Тень Копья Оро (СИ) - Эрли Моури
— Я найду оставшихся две цели, — сказал Элэрлин, отряхивая защитную куртку, которую не смогло пробить оружие хозяев планеты. — Их нужно уничтожить, иначе они не отпустят нас — исифиодцы бесстрашны и упорны.
— Нет, — капитан корвета покачал головой и опустился на колено возле Орсаеаса. — Эдван… Да откроется светлый Эдван душе твой. Прощай, мой друг, — прошептал он, положив ладонь в перчатке на его серое лицо.
— Если мы не уничтожим их сейчас, они нападут вновь, — взводный Серебряных Птиц, повернулся к соснам, горящим высокими факелами.
— Может быть они поймут, что наше оружие сильнее и оставят нас в покое, — предположил Лаобирис, пуля, пробив неокомпозит, глубоко расцарапала его плечо, но он пока не чувствовал боли.
— Нужно скорее уходить с проклятого места, — решил Роэйрин. — Неасарон, устройте Кеоливиса на платформе робота и включите медавтомат. Поторопитесь! Элэрлин, помогите мне, — он поднял Орсаеаса под руки, собираясь погрузить убитого на «Кирт-Троена», потом заняться телом другого пристианца. — Лаобирис — ваша палатка и разбросанные вещи! Не оставляйте здесь ничего!
Через десять минут сильно перегруженный «Кирт-Троен» двинулся на северо-восток, едва касаясь днищем земли. Поредевшая команда корвета направилась за ним, молча и скорбно, словно погребальная процессия.
— Господин Элэрлин, — сказал капитан, когда место стоянки скрылось за выступом скалы. — Возьмите ранец с «Оком Арсиды», — он протянул драгоценную ношу командиру Серебряных Птиц и продолжил тише и теплее: — Выжить в чужом мире у тебя шансов больше, чем у любого из нас, поэтому за «Око» должен отвечать ты. Помни, что его сохранность важнее жизни любого из команды. Но если в тебе пропадет уверенность, что его можно сохранить, то ты обязан немедленно его уничтожить.
— Я не уполномочен принимать такие решения, капитан, — возразил командир десантного взвода.
— Теперь именно ты уполномочен. Это приказ! — ответил капитан «Хорф-6».
* * *
Завгородцев еще колдовал над рацией в тщетной надежде ее воскресить, когда вернулся Мокшанов и, не поднимая головы, сказал:
— Наших больше никого. А Серега сгорел дотла. Даже винтовка оплавилась. И Климова совсем не узнать. Артур, Саня вместе в воронке лежат, — он исподлобья глянул на лагерь пришельцев и процедил: — Сволочи! Вот сволочи! Нужно было их класть всех разом к гребаной матери!
— Из РШГ по палатке, «Кордом» по караульным, раньше, чем начала бить их машина, — отозвался Завгородцев и вскочил, отпихнув ногой рацию. Из его прожженного бронежилета торчали титановые пластины, на измазанном сажей лице дико светились белки глаз.
— Мы возьмем их, — твердо сказал капитан Молов, держа на коленях голову Селезнева. — Клянусь перед тобой, Виталий Владимирович, и перед всеми нашими ребятами!
Осторожно опустив тело командира, он встал и повторил, вытянув вперед руку со сжатым кулаком:
— Мы их возьмем!
— Или утащим за собой в ад! — Завгородцев приложил свой кулак к его.
Мокшанов молча ударил костяшками пальцев по рукам товарищей. Постояв немного, они разобрали сложенное возле кедра снаряжение и двинулись северо-восток, немного отклоняясь от излучины реки в горы.
Часа через три Завгородцев, отслеживая в бинокль передвижение голубовато-серой машины, определил, что они опережают пришельцев километра на полтора. Спустившись к реке, капитан Молов выбрал место для засады: узкий проход между скалой и заснеженными зарослями, сходящими к протоке. Там среди камней Мокшанов заложил в углубление все шесть пакетов пластида и установил радиодетонатор. Завгородцев искусно припорошил закладку снегом, стряхивая его со срезанных еловых лап, таким же образом он убрал собственные следы.
Ждать чужаков пришлось минут пятнадцать, лежа за кустами, еще не сбросившими всю листву и одетыми снежным пушком. Сзади, пуская легкий пар, журчала река, и где-то на том берегу выстукивал дятел. Когда послышалось тихое жужжание из-за камней, капитан Молов повернул голову к Завгородцеву и ободряюще подмигнул. Тот уже держал покрасневший палец на кнопке взрывателя, не сводя глаз с узкого прохода, где вот-вот должна была появиться адская машина и люди-нелюди, которые унесли жизни его девяти товарищей. Юра Мокшанов, пожевывая губами подтаявший снег, не стал снимать «Вихрь» с предохранителя. В том, что пули берут чужаков неохотно, он убедился прошлый раз. Теперь он отчаянно хотел знать, как сложатся у них взаимоотношения с ножом. Ведь острое лезвие вернее найдет незащищенную часть тела, если его направляет умелая рука.
Машина пришельцев прошла мимо землян, задевая нижними решетками камни и стебли замерзшей травы. Двигалась она тяжело, то ли из-за какой-то неисправности, то ли от огромного веса, наваленного на небольшую платформу: разных вещей и трупов. Молов первые тридцать секунд опасался, что чужая техника каким-то неведомым способом вычислит раньше времени его или Мокшанова с Завгородцевым, как вычислила она группу майора Рогова на скале и других ребят, залегших в лесу. Однако голубовато-серое чудище, не останавливаясь, доползло до места, где была закладка. «Вова, давай!» — мысленно обратился Молов к Завгородцеву, но старший лейтенант медлил, дико взирая на черную, ломаную надпись на металлическом боку. «Вова!» — с мольбой повторил майор.
Старший лейтенант нажал кнопку, и стальной грохот ударил в уши, раскатистым эхо прокатился по тайге. За вспышкой и клубами дыма Мокшанов не сразу разглядел, что машину отбросило к реке, и груз с кузова разнесло на десяток метров. Мокшанов выскочил из кустов словно дьявол, сверкая глазами и пуская в ход нож. Чужак в облегающей одежде успел навести на него оружие, но выстрелить не смог — лезвие ударило ему под ключицу, с хрустом ломая кость и выпуская фонтанчик теплой крови. Следующим движением Юра сбил с ног человека в синей форме, хотел было перерезать бьющуюся жилку на его шее, но вспомнил просьбу Стрижельского: брать живыми. Повернув голову, Мокшанов увидел, что с другими чужаками было все кончено: Завгородцев скручивал одному руки пластиковой удавкой, майор сидел верхом на другом, приставив нож к его горлу.
«Кирт-Троен-167–2», теряя последнюю энергию, водил стволом из стороны в сторону, но выстрелить не мог и повторял одну и ту же фразу: «Поражение целей невозможно, по причине опасной близости к членам команды. Поражение невозможно…».
— Зачем вы стараетесь нас убить? — спросил Роэйрин, чувствуя, как острие ножа все глубже рассекает его кожу. — Зачем? — автоматический переводчик в точности перевел его речь.
Молов сначала опешил или от самого вопроса, или от того, что он звучал на русском, потом наклонившись и глядя в темные неземные глаза врага, сказал:
— А разве вы пришли сюда финиками торговать? Девять наших ребят!.. Девять дорогих моих друзей лежат там! — он, сжимая нож крепче, мотнул головой на юго-запад. — И некоторых из них даже нельзя
