Посередине - Руслан Ряфатевич Агишев
Со вздохом облегчения наклонилась над малахитовой раковиной и повернула румпель крана. Сейчас она коснется холодной воды и ей немного полегчает. По крайней мере, этого хватит, чтобы перетерпеть примерку.
— Малыш, — вдруг за спиной услышала она родной голос. — Это я. Не бойся.
Какой там! Она пискнула от радости и, развернувшись, бросилась на того, кого так ждала. Вцепилась в него так, что не оторвать. Начала покрывать поцелуями его лицо, шептала что-то восторженное.
— Мариша, подожди. Солнышко, послушай меня. У нас совсем мало времени, — пытался остановить ее парень, нежно расцепляя ее руки. — А нам нужно многое обговорить. Мариш…
Наконец, ему удалось. Счастливое лицо девушки оказалось напротив.
— Слушай внимательно. Потерпи еще немного. Все идет по нашему плану, — успокаивал он ее, впрочем, не раскрывая никаких деталей. Хотя они ей и не нужны были. Марина, как и любой другой влюбленный человек, была счастлива лишь от одного его присутствия. — Завтра ничему не удивляйся. И, кстати, береги свадебное платье. Оно точно пригодится…
Подмигнув ей, парень впился в ее губы долгим и жадным поцелуем. После исчез в вентиляционном отверстии, оставив ее в каком-то безумном состоянии невероятного подъема и одновременно растерянности.
— Завтра, завтра все это кончится… А платье? Почему он так сказал про платье? — непонимающе шептала она, приводя себя в порядок.
А с коридора уже слышался звук шагов, а затем осторожное постукивание в дверь.
— Госпожа Скуратова, с вами все в порядке? — писклявый голос помощника Немирова сложно было не узнать. — Мастер уже начал переживать…
-//-//-
Рукавишников с самого утра заперся в своем кабинете, строго наказав секретарю ни при каких условиях его не беспокоить. Тот, уже давно привыкший к такого рода распоряжениям, лишь кивал в ответ.
— Хм… пора бы уже.
Магнат в волнении вышагивал по кабинету, то и дело останавливая взгляд на личном коммуникаторе. Вот-вот должно было наступить время связи с его необычным компаньоном, который «заварил» всю эту кашу.
— Ну что же он? Тут такие дела творятся, что просто ах…
Вокруг, действительно, происходили просто невероятные события, заставлявшие Рукавишникова изрядно нервничать. Хотя сам перед собой он и не думал скрывать, что не просто переживает, а откровенно боится дальнейшего развития событий.
— Закрутилось, конечно, закрутилось…
Причем, все происходило едва ли не сразу, одномоментно. Основанная им Прогрессистская партия торгово-промышленного сословия ‘’Третье сословие за прогресс и реформы’’, неожиданно приобрела совершенно дикую популярность не только среди, собственно, предпринимательского сословия, но и среди остального незнатного сословия. По всем социологическим опросам положения партийной программы находили положительный отклик у большинства жителей империи, что говорило просто о чудовищной поддержке населения. Объясняя это, аналитики говорили о феномене сложения многих факторов: накапливающегося недоверия к власти, ожидания перемен, нарастание конфликтов между элитами и т.д. Словом партия «выстрелила» очень и очень вовремя.
Вдобавок к этому на самом верху нарастал, казалось бы уже погасший, конфликт межу боярским родом Скуратовых и самим императором. Не прошло и пару месяцев, как между ними прошла кровавая вендетта, закончившаяся тяжелыми потерями с обеих стороны. Погибли глава рода Скуратовых и цесаревич Алексей, оба рода потеряли значительную часть своих боевых дружин. И теперь все «заваривалось» с самого начала, причем в конфликт втягивались и другие рода. Даже поговаривали, о сколачивании полноценных коалиций.
— Наконец-то! — услышав звонкую трель звонка, Рукавишников рванул к столу. — Да, да, слушаю! Что же так долго?! Тут такие дела творятся, что просто ужас… Да, молчу.
Мужчина весь «превратился в слух». Долгожданный собеседник в трубке начал излагать следующую часть плана.
— …Хорошо, сделаю. На завтрашнем установочном съезде партии я как раз буду выступать. Да, да, прессы заявлено столько, что места может не хватить. К чему я должен призвать?
Противный холодок медленно побежал между лопаток у Рукавишникова, заставляя его ежится. Очень уж неприятное, даже откровенно мерзкое, ощущение.
Он на своем выступлении должен был остановиться на сегодняшней ситуации в стране, призвав всех к миру, согласию и справедливости. По словам, компаньона именно он, представитель торгово-промышленного сословия, в глазах обычных обывателей должен был ассоциироваться с миротворцем, созидателем, всей душой радеющим за империю и нужны простого человека. Все должны были увидеть, какая пропасть лежала между ним и остальной элиты.
— А не слишком ли это все… э-э-э смело? Слова-то, конечно, хорошие, но все вместе звучат, как заявка на власть.
Рукавишников прекрасно понимал, насколько выигрышно будут звучать его слова. А в свете бешенной популярности его партии, можно было только догадываться, к чему это все приведет в конечном итоге. Ведь, власть может и не потерпеть то, что рядом «растет» настолько популярный политик. Одно дело «делать деньги» и заниматься бизнесом, а совершенно другое лезть в политику.
— Э-э-э… Ты вернешь себя место главы и поддержишь меня? Если так, то это меняет дело.
Похоже, компаньон что-то скрывал от него. Совершенно непонятно, как ему удастся опять стать во главе боярского рода Скуратовых. Его же не примут.
— Да, про препарат я тоже помню. Зачем снижать? Как раз сейчас нужно продавать по максимуму, чтобы заработать на ажиотаже, — Рукавишников даже улыбнулся, объясняя азы предпринимательства. Компаньон предлагает первую партию продавать по сниженной цене, а потом, наоборот, поднять ее. — После же… В смысле?
По мере того, как он слушал ответную отповедь союзника, его лицо вытягивалось, а улыбка меркла. Ему предлагалось очень иезуитское решение, которое, правда, могло серьезно прибавить ему популярности.
— Понял, понял. Теперь я в первую очередь политик, и только во вторую очередь бизнесмен, — полностью согласился он с идей. — Значит, первую партию продаем по низкой цене и увязываем это с политической компанией моей партии. А если власть попробует надавить на меня, то закроем продажи. Мол, во всем виноваты они… Хороший удар может получиться. Люди просто снесут всех и вся. Жить-то хочется всем.
Возвращение
-//-//-
Он сидел с небольшим планшетом в руках и задумчиво рассматривал полупрозрачную голограмму над столом, изображавшую
