — ваш побратим?
Трой кивнул:
— Ну да. Сначала-то все как-то само собой получилось. Ну, когда мы побратались… А потом уже вроде как традиция. Ежели я кого в десяток беру, он тут же нашим побратимом и становится.
Ликкета некоторое время шла молча, очевидно размышляя над тем, что услышала.
— Так все они не только ТВОИ побратимы, но и друг с другом?
— Ну да.
— И гном с эльфом тоже?
— Ну! — снова кивнул Трой и тихо шепнул: — Погоди-ка, я сейчас его…
Он успел замахнуться, но когда рука готова уже была метнуться вперед, посылая тяжелый, мощнее кинжала, радаганский нож прямо в тускло обозначившийся силуэт, Ликкета, подпрыгнув, вцепилась ему в плечо и закричала:
— Не надо!
Трой еле успел стиснуть пальцы, не выпуская клинок, уже готовый радостно устремиться к телу врага, и пробормотал:
— Он за нами, почитай, от самой таверны идет.
— Да, я знаю. — Ликкета шумно выдохнула. — Это мой… — она запнулась, — мой племянник. После того случая… дядюшка с отцом решили, что мне не стоит разгуливать по ночным улицам в одиночку. Так что теперь, когда мне предстоит поздно возвращаться домой, Левкад сопровождает меня до дворца.
