Прозревшие в преисподней - Игорь Владимирович Огай
На выходе из зала ресторана он снова остановился в раздумьях. По окончании очередного дела стоило бы по обычаю залечь на дно недельки на три-четыре. Хороший повод отправиться в особняк в «Море Спокойствия» принадлежащий – вот удача – тезке и однофамильцу, да еще по всему видать и абсолютному близнецу вплоть до папиллярных линий и генетического кода.
Особняк на открытом лунном грунте, это не просто дорого. Это за пределами всякого понимания о рациональности и целесообразности. Стоило углубиться на десяток метров под поверхность, и жилище такой же площади обошлось бы в десятки раз дешевле. Но… Но! Разве тогда это было бы настолько круто? Для Семена Сикорски – того самого, однофамильца и близнеца – это было бы безвозвратной потерей лица.
Да, проведать жилище было бы надо. Присматривать там конечно было кому – экономить на воздушном и водяном пайке для прислуги в таком доме значило бы лишь привлекать к нему внимание. Но, все же, хозяйский глаз, есть хозяйский глаз… Тем более когда еще теперь доведется.
Семен вдохнул и повернул в сторону лифта на нижние горизонты. Там другой его однофамилец, правда, с уже совершенно иным социальным статусом, снимал квартиру. Квартирку… А если уж совсем честно – комнату со встроенным санузлом, у которой было только одно преимущество – Жустин о ней знала и, морща носик, могла в любое время посещать «этот холостятский хлев», хотя и не злоупотребляла такой возможностью. Для деловых переговоров и стратегического планирования предпочитала приглашать партнера к себе во вполне приличную квартиру (действительно квартиру) на втором уровне от поверхности. С одной стороны, достаточно престижно, а с другой – все еще не запредельно дорого. Ее доли гонораров на оплату вполне хватало.
У своей двери Семен снова взгрустнул на секунду о теперь уж точно недостижимой возможности расслабиться в приличной обстановке, позабыв на время о построении новых планов насчет куска хлеба насущного. Покой, виды на земные и солнечные закаты, еда, о стоимости которой не нужно заботиться. Старина дворецкий, крепко знающий свое дело и к тому же искренне уважающий своего молодого хозяина… Что еще надо для счастья? Так нет же! Будет однокомнатная клеть, восемь часов беспокойного сна, и опять корабль, находясь в котором строить планы дальше послезавтрашнего дня вредно для нервов. Не в силу отсутствия надежности аппарата, а в силу его назначения.
Пнув откидную кровать, Семен увалился поверх затянутых в пленку простыней и одеяла. Не раздеваясь, и не ставя будильник. Жус права, сутки спокойствия у «Луны-Сортировочной» еще есть. Пока инспектор наметит цели, составит график, расставит людей по местам – полиция будет подчиняться ему беспрекословно, но возможно потребуется усиление. Потом последует молниеносный удар. Рядовому нарушителю закона, как ни странно, ни чего особенного грозить не будет. Но если ты держишь этаж, контролируешь хотя бы двух-трех толкачей биксоидной дури (да хотя бы и просто марихуаны), а уж тем более собираешь дань с магазинов и кафешек центрального коридора… В общем понятно. Крематорию кстати первому тикать надо бы, неужели не почуял еще? Контрабанда и оружие, отдельный разговор. Здесь выгребут всех до самого мелкого курьера. Дело-то почти политическое – подрыв доминирования леров на торговых перевозках, а то и вовсе подготовка к террор-акциям. Но… Но в принципе на этом и все. Ни тебе сепаратистов, ни инсургентов, ни, упаси господи, коллаборационистов на «Сортировочной» нет. Ни какой революцией и в помине не пахнет. Вопрос: на кой черт это надо департаменту Содействия – исключительно политической карательной структуре? Ответ: да хрен его знает. Главное не проспать и не упустить «барракуду». А там – перетопчемся как-нибудь …
Звонок в дверь раздался около трех ночи. Семен открыл глаза, как будто и не спал – на первую же коротенькую трель. Машинально похвалил самого себя, что лег не раздеваясь, дотянулся до совершенно законно зарегистрированного тайничка с газовым пистолетом. И лишь потом щелкнул пальцами, включая домофон.
– Кто?
– Сема, открой это я.
– Жус?.. – мысли моментально сорвались в галоп. Не бывает, так не бывает. Нет, конечно тот поцелуй в ресторане… Но ведь и два года деловых и даже дружеских, но чисто платонических отношений… Да и не в этом же «холостяцком хлеву». – Погоди, я не одет… Что-то случилось, Жус?
Тайничок открывался легко и бесшумно. Баллон в пистолете он менял давно, давление упало почти вдвое. Ну хоть обойма с пулями полная. Предохранитель, боевой взвод…
– Сема, я вот еще вина взяла… Открой, мне что-то страшно стало…
Ну да, правильно… Точнее совсем, абсолютно не правильно! Как же так, умница? Почему же мы ошиблись?
Семен приблизился к двери. Домофон у него был, как и положено, двусторонним. Вот только глазок внутреннего объектива давно перекосился и смотрел в боковую стену, однажды он очень удачно попал в него ботинком в ответ на неурочный приход контролера-водопроводчика. Внешний объектив работал исправно. Вот только не сейчас. Потому что одно дело заставить человека произнести заранее подсказанный текст, и совсем другое – показать при этом камере его лицо.
– Жус… – выдохнул Семен, – Как же тебя, Жус…
Сомнений не было. Была лишь обида, что вот так запросто, так глупо. И еще немного жаль особняка на открытом грунте. После того, что сейчас произойдет в грязноватых коридорах третьего жилого класса, ни какой двойник Семена Сикорски не выживет. Даже просто однофамильцам некоторое время будет неудобно под излишне пристальным вниманием Департамента, а уж самому оригиналу останется лишь навсегда исчезнуть из цивилизации людей…
Семен обогнул кровать, приблизившись к переборке между его и соседней комнатой. Хилой переборке, предельно звуко– и даже воздухопроницаемой – герметичностью личных помещений, как двумя этажами выше, здесь ни кто не озабачивался и «доработка» этой переборки в свое время много проблем не доставила. Благо соседнюю квартиру занимал некто Джон Иванов, вечно отсутствующий торговый агент, то и дело просящий своего соседа оплатить жилье еще на декаду вперед, принять очередную жилинспекцию, или даже сбросить от его имени очередную налоговую декларацию. В прошлый свой приход контролер, помнится, даже выразил желание наконец-то повидать господина Иванова лично, усомнившись при этом, что помещением действительно кто-то пользуется. Семен тогда лишь виновато развел руками, отметив, что еще через пару приходов это действительно станет проблемой.
Теперь не станет.
Лист обшивки послушно разошелся по заранее намеченному шву. Проводка и трубы, обрывки звукоизоляции –
