По сложной прямой - Харитон Байконурович Мамбурин
Дальше последовал перелом. 5-го июля 1961-го года мир узнал, что дети адаптантов тоже обладают способностями, более того — могут их развивать… а 7-го сентября того же года военные силы «Стигмы» начали самую масштабную террористическую операцию в истории мира. Они атаковали другие аномальные зоны с использованием тяжелых самолетов, несущих ядерные заряды.
Атака была потерпела сокрушительный провал. На следующий день все активы организации в Либерии подверглись массовой, хоть и не скоординированной атаке из самых разных стран. Напалм, пыль токсичных металлов, тяжелые бомбы… не суть. «Стигма» была стерта с лица земли вместе с либерийской аномалией.
Подробностей в учебниках истории не было, лишь намеки на то, что в «Стигме» вполне могли обосноваться личности, ранее работавшие в других организациях. К примеру, в Аненербе.
— Тайная организация западноевропейских вивисекторов? — пробормотал я себе под нос.
Окалина молча ткнула пальцем кнопку воспроизведения, чтобы я мог насладиться зрелищем трясущегося и истерящего дяди, которого, как оказалось, буквально зафиксировали что КАПНИМ-ом, что дополнительными крепежами, ибо его колбасило просто люто. Он буквально визжал, брызгая слюной, на любой вопрос допрашивающего его человека, остающегося за кадром. Дергался на любой звук, истерично смеялся, гримасничал, завывал. И рассказывал, рассказывал, рассказывал, захлебываясь словами, повторяясь, срываясь на шепот…
— Его закодировали, Виктор, — ткнула воспроизведение на паузу блондинка, — Жесткий контролирующий гипноз, целая схема, обеспечивающая лояльность. И не только, также обнаружили следы «системы императивов», определенной и очень неновой методики, которая позволяет человеку держать свои цели в подсознании, наружу выпуская лишь малообоснованную заинтересованность тем или иным событием. В общем, не суть важно. Возьми мы его в полном сознании, даже испытывающего шок от потери глаза и мобильности, он был превратился в растение в самом начале допроса. Хотя… нет. По словам специалистов, он был бы уже на три четверти мертв, когда мы к вам добрались. Однако ты…
— Дайте угадаю? — кисло отозвался я, — Закошмарил дядюшку и у того обезьянка в голове сломалась?
— Как-то так, да, — моей начальнице определенно не понравилось, как я выразился. Было, в принципе, чхать. На видеоролике был совсем не тот, пылавший ко мне пусть своей, но всё-таки ненавистью, человек. Было психически неполноценное животное с кашей в голове, дерганное и жалкое. Пусть донельзя полезное, но… это был именно материал, с которым сейчас работали советские следователи.
Иронично, но разочаровывает. Кажется, именно материалом он меня называл?
— В общем и целом, я решила, что ты должен знать о том, что начинается. Во всяком случае вы, товарищ Изотов…, — добавила каплю яда в свой голос блондинка, — единственный известный нам источник пристального интереса этой новой, а может быть, и старой «Стигмы».
— Старой, — тут же поправил я, — Он рассказывал мне, как они с братом шли под бомбежками где-то в джунглях. Скрывались от преследователей. Гориллу дохлую ели… Скорее всего, они были тогда прямо там, в Либерии. Насколько я понимаю.
— Вот как. С отцом, да? — тут же посуровела лицом Окалина, — Жди, мне надо сообщить это. Срочно.
Она поспешно вышла, а я остался валяться. Не просто так, конечно, а напрягаясь из всех сил, чтобы дотянуться и спереть неосмотрительно оставленную начальницей пачку сигарет, но… это мелочи. Мне нужно было подумать. Окалина женщина хорошая и понимающая, но пришла сюда, ко мне, имея лишь товарища Молоко и ноутбук. То есть — без сигарет. В смысле без полных запаянных пачек раковых солдатиков, столь необходимых одному лежащему больному. Придется воровать.
Под никотином всегда лучше думается. «Стигма»? Секретная организация, когда-то потрошившая адаптантов как курят? Пф, насрать. Не в том плане, что не баюс. Баюс-баюс. Только у меня тут намного большая организация, нихрена не секретная, но куда ближе к телу. Называется Советский Союз Социалистических Республик. Тоже, как бы сказать, опасность немалая…
Что остается? Да ничего, просто плыть по течению и отбрыкиваться от острых камней.
Главное — я в очередной раз выжил, заодно закрыв одну большую язву, снедавшую меня горькой злостью всю молодость этой новой жизни. Козёл оказался не просто козлом, а специально засланным, обученным и вредным, но сути это не меняет. Страница жизни перевернута, можно идти дальше. Знать бы еще куда…
Мой внутренний конфликт в том, что как бы я не ностальгировал в свое время по Советскому Союзу, в котором прошло то, первое детство, вырос, возмужал и прожил жизнь я по совершенно другим правилам. Я привык думать по ним, принял их ценности, выстроил жизнь. В ней, в первой жизни, я мог смотреть вперед и вверх, видя социальные лифты, мог планировать своё будущее. Всё опиралось на деньги. Можно было купить дом, машину, плазменный экран во всю стену, дачу, улететь на Багамы, сменить страну обитания… и так далее, тому подобное. Там я мог расти, опираясь на свои силы, связи и способности. Были ли они? Вот это совершенно другой вопрос.
Здесь у меня всё это есть. Молодое выносливое тело, разум, способный жадно заглатывать знания, сверхспособности, о которых и мечтать не мог в той жизни. Черт побери, я умею летать, понимаете, почтенная публика? Думаю, что не понимаете. Я умею летать. Вот просто восстаю сейчас как Ильич в судный день со своего скорбного ложа, локтем в стекло — тык! Решетки богатырски руками в разные стороны — вжик! И палетел— палетел! Со страшной силой!
А еще у меня есть деньги. Дома, в спальне лежит нехилая котлета с зарплат, а рядом с ней еще две такие за проданную «сяпу». Я могу позволить себе со всей этой кучи даже автомобиль купить. Но вместо этого? Дойду до своего НИИСУКРС-а и отдам всё, полученное за суперспирт Темееву. Просто отдам ради того, чтобы увидеть облегчение в глазах этого, в общем-то, нафиг мне не нужного человека. Нет, я не дебил, просто… мне их не на что тратить. Нечего хотеть. Я ведь, дорогая публика, по сути… голым могу жить. Даже не так — полноценно живу лишь полностью голый.
…так зачем усугублять? Не тот мир, не та
