Клинок ведьм - Малфорд А. К.

Маллор – как Оникс Маллор. Она помнила это имя со времен встречи с ведьмами в Рэвенпорте. А в тот вечер, когда Оникс дала ей книгу заклинаний, она велела спросить Ренвика о ее сестре, а Руа так и не спросила. Ей стало стыдно – она пыталась сбежать, чтобы не знать ответа. Но больше нельзя было прятаться от правды.

– Он убил ее? – задыхаясь, спросила она.

– Он убил много людей, чтобы сохранить свой секрет… твой секрет, – ответила Баба Аиру.

Руа почувствовала, будто невидимая рука сжимает горло все сильнее. В неверии она покачала головой.

– Он убивал ведьм, чтобы они не рассказали его отцу о том, кто его суженая? – Руа порывисто вздохнула, а Баба Аиру перестала раскачиваться в кресле.

– Да. А еще он убивал ведьм, чтобы они не рассказали Хеннену, почему не могут Видеть его будущее.

– Что? – Теперь Руа била дрожь. – Почему они не могут Увидеть?

Баба Аиру подняла руку к груди и обвела пальцем вокруг кольца в тотемном мешке. Она молчала так долго, что Руа уже подумала, будто жрица вообще не собиралась ей отвечать. Она наконец заговорила, и Руа не была готова к тому, что услышала:

– Потому что синие ведьмы не могут Видеть будущее других синих ведьм.

Глава двадцать шестая

Руа пронеслась по лагерю, будто вихрь, и ни один солдат не смел встать у нее на пути. Сердце колотилось где-то в горле, она не могла как следует вздохнуть.

Синие ведьмы не могут Видеть будущее других синих ведьм.

Боги, она задыхалась.

Руа подумала о том, почему у Ренвика заостренные уши – Хеннен Востемур был фейри. Но он не стал бы жениться на ведьме! Все бы узнали, что мать Ренвика – не фейри, как же могло получиться, что у них родился синий ведьмак?

Руа подумала о подписи, которую мать Ренвика оставила его младшему брату в той книге: она назвала Эдвина меарага, «мой драгоценный малыш».

Мхенбик. Мать Луна, зачем королеве фейри использовать мхенбик? Бессмыслица какая-то.

Руа откинула тяжелый полог и ворвалась в кабинет Ренвика.

– Это правда?

Ренвик оторвался от созерцания стола и поднял на нее изумленный взгляд.

– Руа? Сейчас тебе нельзя тут быть.

Он откинулся на стуле, под расстегнутой рубашкой показались резные линии его мускулистой груди. Но Руа этого даже не заметила – в ее голове носился ураган вопросов. Она не обратила внимания на его слова и подскочила к столу. Чуть в стороне от Ренвика стоял маленький стеклянный пузырек – и она знала, что в нем.

– Это правда? – Голос рвался из груди, как ревущая волна. Ренвик прищурился и посмотрел на нее.

– И откуда ты прибежала?

– Из шатра Бабы Аиру, – прорычала Руа, и Ренвик застыл. На его скулах играли желваки.

Она с силой хлопнула рукой по столу – так, что Ренвик вздрогнул и, кажется, пришел в себя.

– Ты ведьмак?

– Моя мать была синей ведьмой – наполовину, – пробурчал он, методично потирая лоб.

Руа наблюдала за ним, и ее осенило:

– У тебя бывают видения? Я думала, что у тебя болит голова от яда. – Она хмуро глянула на пузырек. – Но это видения, так ведь?

– И я был бы благодарен, если бы ты об этом молчала, – зашипел Ренвик. – Я очень старался сохранить этот секрет от тех, кто убил бы меня, если бы узнал.

– О, я знаю, на что ты готов пойти, – прорычала Руа. – Что случилось с Нэйв Маллор?

– Руа, – выдохнул Ренвик, и на глазах у нее выступили слезы. Что-то в груди Руа оборвалось, треснуло под действием невидимой силы.

Она взглянула Ренвику в глаза и закричала:

– Скажи мне!

Ренвик отвел взгляд и уставился на пузырек на столе.

– Я ее убил.

– Почему? – Губы Руа задрожали – она уже знала ответ.

Ренвик уперся локтями в стол, поморщился и, не отрывая глаз от пузырька с ядом, заговорил:

– Она была сильной ведьмой, Балорн очень старался сломить ее. В какой-то момент она поняла, почему не может Увидеть мое будущее. Так что стала искать, к кому тянется нить мой Судьбы. Нэйв увидела, что ты все еще жива и… кто мы друг для друга.

