Пепел перемен, Том 4: Ни богов, ни королей - Илья Витальевич Карпов
— А если мы проиграем? Что тогда?
— Ты внимательно читал историю долины Дракенталь? Сколько раз Пламенный замок был взят?
Мальчик попытался извлечь что-то из мешанины новоприобретённых знаний, но у него ничего не вышло.
— Не помню, госпожа Морнераль.
— Правильно, — неожиданно ответила она. — Потому что за всю историю существования дома Рейнаров ни одному чужаку не удавалось завладеть Пламенным замком.
— Ни одному, кроме вас?
— Что⁈ — госпожа Морнераль вскинула брови.
— Ну, вы ведь не из дома Рейнаров, — дрожащим голосом проговорил мальчик.
— Да как ты… — начала было она, но тут же смягчилась. — Делвин, я лишь направляю тебя. Каждому юному лорду нужен тот, кто всегда будет рядом. Тот, к чьему совету всегда можно, а порой просто необходимо, прислушаться. Неужели ты уже достаточно знаешь о том, как вести дела, как писать письма, как разговаривать с лордами и рыцарями, как отдавать приказы и вершить правосудие в своих землях? Конечно, если ты уже сведущ во всём, что полагается знать юному лорду, то я тот же час тебя покину…
— Нет! — мальчик взял госпожу Морнераль за рукав. — Не уходите! Я не хотел такое говорить.
— Вот тебе и первый урок, Делвин, — госпожа Морнераль наклонилась к самому уху мальчика. — Всегда думай, что говоришь, но не всегда говори то, что думаешь. Это называется дипломатия.
Следующим утром Ида Морнераль как обычно пришла в покои Делвина вместе со слугой, что нёс увесистые тома из библиотеки. Сегодня мальчику предстояло закончить читать жизнеописания лордов Драконьей долины и перейти к толстой книге с красным переплётом. Серебряные, потускневшие от времени, буквы на обложке гласили: «Наставления юным лордам от магистра Огдена Атерунского». На первой же странице крупными буквами было выведено: «Всякий, кто желает править, прежде всего должен научиться подчиняться», и Делвину фраза сразу не понравилась. Госпожа Морнераль сказала, что эта книга поможет ему в тонкостях политических игр, после чего направилась к выходу, где её чуть не сбил ещё один запыхавшийся слуга.
— Юный лорд Рейнар, господин Вайс просит вас выйти во внутренний двор!
— Вайс? — изумлённо спросила Ида Морнераль. — Он ведь должен был уехать? Что ему нужно?
— Он не сказал, только велел пригласить юного лорда.
Когда мальчик и недовольная госпожа Морнераль спустились во двор, они увидели Рихарда Вайса. Он держал в руках верёвку, другой конец которой был привязан к шее человека с мешком на голове. Человек этот явно был избит, а на его грязной одежде красовалась воронья голова с золотым глазом-звездой, запачканная кровью, стекавшей из-под мешка.
— Юный лорд! — Рихард Вайс улыбнулся уголком губы. — У меня для вас подарок.
— Во имя всех богов, Вайс! — рявкнула Ида Морнераль и добавила сквозь зубы. — Тебя уже не должно здесь быть. Что всё это значит?
— Скажем так, мне нужно было закончить кое-какие дела в городе, госпожа Морнераль, — ответил Рихард и сдёрнул мешок с головы пленника. — Узнаёшь, Делвин?
Делвину это лицо действительно оказалось знакомо, даже несмотря на то, что по нему, очевидно, не раз прошлись кулаки господина Вайса. Этот человек посещал приют «Тёплый очаг» примерно раз в месяц. Дети вздрагивали от стука копыт за окном, а когда видели, кто приехал, пытались спрятаться как можно дальше. Это он забрал пухлого Вильсона и его брата Коротышку Вилла; забрал Лину, рассказывавшую, что её отец, рыцарь, когда-нибудь приедет за ней и увезёт домой; забрал многих девочек, у которых не было имён, только прозвища. И каждый раз, приходя, он отвратительно облизывал растрескавшиеся губы.
— Да, господин Вайс, — ответил мальчик дрожащим голосом. — Это сир Каллен, Вороний глаз. Так его у нас называли.
— А вы, сир Каллен, помните этого мальчика? — спросил Вайс.
— Там было полно грязных оборванцев! — огрызнулся мужчина. — Не помню я его!
— Поосторожней со словами, сир Каллен. Всё-таки, ты стоишь перед лордом Драконьей долины, твоим сюзереном, — заметил Рихард Вайс. — К тому же, он помнит тебя. И не только он.
— То, что вы его отмыли и приодели, ещё не делает его лордом! Он всё тот же безродный щенок.
