Ярче, чем Жар-птица - Диана Анатольевна Будко
Мярр ловко приземлился на одном из пляжей, предусмотрительно покружив над островом и выбрав ближайший к столице – Регенсвальду. Они чуть передохнули, а дракон даже умудрился перекусить свежевыловленной рыбой, пока Ирис, сидя на песке, подсчитывала их скромные накопления и определяла примерные масштабы необходимых трат, благодаря Создателя за то, что цены на территории всего Архипелага были примерно одинаковы, а деньги – общие.
Утро постепенно вступало в свои права, а туман и вовсе исчез. Волшебница извлекла из ларца тубус с необходимыми документами, закуталась в мантию и предложила Мярру отправиться на поиски крова.
Улицы Регенсвальда, не только центральные, но и окраинные, оказались опрятными и просторными, с фонтанами и расписными каменными домиками на очень высоких фундаментах, с громадными окнами, завешенными легкими занавесками. Все здания были приподняты над землей в соответствии со старой традицией, поэтому каждый домовладелец считал себя обязанным украсить непременную лестницу.
Местный рынок поражал с утра не только разнообразием ассортимента, но и чистотой. Город, несмотря на гордое звание столицы, был тихим и как будто являлся продолжением общего ландшафта Балтинии. По сравнению с громкой Флорандией, шумной и суетливой, вопреки своему нежному названию, здесь никто никуда не спешил и не пытался забрать спешкой и страшилками чужое время. Телеги и кареты, запряженные довольно-таки откормленными и ухоженными драконами, изредка встречались на пути. Видимо, это было или слишком дорого, или же балтинцы предпочитали пешие прогулки.
С Ирис говорили весьма любезно и разглядывали с неподдельным интересом, явно прикусывая каждый раз язык, когда готов был вырваться наивный вопрос: «Так вы волшебница?»
– Похоже, мои мантия и фероньерка привлекают больше внимания, чем твои крылья и хвост, – шепнула она Мярру, озлобленно поглядывающему в сторону своих оскотиненных собратьев.
Все же раньше времени она решила не раскрывать свою профессию перед регенсвальдцами и поэтому постепенно выясняла, где находится городской глава. В конце концов какой-то мальчишка – судя по всклокоченным волосам и чумазому фартучку, подмастерье кузнеца, – привел ее к выкрашенному голубой краской зданию с любовно посеребренной каменной лестницей, разбитой в некоторых местах. На двери был изображен симпатичный единорожек, сначала, скорее, намалеванный кем-то в шутку, а после, вероятно, всем полюбившийся. Только теперь Ирис вспомнила, что правители Балтинии происходят из рода Единорогов, чьими цветами всегда были небесный и серебряный.
Попросив Мярра остаться снаружи, волшебница осторожно, прижимая к груди тубус, решила попытать счастья.
Городской глава, об этом намекал жилет государственных цветов, жуя бутерброд с креветками и одновременно с этим приглаживая черную бороду, был увлечен беседой с каким-то бойким лысым стариком. На том были опрятные, порядком изношенные вещи, а выбеленные солнцем волосы и особый, смуглый оттенок кожи, впитавшей в себя морскую соль и холодный ветер, выдавали в нем рыбака.
– У меня сегодня внук возвращается, – гордо сообщил старик городскому главе.
– На время? – Тот ловко снял с бороды прилипшую креветку.
– Нет, насовсем. Он изучил там все, что ему нужно, и теперь и за тонну лосося не уедет отсюда. – Старик взмахнул по-прежнему сильными руками, хоть пальцы до конца разжать так и не смог, чем подтвердил догадки Ирис.
– Славно, славно… Какие у него получались сети! А янтарные поделки! – почавкал чиновник, облизывая пальцы.
– Полно тебе. Он – придворный, – строго отрезал старик.
– Я диву даюсь, Цвейник. При всей твоей пылкой любви к принцу Туллию, как ты допустил, чтобы твой единственный внук выносил за ним дерьмо?
– Надо же хоть что-то урвать у этого людоеда.
– Извините, я могу к вам обратиться? – Ирис сама не заметила, как эти слова сорвались у нее с языка.
Городской глава и старик оценивающе оглядели ее с ног до головы, двусмысленно кивнули друг другу и замерли, изумленные своими догадками.
– Девица, уж не ветром ли тебя сюда принесло? В моем возрасте уже невозможно пропустить такую красоту, тем более в мантии…
– Я – волшебница. – Ирис решила особо не распространяться о себе, а просто положила на стол перед ним тубус с документами. – И хочу жить в Балтинии.
Цвейник закашлялся и, выказав на прощание свое почтение чиновнику и Ирис, покинул кабинет.
Городской глава что-то крякнул и, одергивая жилет, принялся с умным видом вчитываться в свитки.
– Обождите пару секунд. – Он залез в шкаф и принялся копаться в содержимом самого нижнего ящика, как свинка, тычущаяся носом во влажную землю в поисках заветного трюфеля. Традиционно крякнув, чиновник, пришептывая под нос местные ругательства, распрямился и одной рукой, сдвинув в сторону документы волшебницы, завалил стол горой каких-то бумаг и начал их медленно разбирать, близко поднося каждую к глазам.
Ирис, не теряя ни на миг из виду свои документы – с такого растяпы станется все растерять – села на скамью возле окна. Теплые потоки света прикрыли спину как невидимый щит и подарили уверенность и ощущение очень зыбкой, но все же безопасности. Чиновник, впрочем, вошел во вкус и со знанием дела разобрался в незнакомых ему бумажках, выбрав несколько подходящих к данной ситуации. Щелкнув пальцами в воздухе для лучшего припоминания, он опять вернулся к шкафу. На этот раз ему пришлось снять с внутренней стороны дверцы маленькую лесенку, которую он небрежно приставил впритык к выпирающим бумагам. Забравшись на самую верхнюю ступеньку, он извлек с предпоследней полки широкую, туго набитую папку. Он снова крякнул, убирая все ненужное, и в том же обманчивом беспорядке вновь пораспихивал его в освободившиеся среди прочего хлама щели.
Ирис разомлела от тепла и отстраненно, скорее даже полусонно наблюдала за исполнением этого убаюкивающего ритуала. Живот периодически громко булькал, как будто маленький неизвестный зверек выражал протест против неотвязного запаха свежих креветок при полном их отсутствии на тарелочке. Она даже восхитилась явной гармонией, заложенной в выстроившихся на столе стопках бумаг – разной величины, но не значимости.
Чиновник наконец-то нацепил маленькие круглые очки в массивной оправе на нос и перешел к своим непосредственным обязанностям. Сравнивая документы Ирис с хранящимися у него образцами, он вчитывался в каждую строчку и даже проверял что-то на ощупь. Затем развернул свиток, в котором девушка сразу
