Александр Бушков - По ту сторону льда
«Рагнарок» шел совсем тихим ходом – оставленная у штурвала Мара получила строжайший приказ не увлекаться и вести лодку со скоростью улитки, набираясь практики. Пресловутого мрака, из-за которого эти места и получили свое название, Сварог пока что не наблюдал. Море было почти обычным – разве что оттенок какой-то странный, сероватый – небо заволокли бело-серые облака, опять-таки мало отличавшиеся от привычной непогоды. Солнца не видно, однако субмарина и стоявшие у перил люди отбрасывали смутные тени. Вот только туман… Быть может, и не туман вовсе, высокие, до самого неба, полосы тянулись слева направо, напоминая, скорее, ленты, чем обычную туманную пелену. Ленты из шляпы неведомого фокусника столь исполинских размеров, каких и в самых страшных сказках не бывает. Они то закрывали от глаз все вокруг, то проплывали где-то над головой, так, что самые высокие мачты не задели бы их верхушками. Они колыхались, сминаясь гигантскими плавными складками, образуя то выступы, то впадины изящных геометрических форм. Было в них что-то устойчивое и неуловимо регулярное, отличавшее от обычной мглы, и вместе с тем они были невесомы и проницаемы, как самый обычный туман. Субмарина проходила сквозь них беспрепятственно. В конце концов, Сварог решился подняться на вольный воздух вместе со сподвижниками – и ничего страшного не произошло, разве что, когда лицо на миг оказывалось в этой зыбкой полосе, становилось самую чуточку холоднее, и ощущался запах, похожий на снежный. Магии в них не присутствовало ни капельки – правда, Сварог, наученный горьким опытом, зарекся делать твердые выводы.
Временами, однако, попадалось кое-что другое, заставлявшее верить, что название свое это море получило все же не зря – совершенно черные то ли айсберги, то ли острова, куски мрака довольно правильной формы, возвышавшиеся над водой и больше всего напоминавшие скалы, которые какой-то хулиган, располагавший кучей времени и массой возможностей, старательно опрыскал черной краской. При встрече с первым таким объектом Сварог инстинктивно отвел лодку в сторону, обогнул «скалу» – но радар показал, что плотностью эта штука равняется окружающему воздуху. Что вскоре же было подтверждено экспериментальным путем – проще говоря, с крыши рубки швырнули одну из совершенно ненужных здесь абордажных сабель, и она канула в черную пустоту. Вторая сабля, брошенная на привязи в глубины второй «скалы», была вытащена назад целехонькой. И тем не менее Сварог запретил совать в черноту руку – хотя пылавший научным энтузиазмом Леверлин и порывался было. Кто их знает. Если Белая Волна уничтожала все неживое, в неприкосновенности сохраняя живую материю, эти черные айсберги могли поступать с точностью до наоборот…
– Это смотря где, – сказала Тетка Чари, к которой Сварог в первую очередь и обращался, как к единственному на борту эксперту, однажды побывавшему на «Божьем любимчике» в сих негостеприимных водах. – Тут много разных диковинных мест. В одном уголке одно, а в другом совершенно другое, мы тогда часа два шли в совершеннейшем мраке, тьма стояла такая, что от бизани не видно было грота, и никакие факелы не помогали. А потом корабль вышел… я вам, честное слово, не вру… в какое-то другое место, и небо там было белесое, вроде скисшей сметаны, усыпанное звездами, совершенно как наше, – вот только звезды все до одной были черные. И при этом сияли. Не могу вам этого объяснить человеческими словами, но они были черные и сияли. И еще там стояли на небе две луны – одна в виде тоненького полумесяца, растущая, а вторая – почти цельный круг. Чем хотите клянусь, не носить мне титула – небо было белесое, а звезды и луны – черные… Черные – но светили и сияли. Чтоб мне лопнуть…
– Не стоит вам лопаться, – серьезно сказал Сварог. – Во-первых, вы нам всем нужны, а во-вторых, я заранее верю. Все возможно. По моему сугубому убеждению, вам еще повезло, что никуда не провалились без возврата – потому что иные, я слышал, проваливались с концами…
– Я тоже слыхала, – кивнула Тетка. – Ну, мы оттуда живенько ушли в туман, и очень быстро все исчезло…
Леверлин сказал вполголоса:
– А я слышал, что в Море Мрака есть явление, которое лучше всего назвать коловращением. Мол, в том самом месте, где одни путешественники встретили какое-то странное чудо, другие нашли нечто совершенно другое…
– Бывало такое, – нисколечко не думая, кивнула Тетка Чари. – Вот, скажем, Бугас, едва войдя в Море со строго определенного курса и на определенных координатах, наткнулся на кипящую, как он описывал, воду – холодное кипение, бурление скорее, и в нем бултыхались во множестве самые натуральные отрезанные человеческие головы. Все, как одна, синехонькие, словно от давних покойников – вот только глазами моргали и вроде бы даже вслед кораблю какую-то гнусь выкрикивали, в борт пытались зубами вцепиться. А через месяц Одо-Нахалюга в том же самом месте ни видел никакого бурления и уж тем более голов, зато наткнулся на какие-то странные льдины, словно бы и не льдины вовсе: тонкие, красноватые, и по ним какие-то огоньки играли. А те самые головы потом видел кто-то еще в совершенно другом месте. Есть похожие рассказы и про других. Так что вы правильно подобрали словечко – коловращение поганых чудес, точно…
– Вы мне вот что скажите, естествоиспытатели вы мои, – произнес Сварог нарочито безразличным, даже ленивым тоном. – Знает кто-нибудь точно – есть какие-нибудь специфические феномены для той точки в море, под которой затаился Великий Кракен? Не торопитесь, хорошенько подумайте. Мне нужно кое-что уточнить…
После недолгого молчания за его спиной завязалась дискуссия вполголоса, главным образом между Теткой Чари и Леверлином, хотя и другие не остались в стороне, добросовестно припоминая все, что доводилось слышать в жизни об этих местах. Сварог не прислушивался особо, ожидая конкретных результатов.
Он кое о чем умолчал, чтобы не ронять командирского авторитета и не расхолаживать пылавших энтузиазмом сподвижников…
Насколько мог, он освоился с субмариной, хотя многого не понимал до сих пор, например, представления не имел, что за энергия приводила ее в движение. Не атомная, по крайней мере. Некая энергия, которую собирали и копили, словно солнечные батареи, те самые странные пирамидки, покрывавшие добрую половину корпуса. Но и не солнечная – лодка прекрасно подзаряжалась, стоя под толщей камня…
Он понятия не имел, что за орудие находится в той самой носовой башенке. Прежде всего, оно не стреляло ничем, если можно так выразиться, материальным – всю внутреннюю поверхность ствола занимала некая ажурно-ячеистая конструкция из какого-то металла с многочисленными вкраплениями желтых ограненных кристаллов размером с кулак. Так что были сильные подозрения, что речь тут идет опять-таки о какой-то энергии. Энергетический пучок и, судя по некоторым наблюдениям, могучий, учитывая, какие мощности на орудие могли подаваться с корабельных агрегатов. Сварог знал, как из этой штуки стрелять, как менять подаваемую на неведомую пушку мощность, выяснил даже, покопавшись в памяти бортового компьютера, что называется она «гразерт» – но что это такое, на каком принципе действует, так и не доискался. Ничего удивительного. Вряд ли на каком-нибудь из земных крейсеров нашлись бы письменные разъяснения типа: «Корабельное орудие – это устройство, при помощи пороховых газов метающее металлический конус со взрывчатым веществом внутри»…