— Напомни, Делвин, что сделал сир Каллен, когда впервые приехал в «Тёплый очаг»?
— Он… он… — мальчику было больно вспоминать это. Ужас на глазах детей, когда рыцарь, человек, которого людская молва представляет образцом благородства и чести, занёс свой меч… — Он отрубил руку матушке Ханне.
— Покалечил служительницу Холара, — добавил Вайс. — Не подобает рыцарю поднимать оружие на безоружного, а уж тем более на женщину. Или в ваших краях клятва рыцаря уже ничего не значит? Как там говорится? Если нарушу обеты, пусть судьями мне будут боги и люди? Ну, богов я здесь не вижу, а вот людей предостаточно. Взять хотя бы меня.
— Не тебе меня судить, грязный наёмник! Я рыцарь, посвящённый самим лордом Белленом Брэнном! Когда он узнает, что вы схватили меня, что ты, безродный пёс поднял на меня руку, я клянусь…
— Не беспокойся, мы обязательно расскажем ему. А ещё расскажем, куда ты девал детей, которых забирал из приюта. Хотите узнать?
Вайс окинул взглядом собравшихся и тут же ответил на собственный вопрос:
— Этот кусок дерьма продавал их. В бордели, в рабство и просто желающим попользоваться. Да и сам, надо полагать, не брезговал. «Живой товар на самый взыскательный вкус», — так ведь выразился твой подельник, через которого вы переправляли детей? Вижу, недоволен, что он проговорился. Так ты не переживай, он кормит крыс в канаве и больше никогда тебя не предаст…
Когда Делвин слышал это, перед его глазами проносились лица всех тех, кого в своё время увёл этот человек. Испуганные, обречённые, безнадёжные лица. Мальчику стало невыносимо гадко и печально.
— Так что же прикажете с ним делать, юный лорд? — поинтересовался Вайс, одёрнув верёвку.
— Юному лорду нужно продолжать учёбу, — холодно сказала госпожа Морнераль. — Ребёнку нет нужды выслушивать всю эту грязь…
— Он не всегда будет ребёнком! — перебил её Вайс.
— Вы говорили, вершить правосудие в своих землях, госпожа Морнераль? — вдруг заговорил Делвин. — Я бы хотел начать прямо сейчас. Это плохой человек, он совершил ужасные вещи. Пусть его казнят.
— Не особенно изящные слова для первого приговора, юный лорд, — усмехнулся Вайс, — но вполне убедительно. Слышал его, червяк? Твоя песня спета. Послать за палачом, маленький лорд?
Озлобленные глаза сира Каллена вдруг сделались большими и испуганными. Он смотрел в лица окружавших его людей и скулящим голосом принялся умолять о пощаде:
— Лорд Делвин! Даруйте мне жизнь! Я клянусь, сделаю всё возможное, чтобы вернуть их! Только пощадите меня! Я верно служил дому Брэннов, вашим вассалам…
— Вернёшь? — горько усмехнулся Вайс. — Только если умеешь воскрешать мёртвых. У некоторых твоих клиентов были весьма специфические вкусы. Да-да, твой дружок и об этом мне рассказал. Я умею развязывать язык несговорчивым.
— Господин Вайс, — Делвин взял Рихарда за руку и взглянул в глаза. — Займитесь им. Сами.
— Повесить или отрубить голову? — Вайс взглянул на сжавшегося грязного скулящего человека.
— Как пожелаете. Я хочу… — глаза Делвина сделались влажными. — Чтобы ему было так же плохо, как им.
— О, не сомневайтесь, он прочувствует всё сполна… Слыхал, Каллен? Твоя задница теперь в моих руках. Похоже, госпожа Морнераль, я задержусь здесь немного дольше, чем собирался. Ничего не поделаешь, приказ лорда Рейнара, — сказал Вайс с нарочито притворным сожалением в голосе.
Он дал сиру Каллену пинка и обратился к страже:
— Ведите эту падаль в подвал!
— Спасибо, господин Вайс, — окликнул его Делвин. — Вы хороший человек.
— Не делай поспешных выводов, мальчик, — с улыбкой ответил ему Рихард Вайс и направился за стражниками, что крепко держали визжащего и извивающегося рыцаря.
Когда за Вайсом закрылась дверь в подземелье, Ида Морнераль повела Делвина обратно в покои. Мальчику ещё некоторое время казалось, что он слышит приглушённые вопли сира Каллена. И этот звук отчего-то вселял в душу спокойствие.
— Делвин, — негромком проговорила Ида Морнераль, — тебе следовало передать этого человека дому Брэннов на суд.
— Разве я не имею права судить и казнить?