Ренвик убил Нэйв Маллор, чтобы защитить Руа от отца и дяди. Что Хеннен и Балорн Востемуры сделали бы, если бы узнали, что принцесса Даммакус все еще жива и прячется в Высоких горах? Они бы убили ее и всех красных ведьм в округе. Ренвик защищал Руа, защищал даже до того, как узнал ее… до того, как понял, кто они друг для друга.

– Ты хочешь сказать, что мы связаны судьбой?

– Да, – прошептал он.

– Почему ты не сказал мне?

Ренвик наконец поднял глаза на нее – они были огромными и блестящими. И Руа поняла, что они мерцают голубым светом. Боги, как она не заметила этого раньше? Ренвик перестал себя контролировать, и глаза стали бирюзовыми – но лишь на мгновение. Через секунду они вновь были изумрудными.

– Как я мог? – прохрипел он. Открытый пузырек на столе манил, соблазняя его. Руа заметила, что он был еще полон. Но по выражению лица Ренвика поняла, что это ненадолго – тот явно боролся с желанием выпить эликсир. – Как я мог сказать тебе, что твоя душа связана с моей, когда ты смотрела на меня так, будто я чудовище?

– Мне все равно, что ты чудовище, Ренвик, – в этом мы одинаковы! – зашипела Руа, но тут же сорвалась на крик: – Меня волнует, что ты лгал мне!

Ренвик потянулся к пузырьку, но Руа была быстрее. Она схватила его, поднесла к губам и выпила до дна. И тут же сморщилась – яд оказался ужасно горьким.

Ренвик вскочил на ноги и подскочил к Руа:

– Нет! – Он в ужасе выхватил бутылочку из ее рук. – Ты выпила все? Это слишком много! Даже для меня, хотя я привык к этому эликсиру.

Ренвик бросился к пологам и закричал стражникам:

– Коричневую ведьму ко мне! Сейчас же! – Он подбежал к Руа и заглянул ей в глаза. – Зачем? Ну зачем ты это сделала?

– Ты не единственный, кто прибегает к ядам, чтобы избавиться от боли, – прошептала она. Тело затопило тепло, кончики пальцев приятно покалывало. Неудивительно, что Ренвик это пил. Волны тепла разносились по ней, глаза начали закатываться.

– Нет! – Чужие ладони обхватили ее лицо, глаза Ренвика сверкали. – Ты должна бороться! Иначе эликсир слишком быстро затянет тебя во мрак! – Крик Ренвика превратился в шепот: – Не спи, пожалуйста. Не спи.

Ренвик прижался лбом к ее лбу, а Руа убаюкивало восхитительное, покалывающее тепло. Она закрыла глаза. Ренвик встряхнул ее, его пальцы крепче сжали ее лицо.

– Борись, Руа! Я не могу потерять тебя, – умолял он, но ее глаза вновь закатились. – Борись. Ты сильная.

– Я не сильная, – пробормотала Руа и удовлетворенно хмыкнула. Ренвик снова встряхнул ее, и она открыла глаза. – Мне кажется, что все кругом способно меня сломить. Но все это ничто по сравнению с тем, что пережил ты. – Кажется, это зелье развязало ей язык.

– Серьезно? Ничто? Разве что твою семью убили, когда ты была малышкой, война заставила тебя бежать в леса, все детство тебя обижали, игнорировали, потом похитили и почти убили… – От обычно спокойного короля Севера не осталось и следа – его наполняли гнев и страх, словно он готов был сражаться за Руа с самой тьмой. – Мне продолжать?

Ее сердце гулко стучало в груди. И хотя от зелья конечности налились свинцом, Руа подняла руку и погладила Ренвика по щеке.

– Это ничто по сравнению с твоими страданиями.

– Ты говоришь это, чтобы забыть – то, что ты чувствуешь, так же реально.

– Я должна научиться лучше управлять Бессмертным клинком, – проговорила Руа. Ее дыхание было порывистым и становилось все чаще, даже когда ее сморил сон. – Я должна научиться лучше контролировать себя. Не знаю, почему мне это никак не удается.

– Может, если бы тебе с детства разрешали чувствовать и проявлять чувства, мощь Клинка не сбила бы тебя с ног? – прорычал Ренвик.

– И это мне говорит Востемур, – хмыкнула Руа, и Ренвик скрежетнул зубами:

– Я. Не. Мой. Отец.