Охота аристократов (на клонов и не только) - Семён Афанасьев
Физически она меня очень удивила, не поспоришь, но мышцы — далеко не всё. Личный настрой и багаж за спиной при определённых условиях вполне способны уравновешивать разницу по иерархии. Не автоматически, но.
— Мы будем говорить столько, сколько понадобится. Можете присесть, куда вам удобно, — она опирается о столешницу ближайшего рабочего места тем местом, что пониже спины. — Слушаю вас заново.
— Сидел, работал, никого не трогал. Находился в принадлежащем мне здании, ограничил допуск на вход во время работы. Около пяти утра...
— СТОП. Каким образом они по-вашему вошли внутрь, если замки были заблокированы? Вы были точно один в здании?
— На второй вопрос однозначное да, — чистая правда. — Что до первого пункта, это вопрос, который я собирался задать вам. Вы успели разглядеть дверь вместе с косяком и фрагментами штукатурки на полу? — киваю в направлении ближайший стенки. — Больше, чем та вылетевшая дверь, меня впечатлил только один эпизод в жизни. Это когда вы сейчас мне чуть плечо не оторвали.
— Это вы к чему сейчас?
— Это ответ на ваш вопрос "как они вошли?". Он состоит из двух частей: как они технически проникли в здание и как добрались до меня непосредственно внутри.
— Пока не улавливаю вашей мысли. Соберитесь и попробуйте связно.
— Возьмите себя в руки и думайте головой, а не, к-хм, предрассудками! — Отзеркалить без паузы, ответить в разрез её слов.
При этом неприязненно поднять верхнюю губу и побольше льда во взгляд. На самом деле это моя искренняя злость, но её легко выдавать за что-то иное.
Глаза собеседницы на долю секунды открываются шире.
Есть. Первый контакт. А то как с роботом общаешься.
— У вас, чистокровных, несоизмеримые с нами возможности, — продолжаю на полтона тише и спокойнее. — Вы сильнее нас физически, думаете на порядок быстрее, имеете в десятки раз лучшую память. Откуда я, по-вашему, должен знать, как они вошли? Мы, вторая категория, давно не пытаемся понять, как вам удалось то или иное, нам недоступное.
— Я менталист пятого ранга. Вы отдаёте себе отчёт, что не сможете меня обмануть ни в какой перспективе? Вне зависимости от ваших личных талантов и багажа знаний — она снисходительно улыбается, выдерживая небольшую паузу, — второй категории?
— Повторяетесь. И попутно, зачем вы мне это говорите? С какой целью? — спокойствие, только олимпийское спокойствие.
И внешне, и в интонациях.
— У меня просто в разы выше скорость обработки информации и качество её снятия, — она вытягивает сантиметровый ноготь указательного пальца в направлении моего лба. — Там, где вы слушаете и смотрите, я из вашей головы могу читать напрямую. Не отвлекаясь на шум в виде слов.
— Если бы всё было так просто, в этом разговоре не было бы смысла, — не отвожу взгляда, откидываясь на спинку офисного кресла. — Как минимум, не в моём здании. И вы заметили, что у нас не диалог, а два монолога? Вы уверены в своей компетентности следователя? Я очень озабочен как владелец пострадавшего объекта, настоящим выношу вам первое предупреждение. — спокойно, тихо, на полном серьёзе.
И не захочет, а на мгновение споткнётся. Хоть и на своё мгновение, которое значительно короче моего: категорический отход от шаблонов, как заговоривший таракан.
Так не делают и не говорят в здешних реалиях, так никто и никогда не говорил с ней. А самое интересное, ЛЮБАЯ её следующая фраза меня как специалиста устраивает.
— Простите за прямоту и откровенность, — не даю ей заполнить паузу. — Если вы что-то хотели сказать, говорите теперь.
Начнёт оправдываться и доказывать — иерархия скорректирована, я знаю, что делать дальше. Начнёт ставить на место — вариант два.
Мой процессуальный статус в данный момент не определён, здесь это окно возможностей (если судить по сайту управления юстиции): через её жетон в этом случае обращусь к искусственному интеллекту и попрошу внутреннюю безопасность сменить специалиста.
Пять трупов чистокровных, особый статус моего здания на городском уровне — реакция робота на обращение владельца такого объекта предсказуема. В отличие от людей, он оперирует низменными категориями эффективности.
А для меня сейчас любая пауза по времени, даже часа два отсрочки до прибытия нового следователя — расширение этого самого окна возможностей. Ну и за карьеру, в отличие от собеседницы, я не трясусь — человек с деньгами даже с абсолютного социального низа способен потрепать нервы кому угодно. Уверен, что и тут тоже.
— Решил ох*еть? — олимпийски спокойно интересуется старшая лейтенант.
— В каждом углу моего клуба висит оговоренное законом предупреждение, — не меняя выражения лица, направляю палец на стену кабинета. — Оно висит вообще везде по коридорам, где мы шли, и перед входом тоже. "Всё происходящее в здании фиксируется искусственным интеллектом Компании, государственная лицензия номер...". Мне предупредить вас об уголовной ответственности за преднамеренное и сознательное использование незаконных методов дознания? Любая запись тут является автоматическим свидетельством в суде, искин лицензирован.
— В своём уме? — она наклоняет голову к плечу. — Решил угрожать МНЕ? И что ты хочешь скрыть?
Фролова встаёт со стола, берёт ближайший стул и верхом садится на него напротив. Теперь нас разделяет только рабочий стол кого-то из финансистов.
— Ещё одно "ты", и я через ваш же жетон вынужден буду обратиться во внутреннюю безопасность вашей организации и в надзорный орган. — С отделом по надзору за полицией в прокуратуре здешние менты очень не ладят, это я успел понять. — Если не дошло, уточняю: в оба органа параллельно.
Выгляжу со стороны недалёким и ершистым на ровном месте мудаком, но так надо. Мне позарез необходим её эмоциональный отклик, причём весьма определённого тона. Сама в нужное состояние не войдёт, есть шанс только загнать. Как лося.
Она, кстати, исполняет что-то похожее и в мой адрес. Начала первая, совесть чиста.
Там, откуда я родом, межведомственный шум — как правило очень большой геморрой. Если со своими из департамента внутренней безопасности мент может договориться порой вообще за бутылку (фигурально), то вот с голодными сотрудниками трёх других организаций, имеющих право призывать полицию к порядку, всё намного сложнее. И по деньгам, и по геморрою для сотрудников внутренних дел, по которым инициированы абсолютно любые разбирательства.
Если сказать без купюр, то отстранённый мент вынужден пахать не на кассу и не на план продаж, а на защиту своей задницы. Плюс нести значительные финансовые потери на фоне
