Все зеркало - Коллектив авторов
Странный Мальчик стоял совсем рядом с ней, смотрел доверчиво снизу вверх. Катя потрепала его по голове, а он положил свою руку ей на внутреннюю поверхность бедра.
– Зачем ты? – спросила Катя.
– Надо, – ответил он.
Его рука поднялась выше и отодвинула трусики. Он проник в неё указательным пальцем. Катя содрогнулась от стыда и наслаждения одновременно.
– Перестань, – сказала она.
– Ага, – ответил он и легонько укусил её за мочку уха.
– Кто-нибудь зайдёт, – сказала она.
– Не, – ответил он, запуская левую руку ей под блузку.
– Я напилась, – сказала она, положив руку ему на ширинку.
– Норм, я тоже, – ответил он. – Стой, не шевелись.
Приоткрылась дверь, на кухне слушали Вертинского, Мишка нашёл на антресолях целый ящик пластинок. Там свистел чайник, клубился сигаретный дым, а по полу катались пустые бутылки от портвейна. Он лягнул дверь, отсекая всё внешнее, она лизнула его ухо, почувствовав языком металлические серьги.
– Укуси меня, – прошептал он, ловко, о, как же ловко, орудуя пальцем. Катя куснула его за ухо. – Сильнее, – попросил он.
Его палец пульсировал внутри неё, становясь, кажется, всё больше и больше. Катя укусила его за щёку, он укусил её за сосок, чёрт возьми, ей это понравилось. Она укусила его за ухо, сильно, почувствовала вкус крови на губах.
– Хорошо, – прошептал он, стягивая с неё лифчик.
Из коридора раздалось противное чириканье дверного звонка. Мимо ванной комнаты, где они прятались, протопали шаги, зазвенели бутылки. Катя открыла глаза и глянула в зеркало, висящее рядом с газовой колонкой. Он был выше её и для удобства немного присел. Это выглядело смешно, Катя хихикнула. Он замер, выпрямился и посмотрел на неё.
– Что смешного?
– Ну… Просто.
– Я же не клоун, нет?
– Конечно. Отпусти меня, пожалуйста.
Он ухмыльнулся и ввёл палец поглубже, так, что стало больно.
– Ты делаешь мне больно, – прошептала она, едва сдерживаясь, чтобы не заорать, не опозориться перед друзьями и не опозорить его – странного, но интересного мальчика.
Он плотно, так что заболели губы, зажал ей ладонью рот. Катя попыталась вывернуться, но его палец внутри неё стал вдруг жестким и очень длинным.
– Ты мне кое-что должна, – просипел он ей в ухо. – Не бойся, я быстро управлюсь.
Это был уже не палец, а гигантская роговая клешня с острой костяной пилочкой. Он с хрустом двинул ее вверх. По её ногам заструилась горячая кровь.
– Ты должна мне ключик, – сказал он, распахивая чёрный рыбий рот. – Терпи, уже скоро.
Острая кромка замерла между её грудей, он заглянул в Катины глаза и аккуратно вытащил руку. Что-то влажно посыпалось из её чрева, в воздухе запахло бойней и дачным сортиром. Он склонился перед ней, Катя хотела крикнуть, но дыхания не было, звук не шел.
– Куда ты его дела? – спросил он.
Катя посмотрела вниз и увидела глянцевые разноцветные грибы, лежащие влажной кучей на полу. Огромные дождевые черви сворачивались толстыми кольцами, стремясь уползти подальше. В дверь забарабанили.
– Эй, ребята! – крикнул из коридора Мишка. – Давайте на кухню, а? Тут кое-кому в туалет надо.
– Сейчас, я уже заканчиваю, – ответил Странный Мальчик, суетливо разворачивая что-то многоного извивающееся из своего носового платка.
– Катя, с тобой всё в порядке? – спросил Миша. – Ребята, выключите музыку, не слышно ни хера! Кать!
Странный Мальчик засунул в Катю то, что вынул из платка, и оно ухватилось за неё внутри, вцепилось крепко. Прижимая Катю к стене, он принялся как попало запихивать назад в Катю все эти грибы. В дверь заколотили ногами.
– Да сейчас! – заорал Странный Мальчик. – Дайте кончить!
Кто-то нанёс могучий удар, от которого дверь сорвало с петель. В лицо ударил яркий свет, глаза защипало от соли, ворвался кто-то огромный и пернатый, отшвырнул Странного Мальчика прочь и со всего размаха ударил Катю клювом в лоб.
теперь
– Ты уверена? – спросил Говоров.
– Да. Это оно, – ответила Катя.
– Он тебе показывал карту, или что?
– Кажется, нет… Я вообще ничего почти не помню, в себя уже на платформе пришла, от гудка электрички… Но точно знаю – это то самое озеро.
– Понял тебя, – ответил Говоров.
Он вышел из машины, поднял дверь багажника и стянул через голову толстый свитер. Катя взяла с заднего кресла бумажный пакет с пирожками, страшно хотелось есть. Её легонько потряхивало. Говоров натянул на себя чёрный толстый гидрокостюм, который, укладывая в багажник, назвал «сухарём». Катя в три укуса съела пирожок с яйцом и зелёным луком. Воробей сказал, что после еды мертвецов надо будет отъедаться, жрать еду живых.
– Почему мы приехали сами? Без полиции? – спросила Катя, повернувшись назад.
– Застегни мне молнию, – попросил Говоров.
Катя вышла из машины, застегнула молнию у Говорова между лопаток. Он сел на корточки, сгруппировался и открыл клапан, с шипением выпустив воздух.
– Ну как я своим буду звонить? – сказал Говоров. – Тело ребёнка предположительно находится на дне озера Холодное? А информация откуда? От колдуна? Нет, так не пойдёт. Надо сначала убедиться, а потом…
Катя посмотрела на разложенные в багажнике вещи.
– Зачем тебе нож?
– Вдруг там сеть будет? Неохота запутаться, а?
– Да уж.
– А это фонарь. На десяти метрах темно уже, как у негра… Ты не волнуешься?
– Я хочу, чтобы всё это поскорее закончилось. Чтобы она… Чтобы лежала в земле, понимаешь?
Говоров обнял Катю, прижал к себе, похлопал ободряюще по спине. Солнце ярко светило, но зима и не думала сдаваться, прятала в тени под соснами ноздреватый снег. Катя достала из пакета ещё один пирожок.
– А что Воробей? – спросил Говоров.
– А что? Да ничего.
– Он просил тебя что-нибудь мне передать?
– Ты знаешь… – Катя потёрла лоб, собираясь с мыслями. – Кажется, нет.
– Ну ладно. Дай мне ласты.
Он пошёл в сторону воды, помахивая ластами. Катя посмотрела на его чёрный силуэт, будто отлитый из гудрона и почувствовала, как невидимая холодная рука прикоснулась сзади к её шее.
– Эй!
– Чего? – обернулся Говоров.
– Будь осторожен!
Он серьёзно кивнул головой, зашёл в воду, натянул ласты, помахал ей рукой и погрузился. Катя просила Говорова поискать возле огромного каменного валуна, возвышающегося над водой в ста метрах от берега. Ей казалось, что это там. В животе забурчало. Катя откусила пирожок, этот оказался с мясом.
Пирожки готовила говоровская мама.
Мама.
Есть, Катя, небольшой секретик. Мясо надо не резать, а рубить сечкой. А потом поджарить на хорошо раскалённой сковородке.
Катя почувствовала запах и вкус жареного
