Плащ и галстук - Харитон Байконурович Мамбурин
— И зачем же ты их испытываешь ради меня? Хочешь завербовать? — почти усмехнулся я, не впечатленный сказанным. Наоборот, почему-то стало еще грустнее. То есть когда-то я буквально уже убил это существо, но оно протянуло достаточно долго, чтобы устроить… это.
Хрупкая бледная девочка, лежащая на койке, лишь слабо улыбнулась, вновь проецируя свои слова прямо мне в уши:
— Я просто хотела жить. Но провалилась в своей последней попытке. Информация о том, что близкий контакт с тобой может вызвать частичную отмену «эффекта кошмара», дошла до меня слишком поздно. И… оказалась бесполезной. Мой организм слишком отличается, сознание определяет бытие. Сейчас у меня в сознании война. Это как ментальный рак. Тем не менее, когда я думала, как провести свои последние часы, то решила, что лучшим выбором будет разговор с тобой. Поэтому я выдвинула условие — если от меня что-то хотят узнать, то это получится сделать только через тебя. Если бы ты не появился, то я бы поняла, что миссия увенчалась как минимум частичным успехом. Но ты здесь, а значит, операция провалена. И я получаю свое маленькое утешение.
— Что мешает мне выйти, позволив тебе умереть без смысла и удовлетворения?
— Твой разум, Симулянт. Он достаточно зрел, чтобы понимать, насколько важным и уникальным источником информации я являюсь, — девушка вновь слабо улыбнулась, но затем её лицо исказилось в гримасе боли, — П… подо… жди. Сей… час. Я еще не…
Я молчал, глядя на Безликую. Её хрупкое тело поддёргивалось от мелких судорог.
— Еще… здесь. Хорошо. Надо поспешить, времени у меня мало. Но один вопрос… можно. Виктор, скажи, ты никогда не задумывался о том, что такое — эти артефакты? Это же просто измененные энергией куски дерева. И они идеально подходят для любого представителя человеческой расы… не только человеческой. Какой, по-твоему, шанс, что за такой аномалией не… стоит чуждый нам разум?
— Нулевой…, — тихо ответил я.
— Именно, Виктор. «Стигма» верит в это с самого начала. Существует множество теорий. Эксперимент. Испытание. Подготовка… Искушение. Вариант «Помощь», как понимаешь, был вычеркнут почти сразу. Зато после первого провала сторонников вариантов «Испытание» и «Искушение» стало больше всего. Было бы у нас больше времени, я бы поинтересовалась, что ты думаешь на эту тему, но здесь и сейчас скажу прямо. Африканская аномальная зона, которую целиком контролировала моя организация. Она была уничтожена. Полностью. Без последствий. Понимаешь?
— Не очень, — мотнул головой я.
— Неосапианты чрезвычайно сильно теряют в фертильности изначально и с каждым поколением все сильнее, — голос Лики дрогнул, — Это еще одно доказательство теории, что без постоянного прилива новых желающих, способности исчезнут с лица Земли. При продемонстрированном уровне оперирования биологией, энергией и материей, сохранение фертильности измененных особей кажется шуткой. Следовательно — кто или что бы это не устроило, оно не планировало изменения всей расы. Этому Чужому был нужен определенный паритет.
— А вы хотите…, — начал я, но вновь содрогнувшаяся в судорогах девушка меня перебила.
— Да, Виктор Изотов, «Стигма» хочет уничтожить это явление. Просто убрать зоны. Однако, правительства стран, получающие непропорциональную выгоду из имеющих способности людей, а также сама природа аномальных зон, ниве… нивели… забыла слово. Времени мало. Совсем. В общем, Виктор, это одна из гонок наших человеческих государств. Они не позволят иссякнуть ресурсу раньше, чем у соседей. А уничтожить зону можно лишь применением такого количества военной техники, которое будет обнаружено задолго до момента нанесения удара. Так уже… было.
— Я… не понимаю, чего ты хочешь, Лика, — признался я.
— Хочу, чтобы ты… задавал вопросы. Себе, другим, миру. Я не… убеждаю тебя. Не вербую. Просто хочу, чтобы ты… задумался. Там в тайнике, в твоем тайнике, там тетрадка. Простая советская тетрадка. В ней нет тайных сведений, нет шифров, нет… ничего такого. Там просто вопросы. Те, которые мог бы задать… каждый… житель планеты… дай себе он труд… задуматься…
Я ждал и, внезапно дождался откровения.
— Я — «чистая», — четко произнесла девушка на койке, — Была такой как… ты понял. Когда-то. Представь себе, что будет, если до… знаний «Стигмы»… доберутся.
И она замолчала, закрыв глаза. Я смотрел, как её зрачки бешено быстро бегают под веками, как из-под тонких пальчиков, сжатых в кулаки, сочится кровь. Сложно было убедить себя, что это опытный, тертый агент и убийца, шпионка и похитительница. И вот, она, наговорив какому-то левому парню кучу чуши, решила дать дуба. И она «чистая». Была ей. Охренеть, не встать. Чем они там занимаются? Чего достигли?! Как?!!
— Вик…тор, — неожиданно с запинками и прерываниями вернулся её голос, — Люди не… должны… выйти… в космос. Пока зоны… стоят. Пока в них… ходят… мертвецы. Лабора-тории. Излуче… ния. Нель-зя.
Будь я в форме, то есть выспавшимся, спокойным, в нормальном настроении, то конечно, стал бы задумываться над словами умирающей. Но это был не тот случай. В ушах еще стоял крик того мохнатого паренька, зажариваемого насмерть «солдаткой».
— Ты Безликая, — мрачно сказал я, — Гребаный агент террористов с послужным списком отсюда и до Луны. Ты умираешь, но внезапно решила потратить последние минуты жизни на рассказы своему убийце о каких-то ваших целях. Вы везде, я знаю. Вы знаете обо мне все и даже больше, вплоть до цвета говна. Поэтому, если ты действительно хочешь, чтобы я куда-то полез за твоей гребаной тетрадкой, ответь — почему я?
— Вс…, — на губах у девушки запузырилась кровь, быстро начав стекать по белоснежным щекам, но для её голоса подобное преградой не стало. Говорила она не ртом, — Всё… дело в…
И замолчала. Сучка. Всё, приехали?
— В чем?! — рявкнул, не производя ни малейшего звука я, — Я — не Предиктор! Я обычный бесполезный мутант, живущий на отшибе! Если вы думаете иначе — вы идиоты!
Секунд десять стояла тишина. Безликая Лика истекала кровью, содрогаясь и смотря в потолок, а я напряженно ждал. Именно этот момент не давал мне покоя, я сразу же понял, что если узнаю ответ на такой эгоистичный вопрос, то тетрадочку приберу. Прочитаю вопросы. Задам их себе, а может быть, и не только. Наверное. Подумаю еще. Что-то мне
